Праздник как феномен народной культуры имеет глубокие исторические корни, он восходит к периоду каменного века, когда возвращение древних охотников с добычей воспринималось соплеменниками, как большой праздник.
Переход племён к оседлому образу жизни и занятия земледелием сопровождались целой системой праздников. Календарные обычаи и обряды годичного цикла, связанные с трудовой деятельностью народа - это сложное общественное явление, своеобразное отражение их социально-политической, историко-культурной, этнической, духовной жизни на различных этапах развития. Как концентрированное выражение духовной и материальной культуры народа, календарные праздники несут на себе печать этнической специфики. В тоже время они отражают типологическую общность человеческой культуры, влияние историко-культурных контактов и связей. Во все времена праздник воспринимался как противопоставление будням. Сложность и многогранность праздника как непременной части человеческой культуры нашли своё выражение и в его социальной многофункциональности.*
Так можно отметить следующие функции праздника: торжественное обновление жизни; коммуникативную и регулятивную функции, компенсаторную; эмоционально-психологическую и нравственно-воспитательную функции.
Праздники органически вплелись в ткань повседневной жизни людей и имели для них, в первую очередь, культурное значение.
Чередования будней и праздников характеризовало и быт восточных славян, занимавших обильную территорию - от побережья Финского залива, Ладожского и Онежского озёр до устья рек Дуная, Днепра и верховьев Волги и Оки. К моменту возникновения государственности в конце IX - начала ХХ веков славяне имели достаточно развитую праздничную культуру.
Наибольшее количество праздников приходилось на позднюю осень, зиму и раннюю весну, где крестьянин получал некоторую передышку от напряженного труда. Эти праздники дошли и до нас: Масленица (проводы зимы), святки (конец декабря - начало января), праздник Ивана Купала (в ночь с 23 на 24 июня) и так далее.
Во время праздников члены крестьянской общины устраивали пиршества за общим столом, получившее название «братчины», как и праздники в целом, не только помогали людям восстановить психические и физические силы, но восполняли функцию единения для противостояния врагам.
Праздничная культура славян
Природа - это все то, что находится при Боге Роде. Один из Законов Природы - цикличность. Все в мире происходит сообразно циклам: день сменяется ночью, осень - зимой, после смерти идет рождение. Жить в ритме с природой - значит жить по законам Вселенной, а жить по законам Вселенной - это быть здоровым, счастливым и пребывать в достатке, Любви и равновесии.
Каждое время года имеет свой характер, свое звучание и силу влияния на конкретной территории.
Осенние праздники
Осенний круг праздников у славян посвящен почитанию Предков, потустороннего мира и темных (тайных) Богов. Почитание Предков неразрывно переплетено с циклом праздников посвященных урожаю, который начинается еще в летний период, со Спасов, а оканчивается Овсенем. После Овсеня начинается время, посвященное Матери Земле и улаживанию (синхронизации) жизни человека с процессами земли. Последний месяц осени и начало зимы целиком посвящены Предкам и тайным Богам, ибо это наиболее опасное и студеное время, когда людям нужна помощь и одновременно защита от неведомых сил Иного Мира.
Сентябрь
1 сентября. Семаргл. Праздник Свечи.8 сентября. Рожаницы. Вторая Пречистая, Праздник Матери Земли. Бабье лето.
25 сентября Овсень. Сивый Яр. Радогощь. Световит. Празднуется на третий день после осеннего равноденствия.
Октябрь
Ноябрь
Зимние праздники
Зимний цикл праздников Славян посвящен умиранию и зарождению новой жизни. Корочун - образ старого умирающего года, Рождество - нового рождающегося года. Соответственно, первая половина зимнего цикла посвящения почитанию тайных сил и защиты себя от лиха, вторая половина - прославлению нового Солнца, Света и Жизни. Главнейшими праздниками зимы являются Святки или Коляда, которые длятся 12 дней, от 27 декабря по 6 января.
Декабрь
Январь
В канун водосвятия - Святой вечер. Голодная Кутья
Посвятки.
Февраль
Весенние праздники
Весенняя часть Кологода посвящена праздникам возрождения жизни, молодости и буйства природы. В это время наиболее чтят Богов оплодотворяющих и рождающих жизнь.
Март
1 марта. Заклички (Весенний Стрибог), отмечается через 27 дней после Громницы. Призывание птиц из Ирия.
Воскресенье перед Великоднем. Вербица. Вербное воскресенье.
Навий Великдень. Чистый четверг. Четверг перед Великоднем.
Апрель
Правая Среда (Рахманский Великодень). Середина весны.
Май
Летние праздники
Летний круг праздников славян наиболее красочный и веселый, так как оживает и буйствует природа, жизнь раскрывается во всех своих проявлениях. Праздники лета - это праздники культа рождения, урожая и защиты этого урожая от различных напастей. Идея продолжения рода и приплода как такового раскрывается практически в каждом празднике, основным из которых является Купала-Семиярило.
Июнь
Июль
Август
1.Ермаков С.Э.,Гаврилов Д.А. Время богов и время людей.Основы славянского языческого календаря. М.,2009.-288 с.
2.Забылин М. русский народ. Его обычаи,обряды,предания,суеверия и поэзия. М.1997. – 544 с.
Распространение христианства среди славян, начавшаяся ещё в IХ веке и официально введённое в Киевской Руси в 988 году, оказало огромное влияние на жизнь и быт народа. Борясь с языческой верой, блюстители христианской церкви с особым ужесточением набросились на народные праздники. С принятием христианства в Древней Руси появляется календарь празднеств, отвечающий требованиям новой религии. *
Церковь не смогла искоренить это. Многие отмеченные крестьянские праздники нашли свою нишу в христианском календаре.
До принятия христианства существовала не дифференцированность русского быта и обрядовости, и потребность в особых игрецах, помимо жрецов или волхвов, выполнявших все обрядовые и ритуальные функции, ещё не возникла.
«Вертимое плясание», пляски и хороводы были общим делом всех участников этих обрядовых действ. Христианство разобщило народ и жречество. Язычество, как культ, было подорвано, но языческая обрядность продолжала существовать на началах двоеверия. Боги поверженных культов становились бесами. Часть жрецов продолжала отстаивать культ, прежняя роль волхвов не угасала, известны восстания, когда «из чащи времён» прошлое завладело умами даже через несколько веков после введения христианства. Другая часть постепенно вырождалась в мелких колдунов и чародеев, знающихся с нечистой силой (т.е. с теми же своими богами). Из вырождавшихся волхвов произошли первые скоморохи. Недаром на протяжении всей своей исторической жизни скоморохи слыли ведунами и знахарями, людьми, якшающимися с нечистой силой, способными напустить «порчу» и принести всякий вред.*
Главная сфера их первоначальной деятельности - обряды, связанные с ритуальным смехом. Со временем в праздниках и обрядах происходили, конечно, изменения, но процесс этот, по крайней мере в XI - XVI веках, шёл очень медленно. Каждый праздник и обряд проходил из года в год по всем хорошо известному чину, каждому празднику и обряду соответствовали строго определённые песни, танцы и игры. Например, на святки устраивались игры с маскированием и ряженьем.
Интересна была масленичная игра. Она представляла собой целый цикл, разворачивающийся в течение нескольких дней, притом в каждый из дней проводилась строго определённая часть, почти неизученной у нас игры. Заранее определённый распорядок обуславливал характер и особенности искусства оседлых скоморохов. «Сценарий» каждого игрища был досконально известен каждому участнику; были какие-то твёрдые закреплённые функции, чётко определённый круг обязанностей. Одна из таких обязанностей это то, что люди собирались на игрище по зову, по сигналу скомороха. Преимущественное внимание походных скоморохов к медвежьей потехе и «Петрушке» объясняется их исконной популярностью у народа. Это особенно характерно для медвежьей потехи. Популярность такого представления определялась не только любопытством. Образ медведя у русского народа вызывал целый круг представлений, идущий ещё от времён язычества. Кроме того, действия учёного медведя в совокупности с иногда обширными репликами вожака находятся в русле наиболее популярных традиций или направлений народного творчества в целом, определяющими чертами которых являются пародия и гротеск. Медвежья потеха и кукольное представление, хотя и не исчерпывают всего многообразия форм искусства походных скоморохов, вполне могут служить основанием для заключения о его важнейшей особенности. Это сплав необычного с традиционным. Необычное - необходимое условие для возбуждения внимания зрителей. Традиционное - использование знакомой канвы, всего созданного раннее, форм юмора, сатиры, пародии и гротеска - столь же необходимое условие для того, чтобы быть понятым и принятым зрителями. *
Гражданские или светские праздники появились гораздо позже календарных и были тесно связаны с развитием государственности. О светском празднике можно говорить применительно к тому времени, когда наступает отделение религии от прочих сфер жизни, в особенности от государства. В России первые гражданские праздники связаны с петровской эпохой: традиция встречи гражданского Нового года в ночь с 31 декабря на 1 января, празднества по случаю военных побед России на суше и на море и их годовщин.
Процесс создания гражданских праздников и новых праздничных ритуалов и традиций, столь бурно протекавший в петровскую эпоху, в последующие десятилетия ХУШ в., как и в XIX - начале XX в., развивался эволюционным путем. Одной из важнейших сторон протекционистской политики правящих кругов в отношении праздников является практика выделения из всего многообразия привычных празднеств нерабочих дней. Выбор дат этих государственных праздников во многом отражает черты общественного строя. При этом государственный праздник, как правило, наследует традиционные обычаи создания в этот день атмосферы согласия и единения.
Профессиональные праздники, чаще называемые трудовыми, получили особенно большое распространение в советский период. Они связаны в первую очередь с трудовой деятельностью людей. Число их с появлением новых видов производства растет, и их существование насчитывает уже не одно столетие. Профессиональные праздники продолжают жить, благодаря сохраняющейся ценности труда для человека.
Современные гражданские праздники порой включают в себя элементы календарных праздников, что дало возможность называть их новыми календарными или сезонными праздниками. Справедливо утверждение О.Р. Будины и М.Н. Шмелевой, что подобные праздники, скорее всего, «принадлежат к особой разновидности так называемых вторичных форм народной культуры, возрастание роли которых является как бы неизбежным следствием распространения урбанизированной культуры». К числу таких современных праздников можно отнести и так называемые фольклорные, которые выполняют большую познавательно-созидательную функцию и служат мощным импульсом для развития художественного творчества.
С течением времени, с изменением образа жизни, социальной обстановки и мировоззрения людей меняется и перечень праздников. Изменение праздника является частью общих трансформаций, происходящих в культуре этноса под воздействием различных факторов: социально-экономических условий его жизни, политического строя, общественного сознания, выраженного в изменениях системы ценностей. Все эти факторы не только вызывают трансформацию праздников и устоявшихся способов их проведения, но и приводят к исчезновению одних и возникновению других. Одни, срастаясь с народным бытом, становятся традицией, другие отмирают. Одновременно возникают праздники, связанные с появлением новых видов производства, различных потребностей общества или с социальным заказом. Идейная нагрузка празднеств в значительной степени определяет и их жизнеспособность.(подумать по поводу своей темы сохранения и развития)
http://kraevedenie.net/2009/12/15/prazdnik-social/2/
* Актуальные проблемы социально-культурной деятельности [Текст]: сб. ст. - М.: МГУК, 1995.- 121 с.
* Дуликов, В.З. Организационный процесс в социокультурной сфере: учебное пособие [Текст] / В.З. Дуликов. – М., 2003. – 56 с.
* Досуг в кругу семьи [Текст]. – М., 1989. – 302 с.
1.2:Народная праздничная культура: понятие, содержание, характеристика, признаки и функции. или «Праздник как основной элемент традиционной народной культуры»
Народная культура представляет поистине удивительное явление. Она создавалась в течении тысячелетий, путем естественного отбора, анонимными творцами – людьми труда, представителями народа, не имеющими специального и профессионального образования. Ее основными составляющими подсистемами являются религиозная, нравственная, бытовая, трудовая, оздоровительная, игровая, зрелищная подсистемы.
Народная культура – собирательное понятие, не имеющее четко определенных границ и включающее культурные пласты разных эпох от глубокой древности до настоящего времени. (Чистов К.В. Народные традиции и фольклор: Очерки теории. Л., 1986;)Формирование и функционирование феномена народной культуры в этническом сообществе или социальных группах, или общностях разного типа связано с осознанием их принадлежности к народу. Самоидентификация с народом, народными традициями в стереотипах социального поведения и действия, обыденных представлениях, выборе культурных эталонов и социальных норм, ориентациях на определенные формы досуга, любительской художественно- творческой практики – проявления народной культуры. В наше время ее общая особенность - внепрофессиональный статус в сфере современной многослойной культуры, не специализированный характер культурной деятельности,что, впрочем не исключает высокого уровня мастерства, умения,знания, в основе чего лежит свободное владение традицией.
Традиционность – важное качество народной культуры, определяющее как ее целостно - нормативное и смысловое содержание, так и социальные механизмы его передачи, наследования в непосредственном общении от лица к лицу, от мастера к ученику, от поколения к поколению, минуя институционально – организационные формы.
Для народной культуры характерны синкретические, недифференцированные формы взаимоотношения с миром, которые передаются в процессе непосредственной коммуникации. Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура. СПб., 1994;
Ярче всего народная культура представлена фольклором , хотя далеко не исчерпывается им.
Фольклор (англ. folklore - «народная мудрость») - народное творчество, чаще всего устное. Художественная, коллективная, творческая деятельность народа, отражающая его жизнь, воззрения, идеалы, принципы; создаваемые народом и бытующие в народных массах(Берёзкин Ю. Е. Тематическая классификация и распределение фольклорно-мифологических мотивов по ареалам Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура. СПб., 1994;
К основным аспектам содержания народной культуры можно отнести: мировоззрение народа, народный опыт, жилище, костюм, трудовую деятельность, досуг, ремесла, семейные отношения, народные праздники и обряды, знания и умения, художественное творчество.
Следует отметить, что как любое другое общественное явление, народная культура обладает специфическими чертами, среди которых следует выделить: неразрывную связь с природой, со средой обитания; открытость, воспитательный характер народной культуры России, способность к контакту с культурой других народов, диалогичность, самобытность, цельность, ситуативность, наличие целенаправленного эмоционального заряда, сохранение элементов языческой и православной культуры, чувство юмора. Ее важнейшей характеристикой является анонимность, отсутствие автора. Так, нет автора у сказок, былин и пословиц, народных песен и плачей; не известны изобретатели топора и колеса, строители ирригационных сооружений древности и т.д. Это позволяет говорить о народной этике, народных инструментах, народном спорте, народной медицине, народной педагогике и т.д. Народная культура передается из поколения в поколение , постоянно пополняясь, обогащаясь и модифицируясь. Афанасьев А.Н. Народ – художник: Миф. Фольклор. Литература. – М.: Сов. Россия, 1986. – 366 с.
Основным и важным элементом народной культуры являются праздники с их многообразием обычаев, обрядов, церемоний и ритуалов.
Праздник в культурологии принято определять как: «противопоставленный будням (повседневности) отрезок времени, характеризующийся радостью и торжеством, выделенный в потоке времени в память, или в честь кого или чего-либо, обладающий сущностной связью со сферой сакрального, отмечаемый в культурной или религиозной традиции как институционализированное действо, которое обеспечивает его участникам макс. причастность к этой сфере» 1. Культурология. Энциклопедия: в 2-х т. / гл. ред. и авт. проекта С. Я. Левит. - М. политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2007. - Т. 2. - 1184 с.
Праздники как феномен народной культуры представляют собой одну из форм жизни этноса. На протяжении столетий народная праздничная культура славян, пронизанная архаическими верованиями, постоянно трансформировалась, пополняясь новыми элементами, главным образом под влиянием православия. Истоки же традиционных праздников, обычаев и обрядов лежат в глубокой древности, в сложном переплетении элементов архаических аграрно-магических представлений и языческих культов.
Обряд - определенным образом выстроенная цепь символических, как правило, групповых или массовых действий, предназначенных для того, чтобы в наглядно-образной форме отметить события общественной или личной жизни. Обряд - это совокупность действий, следующих в строго установленным обычаем порядке для оформления событий, занимаемых особое место в жизни и трудовой деятельности людей. Обряды обусловлены обычаями, традицией. Ерошенков, И.Н. Культурно–досуговая деятельность в современных условиях [Текст]: / И.Н. Ерошенков. - М.: МГИК, 1994. - 43 с.
История изучения праздников показывает, что они всегда были тесно связаны с условиями жизни людей, со способами добывания основных средств их существования, с формированием и развитием мировосприятия и верований. Традиционный славянский праздник - это судьба народная, самым тесным образом связанная с землей-кормилицей и космическим началом. Поэтому актуальным и необходимым остаётся изучение самого праздника, его современного состояния и процессов трансформации в нем. Все это имеет немаловажное значение для решения более широких проблем исторической этнографии славянских народностей, поскольку остаются нерешенными некоторые вопросы формирования и сохранения народной культуры. В этой связи обращение к вопросам историко-культурного развития, в данном случае к вопросам праздничной культуры, актуально, ибо там сохраняется и обще народный, и свой специфический, региональный характер многих -праздничных традиций, что в свою очередь, может прояснить понимание того места, которое занимают в культурной истории праздники и праздничный быт населения Снегирев ИМ. Русские простонародные праздники и суеверные обряды. М., 1838. Вып. 1. Л
Природа праздника достаточно давно стала объектом научных исследований. Античная философская система рассматривала праздник как феномен, обладавший мощной стабилизирующей функцией, способствовавший укреплению государственных, нравственных и религиозных норм. Аристотель одним из первых задался вопросом о значимости празднеств. Он утверждал, что понять природу праздничного существования так же сложно, как ответить на вопрос «зачем человеку жизнь?». Для него праздник - время соприкосновения с истинной духовностью, смысл существования. Платон в «Законах» показывает значение праздника как содержательного элемента формирования личности: ритм, гармония и игра пробуждают в людях чувство наслаждения и удовлетворения, на фоне которых усиливаются физическое и нравственное совершенствование. Платон также утверждал прямую зависимость между сохранением традиции и незыблемостью государства: «Если же молодые колеблют это единообразие игр, вводят новшества, ищут постоянно перемен, то мы полностью вправе сказать, что для государства нет ничего более гибельного, чем все это» В V веке до н.э. Геродот утверждал, что общегреческие праздники явились «третьим (наряду с языком и расой) элементом, способствовавшим консолидации греков»
В эпоху Средневековья аскетизм философских доктрин совершил переворот в оценке праздника: на смену понятию «праздник» приходит понятие «ритуал», которое надолго задерживается в научной литературе для определения массовых коммуникаций торжественного характера.
3. Платон. Сочинения: в 3-х т. / Платон; под общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса; всту. ст. А. Ф. Лосева; [пер. с древнегреч.]. - М. : Мысль, 1968. - Т. 1. - 623 с.
4. Геродот. История в девяти книгах / Геродот; пер. и прим. Г. А. Стратоновского. - Л. : Наука, 1972. -
Ритуа́л - совокупность условных, традиционных действий, лишённых непосредственной практической целесообразности, но служащих символом определённых социальных отношений, формой их наглядного выражения и закрепления. ...
http://ru.wikipedia.org/wiki/Ритуал
В Новое время, когда значительно возрастает научный интерес к исследованиям, определявшим место культуры в жизни людей, ритуалы и мифы рассматривались как древнейшие формы культуры. Один из ранних заподноевропейских мыслителей Дж. Вико в труде «Основания новой науки об общей природе наций» (1725 г.) развивал идею становления ментальности людей первобытного общества на основе «божественной поэзии».
Научные теории XIX и XX веков в основном освещали проблемы формирования смыслообразующих факторов традиционного сознания народностей и наций. В XIX веке широкое распространение получили теории «народного духа», где специфические особенности каждого народа определялись как изначально ему свойственные и неизменные. Возникли эти идеи при изучении реальных объектов и понятий, таких как психология народа и психология масс. Были поставлены вопросы о возникновении и формах проявления массовых феноменов и соотнесенности их с индивидуальным формированием личности. Философия, психология, антропология, этнография и другие науки объединили свои усилия по изучению сложного, трудно поддающегося анализу феномена мифоритуальной и праздничной культуры. Их успехи стали важными стимулами в развитии ведущих школ изучения проблем мифологии и ее интерпретации, имевших принципиальное значение для дальнейшего осмысления праздника. Так, представители натуралистической, или мифологической школы (А. Кун, В. Маннхардт, Ф. Буслаев, А. Афанасьев, А. Потебня) на основе языковых данных анализировали индоевропейскую мифологию. Антропологическая, или эволюционистская школа (Э. Тейлор, Э. Лэнг, Г. Спенсер), опираясь на конкретные наблюдения быта американских индейцев, считала мифологию отражением представлений о реальной жизни, «первобытной наукой», потерявшей смысл в связи с развитием современных знаний. Дж. Фрезер, вышедший из эволюционистской школы, собрав большое количество информации о ритуалах и мифах, указывал на приоритет ритуала над мифом . Представители кембриджской школы классической филологии (Д. Харрисон, Ф. М. Корнфорд) видели в ритуалах важнейший механизм трансмиссии религии и искусства древнего мира. Ф. Реглан считал, что все мифы являются ритуальными текстами. 5. Фрезер Дж. Дж. Золотая ветвь: исследование магии и религии. / Дж. Дж. Фрезер; [пер. с англ.]. - М. : Политиздат, 1980. - 831 с.
Одним из первых ученых, разработавших теорию ритуала, исходя из человеческого поведения (его действенной логики), был профессор Чикагского университета Виктор Тэрнер. Свои взгляды он изложил в книгах «Символ и ритуал», «От ритуала к театру» и др. Он рассматривал ритуал как знаковую систему, взаимодействующую со всей ментально-эмоциональной сферой. Интерес к действованиям в ритуале приводит В. Тэрнера к поискам типологических параллелей между ритуалом и театром. В XX веке проблема изоморфизма культа, ритуала и театра приобрела особую актуальность. В контексте антропологических (этнологических) исследований К. Леви-Строса, М. Элиаде, В. Тэрнера и др. развивается театральная теория ритуала, опирающаяся на анализ и выявление этнопсихологических факторов, порождающих лицедейство как особый способ познания мира, связанный с деятельностными проявлениями человеческой духовности.
Осознание праздничной игры как чрезвычайно важного механизма человеческой деятельности получило развитие в ряде работ крупных западных культурологов. В частности, Й. Хейзинга утверждает, что в праздниках человечество «разыгрывает порядок вещей в природе, как оно это воспринимает» в форме сценической или состязательной, образно воплощенной в действии. При этом целью жертвоприношения, состязания или представления является «игра с красотой и святыней» .
6. Хейзинга Й. Homo ludens. (Человек играющий) / Й. Хейзинга; пер. с нидерл. и примеч. В. В. Ошиса. -М. : Эксмо-Пресс, 2001. - 351 с.
В отечественной культурологии (М. Бахтин, С. Гуревич, В. Пропп, О. Фрейденберг, А. Лосев, Д. Лихачев и др.) праздничность рассматривается как один из важнейших способов регуляции поведения в зрелищно-игровых формах культуры, как особая жизнедеятельность, основанная на канонической эстетизации жизни с элементами импровизации в рамках традиции.
М. Каган, анализируя человеческую деятельность, отмечает, что «социальная сущность праздника связана с коллективной природой его восприятия и участия», и подчеркивает, что «коллективность является зрелищем самим по себе» , определяя, таким образом, сущность коллективной деятельности в пространстве праздника как зрелища, в котором каждый исполняет отведенную социальную роль.
В последнее время наметились тенденции к изучению этнографических реалий, заключенных в праздничной жизнедеятельности, в которой наиболее наглядно проявляется этническая специфика. Специалисты разных направлений, изучающие живую культуру, концентрируют внимание на устройстве и функционировании «вторичных моделирующих систем», однако установка на характеристику отдельных элементов расчлененной на части системы не позволяет увидеть главные смыслообразующие элементы, сохраняющиеся в традиционных и современных формах жизнедеятельности, в которых усматривается определяемое нами праздничное лицедейство.
Итак, концепт праздника оказывается встроенным в один терминологический ряд с понятиями мифа, ритуала, традиции, игры, структуры, которых создаются зрелищно-игровыми образами. Все элементы, объединенные в едином тексте праздника, формируют комплексный зрительный образ, отражающий парадигму бытия и соответствующий той картине действительности, которая освоена менталитетом и чувством народа. Как целостная структура любой праздник имеет определенные задачи, цели, функции и механизмы их реализации.
На первый взгляд, основной функцией праздника является релаксационная. «Праздное» время ассоциируется с отдыхом, досугом, который служит для компенсации физических и духовных затрат в будни. Но истинное значение праздника много шире. Любой праздник - это веха истории, завершение этапов жизни, время, когда отмечается окончание природного цикла, когда происходит подведение итогов, глубинная задача которых - показать в порубежной ситуации пути к обновлению. Поводом для праздника, смыслообразующим фактором его возникновения является событие, осознаваемое сообществом как явление особой важности, на примере которого происходит формирование парадигмы бытия. В связи с этим оно ритуализируется: переходит из повседневности или мифологизированного прошлого в праздничный контекст и многократно отмечается в определенное время. Событие тем самым акцентируется, воспринимается, оценивается и санкционируется общественным сознанием. Этот психологический механизм переводит событие из мира повседневности в мир интенсивных эмоций, так как массовое переживание имеет тенденцию к усилению, переживание приводит к суггестии. Основная мотивация праздничной жизнедеятельности людей направлена на создание условий для возникновения у них положительных эмоций, на фоне которых происходит закрепление важнейших ценностных ориентации.
Праздник является своеобразным феноменом коллективного творчества. В нем возникают групповые положительные эмоции, настроения, переживания, на фоне которых формируются важные общественные представления, идеалы, мировоззренческие установки, отражаемые в живой ткани действа. В процессе коллективного творчества в отвлеченных и конкретно-чувственных образах реальной жизни, стереотипах и кодах поведения, сформировавшихся в течение длительной жизнедеятельности сообщества, путем отбора лучших образцов этнической практики- создается зрелищно-игровой образ реального мира, несущий потенции идеального будущего. Необходимо отметить, что все элементы, объединенные в контексте праздника, исполняют интегрирующую роль, они не являются суммой отдельных явлений, а представляют целостную картину, хронотоп, соединяющий микро- и макрокосм, соответствующий сознанию народа.
В празднике явления и предметы, помимо собственно утилитарного значения, обретают смысл знака, символа: не просто еда, а обильное застолье как метафора изобилия, культового подношения, жертвы; не обычная ходьба, а шествие, танец; не разговор, а декламация, речи, тосты, пение; одежда особая -праздничная; ритуальная, утварь - специальная обрядовая, парадная и т. д. Эти символы, разнообразные надбытовые действования (обрядность, ритуал) создают особую метафорическую стихию праздника, в которой реализуется его эстетическая функция. В стихию праздника вовлекаются космос, природа, среда обитания, усвоенные в «данный период материальные и духовные ценности» .
7. Каган М. С. Человеческая деятельность: (Опыт системного анализа) / М. С. Каган. - М. : Политиздат, 1974. - 328 с
Богатейший материал раскрывается в народных празднествах, в них отражаются события повседневной жизни, представления о добре и зле, утверждаются притягательные для народа формы быта, трудовой деятельности, сакральные и эстетические ценности. В силу того, что любой этнос является чрезвычайно устойчивым образованием и его существование насчитывает тысячелетия, празднества, основанные на длительно сохраняемых традициях, служат одним из важнейших способов адаптации (имеются в виду кристаллизация и сохранение многих положительных знаний и опыта народа
Важным механизмом, осуществляющим создание моделируемых представлений, утвердившихся в этническом сознании является традиция . Действительно, культурная традиция - это общественная память, аккумулирующая опыт прошлого, своеобразная программа, которая в результате многократного повторения превращается в стереотип поведения, в который заложена информация, способствующая адекватному функционированию сообщества в изменяющихся исторических условиях. Многие традиции сохраняются в праздниках на протяжении тысячелетий, прослеживаются у этноса на всех стадиях исторической жизни от племени до нации. Зачастую семантика их утрачивается, и обыденное сознание не фиксирует их смысловую нагрузку: «Так делали предки» - основное объяснение информаторов в этом случае. Традиция воспринимается ими как специфический элемент этнической культуры. Этнографы и историки считают, что расшифровка и выявление древних значений представляет научный интерес «в разрешении проблем, связанных с этногенезом... обнажает архаические слои древней культуры» . Надо отметить, что некоторые традиции модернизируются, иные же совсем исчезают. Новые явления реальной жизни проходят сквозь призму традиционализации. Эти явления, получив оценку общества, кодируются в праздничной символике и входят в виде новаций в партитуру праздника. Исторически смена форм неизбежна и непрерывна; осуществляется она как в результате прямого развития традиции, так и в появлении новых образов. Этот процесс происходит сложно, конфликтно, становится ареной борьбы и эксперимента, в ходе которого отмирают отжившие элементы, выявляются маложизненные образования. Таким образом, опыт передается из поколения в поколение. Через отбор, сохранение и передачу информации, осуществляемые механизмами праздников, реализуется присущая ему (празднику) трансмиссионная функция.
Слабо изучена и практически не исследована сакральная функция праздника, базирующаяся на вере. Ее задача в традиционной культуре может быть охарактеризована как условный, но опредмеченный в вещах и действиях контакт со сверхчувственным, гарантируемый подлинностью чувств людей. Эта взаимосвязь стимулируется в строго регламентированных ритуалах экстатической возвышенностью чувств и верой в правоту избранной формы взаимодействия. В результате высшие силы становятся тем мыслимым, но основным зрителем, воспринимающим целостно метафорическое действо полифункционального, развертывающегося образ спектакля-праздника. Необходимо отметить, что этнографические данные подтверждают сохранение в народном сознании представлений о празднично-ритуальной апелляции к божественным силам, как действенному методу. Особенно ярко это находит отражение в календарных праздниках.
Существуют разные способы специфических коммуникаций между верующими и божеством. Для нас представляется интересным, что обязательным условием в праздничной коммуникации является выраженная ее коммуникацией эстетическая функция . Красота и художественное совершенство исполняемых эпизодов выступает основным гарантом благополучной трансляции человеческих чаяний трансцендентным силам. Во время праздника, что явствует из народных представлений, раскрываются границы, разделяющие «профанный» и «сакральный» миры. Получается, что если в быту пространственные и временные рамки ограничены материальным миром, то во время праздника рушатся ограничивающие людей пределы, давая им выход на просторы глубокого духовного и нравственного очищения, катарсиса. В связи с этим повышается семиотический статус предметов и действований. Символическая форма ритуалов, загадочная на первый взгляд, сформировалась и утвердилась в качестве высоких духовных ценностей. В празднике всегда благие силы противопоставляются - разрушающим, жизнь - смерти, начало - концу.
Функции праздничной культуры
Таким образом, выявление функциональных особенностей праздника указывает на наличие в нем целостной архитектоники и структуры, на организацию материала по законам зрелищного искусства. Художественная форма праздника - это обряды, ритуалы, церемонии, массовые шествия, карнавалы, игры, представления, загадки, песни, танцы, застолье, причем они объединяются на принципах единства темы и сверхзадачи. Наличие и реализация в конкретном празднике системы функций и структурирующих элементов служит залогом его глубокого воздействия на эмоциональную и ментальную сферу людей, в результате чего формируются основополагающие истины, воздействующие на сознательные подсознательные психические процессы.
Снигерев И. М. Русские простонародные народные праздники и суеверные обряды: ч. 1 / И. М. Снигерев; под ред. А. Г. Кифишина; подгот. текста и предисл. Л. И. Акимовой. - М. : Сов. Россия, 1990. - 160 с. (Б-чка «В помощь клубному работнику», № 11; Русская мифология, Вып. 21).
Похожая информация.
Глава 1. Источниковые и историографические основы исследования.
1.1. Источниковая база исследования российского праздника как социокультурного феномена.
1.2. Праздничная культура в представлении дореволюционных исследователей
1.3. Советская историография о праздничной культуре
1.4. Постсоветская историография проблемы.
Глава 2. Истоки, социокультурные функции и типология российских праздников.
2.1. Истоки возникновения праздников.
2.2. Социокультурные функции праздника.
2.3. Типология российских праздников.
Глава 3. Семиосфера российских праздников и процесс взаимовлияния культур.
3.1. Религиозные и народные корни российских праздников
3.2. Семиосфера праздников в российском культуроге
Глава 4. Состояние и перспективы развития российской праздничной культуры.
Заключение диссертации по теме "Теория и история культуры", Орлов, Олег Леонидович
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Праздничная культура занимает особое место в жизни людей, а следовательно, и в культурологии. Она обеспечивает своеобразные формы интегрированного существования человеческих сообществ. Это, в частности, организация людей в их совместной жизнедеятельности, поскольку праздник является именно специфической формой жизнедеятельности людей. Такая жизнедеятельность обеспечивается посредством структурной дифференциации на различные самодостаточные группы, такие как социально-территориальные соседские группы - в современных условиях от диаспор до наций; социально-функциональные - производственные, учебные, творческие, военные; социально-бытовые - семьи, кланы, роды; религиозные - секты, деноминации, конфессии; коммуникативные - по диалектам, языкам, родственным языкам. Подобную классификацию можно было бы продолжить.
Важную роль играет регуляция процессов взаимодействия между людьми в ходе исторического отбора, нормирования, стандартизации наиболее удачных элементов социального опыта в области праздников и реализации их в работе регулятивных механизмов конвенционального или институционального свойства.
В ходе развития праздничной культуры обеспечивается консолидация и самоидентификация людей в коллективе посредством выработки общих целей и идеалов их совместного участия в праздниках, групповых интересов и потребностей, чувства солидарности личности с коллективом и защищенности им, удовлетворенности или неудовлетворенности действующими нормами и правилами взаимодействия.
К одной из функций праздничной культуры необходимо отнести те, которые обеспечивают основные средства совместной жизнедеятельности людей. Праздничная культура демографического и социального воспроизводства членов общества развивается посредством выработки определенных норм брачно-семейных и родственных обязательств, каких-либо норм сексуальных отношений, определенных стандартов физического развития человека и охраны его репродуктивного потенциала, норм соседского общежития, а также системы форм и средств целенаправленной межпоколенной трансляции социального опыта праздников, выработки норм и стандартов социализации и инкультурации личности, ее адекватности обществу.
Праздничная культура активно способствует адаптации различных человеческих сообществ к историческим и природным уело-виям своего обитания. Эта адаптация обеспечивается путем накопления существенного опыта и воплощения его в нормах, правилах и формах непосредственного жизнеобеспечения, в том числе едой, жильем, одеждой, обувью, условиями сохранения здоровья, жизни людей, их взаимной помощью друг другу. Какие-то жизненно важные задачи нередко решаются путем облечения их в формы праздников. Когда-то, а в некоторых случаях и сейчас, праздники завершали изнурительно тяжелую и опасную для жизни охоту на хищников, тяжелую физическую работу, становившуюся залогом успешного преодоления суровых природных явлений. Например, у некоторых народов России до сих пор сохранился.праздник Войлока, позволяющий людям подготовиться к надвигающейся зиме.
Свою роль играет праздничная культура в развитии искусственной материально-пространственной среды обитания сообщества и обеспечении его членов социальными благами. Она выражается в формировании принципов, правил и стандартов создания территориальной инфраструктуры зоны проживания - каких-либо населенных пунктов и их внутренней сети, транспортных коммуникаций, системы энергоснабжения, развития производства услуг, распределения товаров потребления. В этой связи особенно эффективны такие праздники, как дни рождения городов, сел и поселков, праздники районов, улиц, дворов.
В рамках праздничной культуры развивается и культура социального патроната, которая выражает себя в традициях оказания социальной помощи людям разного уровня достатка, в особенности тем, кто по каким-то причинам не в состоянии обеспечивать свою жизнь. Глубокие корни имеет традиция благотворительности, милосердия, помощи всем тем людям, которые в ней нуждаются. Традиционно не только в России, но и в других странах в предпраздничный период и в праздничные дни эта деятельность особенно активизируется. Одним из нравственных мотивов формирования этой традиции является состояние душевного дискомфорта социально благополучных и особо преуспевающих людей, не способных довольствоваться материально-духовной атрибутикой праздников обособленно, вне взаимоотношений с социально незащищенными слоями общества. Впрочем, круг мотивов в этом случае довольно широк - от религиозных представлений о добродетели до сугубо бытовых мотивов.
На формирование праздничной культуры оказывала и оказывает заметное влияние культура познания и мировоззрения, накопления и кумуляции социально значимых знаний, представлений и опыта. В этом значительную роль играет рациональное начало - наука и обыденные рациональные наблюдения. Например, с каждым годом все большее число людей подводит научную базу под давнюю христианскую традицию соблюдения предпраздничных постов. Зачастую люди, не связанные с религиозными убеждениями, видят в этих постах не только соблюдение традиции, но и проверенный многовековым опытом способ сохранения здоровья.
Иррациональное - суеверие, мистика, эзотерика и, конечно, религия еще более традиционно связаны с праздничной культурой, с теми праздниками, которые имеют религиозные и народные корни.
Образное начало - искусство, игры, метафизичность мышления и суждений также является важным условием складывания праздничной культуры. Это может проявляться совершенно по-разному: от массовых гуляний, организованных на профессиональном уровне, до «маленьких праздников души», понятных только одному единственному человеку.
Специалистам и не только им еще предстоит оценить по достоинству влияние культуры коммуникации и обмена информацией и социальным опытом между людьми, реализуемой в процессе праздничной культуры. По мере интеграции культуры в целом происходит и интеграция прежде локальных праздничных культур. Мотивация этой интеграции довольно обширна: это и экономические стимулы, и духовные лакуны тех или иных слоев общества или целых народов, и влияние средств массовой информации, и стремление к самоидентификации с иными, прежде чужими народами, традициями и т. п.
Но представляется, что особую роль во всем этом играют причины политические. Внутриполитические причины выражаются в том, что существует некая внутренняя потребность людей компенсировать отход от былых собственных праздничных традиций за счет привнесения в собственную самобытную культуру чужих праздничных традиций. При этом мотивация может быть абсолютно разной. Это и снижение степени уважения к собственной культуре, и ее незнание, и доминирующее воздействие средств массовой информации на человеческое сознание, влияющее на расстановку нравственных акцентов.
Внешнеполитические причины имеют особое значение. Они, базируясь на государственных и межгосударственных интересах, используют праздничные традиции как средство межгосударственного сближения, как способ повышения эффективности включения того или иного государства в общецивилизационный процесс. Пример тому - появление в последнее время в России ряда новых праздников, являющихся по своей сути международными. Это Всемирный день мира (1 января), Всемирный день таможенника (27 января), Международный день поддержки жертв преступлений (22 февраля), Всемирный день гражданской обороны (1 марта), Международный женский день (8 марта), Всемирный день прав потребителя (15 марта), Всемирный день воды (22 марта), Всемирный метеорологический день (23 марта), День единения народов, Международный день детской книги (2 апреля), Международный день освобождения узников фашистских концлагерей (11 апреля), Всемирный день авиации и космонавтики (12 апреля), Международный день памятников и памятных мест (18 апреля), Всемирный день земля (22 апреля), Всемирный день книги и защиты авторского права (23 апреля), Международный день солидарности молодежи (24 апреля), Международный день танца (29 апреля), Всемирный день свободы печати (3 мая), Всемирный день Красного Креста и Красного Полумесяца (8 мая), Международный день семьи (15 мая), Международный день электросвязи (17 мая), международный день музеев (18 мая), Международный день защиты детей (1 июня), Всемирный день окружающей среды (5 июня), Международный олимпийский день (23 июня), Международный день борьбы с наркоманией (26 июня), Международный день кооперативов (3 июля), Всемирный день народонаселения (11 июля), Международный день шахмат (20 июля), Международный день распространения грамотности (8 сентября), Международный день защиты озонового слоя
16 сентября), Международный день музыки, Международный день пожилых людей (1 октября), Всемирный день почты (9 октября), Международный день слепых (13 ноября), Всемирный день борьбы против диабета (14 ноября), Всемирный день студентов (17 ноября), Всеобщий день детей, всемирный день телевидения (20 ноября), Всемирный день информации (26 ноября), Международный день инвалидов (3 декабря), Международный день прав человека (10 декабря).
Современный уровень развития культуры качественно влияет на содержание праздничной культуры. При этом налицо тенденция интеграции праздников. В то же время по-прежнему значительную роль в качественном изменении праздничной культуры продолжают играть культурные традиции. Даже в модернизированных странах традиции как инструменты социальной регуляции и трансляции культурных образцов в домашней, партикулярной сферах развиты очень сильно. Эти традиции праздничной культуры локализованы в определенной области обыденной культуры, представляющей собой сложное наследие этнорелигиозно-сословных комплексов. В то же время в сфере общественных отношений праздничные традиции прошлого во многом замещены институционализированными регуляторами жизни и трансляторами минувшего социального опыта, выраженного в виде конституции, законов и других юридических актов, в виде учебников, государственных институтов их исполнения. Традиции представляют собой то, что совместно с мифологией и технологиями жизнеобеспечения составляло весь корпус обыденной культуры в доиндустриаль-ных обществах. По этой причине традиции - это незаменимый материал, используемый самой культурой и властными институтами не только в качестве стержневых элементов своей истории, но и в качестве перспективного материала, применяемого при формировании новых элементов праздничной культуры.
На формирование праздничной культуры влияет и образ жизни людей. Одновременно с этим образ жизни вносит свой вклад в возникновение тех или иных особенностей праздничной культуры. Под образом жизни вполне можно понимать некую культуру потребления социальных благ и организацию порядка такого рода потребления, отличающуюся у определенных общественных групп своей спецификой.
Образ жизни характеризуется такими параметрами, как жизненный уклад, уровень жизни, стиль жизни. Жизненный уклад представляет собой организационно-регулятивную составляющую; уровень жизни свидетельствует о норме и качестве потребляемых социальных благ; стиль жизни представляет собой специфическую социально-эстетическую составляющую. Все эти параметры образа жизни существенно влияют на качество и долю участия индивида в подготовке и организации праздников.
Одной из заметных составляющих образа жизни является восстановление энергозатрат людей, снятия психических напряжений, оздоровление и другие действия, осуществляемые в различных формах отдыха, среди которых праздники играют доминирующую роль. Эта составляющая в культурологии получила название рекреации. Большое место в рекреативных процессах играют элементы религиозной и социальной обрядовой практики, к числу которых можно отнести, например, такие бытовые праздники, как свадьбы, рождение детей, отмечание юбилейных дат и т. п.
Основными регулирующими механизмами образа жизни являются обычаи и принятые в обществе нормы социальной адекватности и критерии социальной престижности. В рамках этих категорий праздничная культура представляет собой одновременно и самостоятельное явление, и явление специфическое, присущее тому или иному регулирующему механизму образа жизни. Образ жизни формируется на основе социального опыта поколений по осуществлению коллективного общежития и удовлетворению их наиболее типичных личных и групповых интересов и потребностей обыденного характера в относительно типичных условиях жизни той или иной общности людей. По мере изменения этих условий меняются и параметры образа жизни. Точно так же по мере изменения условий изменяются и те или иные элементы праздничной культуры. Справедливо утверждение о том, что качественные изменения в жизни общества влекут за собой и качественные изменения в организации праздничной культуры государства. Примером тому служат события в России в начале 90-х гг. XX столетия, когда смена общественно-политической формации повлекла за собой качественный переход к инновациям в формировании праздничной культуры. В зависимости от степени культуры общества эти инновации могут быть более или менее радикальными. Представляется, что степень цивилизованности общества находится в обратно пропорциональной зависимости от качественных изменений в формировании праздничной культуры.
Образ жизни отличается довольно высокой адаптивной пластичностью. Это проявляется особенно заметно, когда изменения происходят не в рамках социокультурных систем, а в рамках отдельных ее элементов. Это учитывается, в частности, в стратегии развития современной праздничной системы в России. Объективно наша страна в настоящее время представляет собой государство переходного периода от одной общественно-экономической формации к другой. Очевидно, что население государства - это своеобразная проекция государственного состояния и государственных устремлений. В нем проживают люди, являющиеся сторонниками по существу четырех «праздничных культур». Во-первых, это те, кто признает исключительно советские праздники. Во-вторых, это люди, дорожащие в ос
День славянской письменности и культуры; Троица. День химика; Общероссийский день библиотек; День пограничника.
Эта выборка прекрасно характеризует современное состояние российской праздничной культуры. Важное место в культурологическом анализе проблемы праздников в России в настоящее время должно занимать прогнозирование возможных вариантов развития праздничной культуры и конструирование властными институтами и системой культурных отношений будущего российских праздников. Нет сомнения в том, что деятельность органов власти более динамична, однако развитие праздничной культуры страны во многом должно определяться духовным состоянием общества, которое будет диктовать свои требования к этому непрерывно развивающемуся процессу и, более того, непрерывно будет участвовать в его развитии. Качество развития праздничной культуры страны непосредственно зависит от качества общественных преобразований в России.
Философско-культурологический анализ диалектики праздничной культуры в современных социокультурных условиях убеждает в том, что праздничная культура не только является проекцией процесса развития общества на духовную сферу. Представляя собой самостоятельное явление общественной жизни, она сама активно влияет на содержательную сторону социального развития. Являясь творением процесса общественных отношений, праздничная культура вместе с тем играет одну из ведущих ролей в этом процессе. Подобная обратная связь непрерывно стимулирует как развитие праздничной культуры, так и развитие общества в целом.
Праздничная культура - следствие общественного развития. Одновременно с этим она становится одной из причин, порождающих качественные изменения в самой общественной жизни.
Эта причинно-следственная связь служит мощным стимулом развития российской культуры.
Список литературы диссертационного исследования доктор культурологии Орлов, Олег Леонидович, 2004 год
1. Акты археографической экспедиции. Т.1. СПб.: 1836.
2. Дополнение к актам историческим. Т. 1. СПБ.: 1846.
3. Законодательные памятники русского централизованного государства XV ХУП вв.: Судебники ХУ-ХУ1 вв. М. - Л.: Изд - во АН СССР, 1952.
4. Коронационный сборник. СПб., 1899. - Т. 1. - XXXIII, 415 с.; Т. 2. - XXVII, 336 с.
5. Кузнецов С.К. Отчет о рождественских праздниках черемис / С.К.Кузнецов. // Известия общества археологии, Макаров М.И. Черты из жизни русских дворян в конце XVIII в. / М.И.Макаров // Моск. наблюдатель. 1836. - Ч. 9. - С. 243-252.
6. Макаров А. Дни священного коронования их императорских величеств государя императора Николая Александровича и государыни императрицы Александры Федоровны: Воспоминания очевидца 1 мая 1896 г. / А.Ма-каров. Вятка, 1899. - 35 с.
7. Народное празднество 1000 летия России. - СПб., 1863. - 16 с.
8. Описание празднования 300 летия дома Романовых в с. Ныроба. -СПб.: Синод, тип., 1913. - 48 с.
9. Официальная Разрядная книга Московских государей XVI в. ГПБ (НРБ) Собр. Эрмитажное, 390.
10. Памятники русского права. Вып 1. М.: Госюриздат, 1952.
11. Памятники русского права. Вып. 6. Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 г. -М.: Госюриздат, 1957.
12. Первое мая 1932 года // Сб. руководящих материалов по проведению празднования. Л., 1932. - 86 с.
13. Первое Мая в царской России. 1890-1916 гг.: Сб. документов. - М.: Госполитиздат, 1939. 333 с.
14. Празднование в Архангельске высокоторжественных дней: восшествия на всероссийский императорский престол Екатерины II и тезоименитства государя цесаревича и великого князя Павла Петровича в 1787 году. Архангельск, 1861. - 4 с.
15. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т.З. Акты земских соборов. М.: Юрид. лит., 1985. 512 с.
16. Российское законодательство Х-ХХ вв. М.,1985. Т.2. 304 с.
17. Стоглав. (1551). Российское законодательство X XX веков. Т.». Законодательство периода образования и укрепления русского централизованного государства. - М.: 1985. - С. 262 - 264.
18. Тысячелетие России 862-1862 гг. в Новгороде / Сост. В.Колохматов. Новгород, 1863. - 78 с.
19. Центральный государственный архив литературы и искусства. ЦГАЛИ (РГАЛИ). Ф.641, оп.1, ед.хр.377 л.1. Литература
20. Абдульханова-Славская К.А. Стратегия жизни/К.А.Абдульханова-Славская. М.:Мысль, 1991.-301 с.
21. Абрамян Л.А. О некоторых особенностях первобытного праздника / Л.А.Абрамян // Сов. этнография. 1977. - № 1. - С. 19 - 30.
22. Абрамян Л.А. Первобытный праздник и мифология / Л.А.Абрамян. Ереван, 1983. - 231 с А в Усть - Цильме поют.: Традицион. песен.-игровой фольклор Усть - Цильмы. - СПб.: ИнКА, 1992. - 223 с.
23. А в Усть-Цильме поют.: Традицион. песен.-игровой фольклор Усть-Цильмы. СПб.: ИнКА, 1992. - 223 с.
24. Августинович И.И. Праздники древонасаждения, их цель и устройство / И.И.Августинович. Псков, 1901. - 13 с.
25. Авдюнина Л.Д. Веселые святки / Л.Д. Авдюнина// НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО. 2004. - № 1. - С.44-47
26. Аверкий, архиепископ. Благовест. Светлое Христово Воскресение. Пасха / Архиепископ Аверкий // Культ.-просвет. работа (Встреча). -1991.-№3.-С. 41-42.
27. Агапкина Т.А. Иван Купала / Т.Агапкина // Родина. 1994. - № 7. -С. 111-113.
28. Агапкина Т.А. Ильин день / Т.А.Агапкина // Родина. 1994. - № 8. -С. 112-113.
29. Агапкина Т.А. Осенние праздники / Т.А.Агапкина // Родина. -1994.-№ 11.-С. 110-111.
30. Агапкина Т.А. Праздники большие и малые: День святого Георгия / Т.А.Агапкина // Родина. 1994. - № 5. - С. 104-106.
31. Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы славянского народного календаря. Весенне-летний цикл/Т.А.Агапкина. М.:Индрик, 2002. -816 с.
32. Агитационно-массовое искусство первых лет Октября: Материалы и исследования. М., Искусство, 1971. - 223 с.
33. Адрианова Перетц В.П. Русская демократическая сатира ХУП века. Изд. 2-е дополн. / В.П.Адрианова-Перетц - М.: Наука, 1977. -153 с.
34. Айзенберг М. Празднества в России XVIII века: (Становление оформит, искусства) / М.Айзенберг // Декорат. искусство СССР. -1975.-№ 11.- С. 38-41.
35. Аксенов B.C. Место пролетарских массовых праздников в идейно-по-литическом воспитании трудящихся (1918-1920): Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / В.С.Аксенов. Л., 1974. - 196 с.
36. Аксенов B.C. Организация массовых праздников трудящихся (1918 1920): Учеб. пособие по курсу «История массовых праздников» / В.С.Аксенов. - Л., 1974. - 76 с.
37. Алексеев Л. Современные праздники и обряды в деревне / Л.Алексе-ев. М., Сов. Россия, 1968. - 95 с.
38. Алексеев-Яковлев А.Я. Русские народные гулянья / А.Я.Алексеев -Яковлев. Л.; М.: Искусство, 1948. - 171 с.
39. Алмазов С.Ф. Праздники православной Церкви / С.Ф.Алмазов, П.Я.Питерский. М.: Госполитиздат, 1962. - 252 с.
40. Алушкин Б. Новые праздники и обряды в Горном Алтае / Б.Алушкин // Агитатор Алтая. 1981. № 4. С. 14-16.
41. Ананичева Т. Песенные праздники Поволжья / Т.Ананичева, Л.Суха-нова. М.: Музыка, 1991. - 175 е.: нот.
42. Андреев Б. Рабочий праздник / Б.Андреев // Рабочий и театр. -1924. - № 10.-С. 15-16.
43. Андриенко Т. Два Спаса / Т.Андриенко // Библиотекарь. 1991. - №8.-С. 31-32.
44. Андриенко Т. Пасха / Т.Андриенко // Библиотекарь. 1992. - № з 4.-С. 60-61.
45. Андриенко Т. Рождество / Т.Андриенко // Библиотекарь. 1991. - № 12.-С. 69-70.
46. Андриенко Т. Сретение / Т.Андриенко // Библиотекарь. 1992. - № 1.-С. 68.
47. Андриенко Т. Троицын День / Т.Андриенко // Библиотекарь. -1991.- №6. -С. 60-61.
48. Аничков Е.В. Язычество и древняя Русь / Е.В.Аничков. СПб., 1914.-Гл. 7-9.
49. Антипина Т. Иван Купала / Т.Антипина // Нар. творчество. 1994. -№4.-С. 18-19.
50. Антипина Т. К теще на блины / Т.Антипина // Нар. творчество. -1994.-№ 1.-С. 6-7.
51. Антипина Т. Приходила коляда / Т.Антипина // Нар. творчество. -1993.-№9.-С. 4-5.
52. Артамонова J1. Всеславянский праздник в Белгороде / Л.Артамонова // Культ.-просвет. работа (Встреча). 1995. - № 8. - С. 30-35.
53. Арутюнян P.C. Некоторые особенности хеттских домашних праздников / Р.С.Арутюнян // Вестн. древней истории. 1992. - № 1. - С. 119-135.
54. Асов А. Покров Пресвятой Богородицы / А.Асов // Наука и религия.- 1993.-№ 10.-С. 49.
55. Афанасьев А.Н. Народные праздники / А.Н.Афанасьев // Древо жизни. -М., 1983.
56. Байбурин А.К. Коды обряда и их взаимодействие / А.К.Байбурин // Фольклор: Пробл. сохранения, изучения, пропаганды. М., 1988. - С. 139-141.
57. Байбурин A.K. Обряды при переходе в новый дом у восточных славян (конец XIX начало XX в.) / А.К.Байбурин // Слв. Этнография. - 1976.-№5.-С. 81-87.
58. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре / А.К.Байбурин. -СПб., 1993.-240 с.
59. Бал цветов: Игровая конкурс, программа // Клуб. 1995. - № 3. - С. 28-30.
60. Барабин JI.H. Свадьба в селе Подсереднее Белгородской области / Л.Н.Барабин // Живая старина. 1995. - № 3. - С. 36-40.
61. Барсуков А. Рассказы из русской истории XVIII в. / А. Барсуков. -СПб., 1885.
62. Бахтин М.М. Собрание сочинений: В 7 т. / М.М.Бахтин. М.: Рус. словари, 2000. - Т. 2. - 2000. - 799 с.
63. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса / М.М.Бахтин. - М.: Худож. лит., 1990. - 543 с.
64. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе: Очерки по ист. поэтике / М.М.Бахтин // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. -М., 1975.- С.234-408
65. Беккер Г. Современная теория священного и светского и ее развитие / Г.Беккер // Современная социологическая теория в ее преемственности и изменении. М., 1961.
66. Белецкая Е.М. Календарная обрядность терских казаков / Е.М.Белец-кая // Этногр. обозрение. 1996. - № 2. - С. 50-63.
67. О.Беликова Л.Н. Коляда пришла: Дет. святоч. праздник / Л.Н.Беликова // Клуб. 1996. - № 12. - С. 24-27.
68. Белов A.B. Когда звонят колокола / А.В.Белов. М.: Сов. Россия, 1977.-331 с.
69. Белов A.B. Когда звонят колокола. / А.В.Белов. 2-е изд., пере-раб. и доп. -М.: Сов. Россия, 1988. - 249 с.
70. Белов A.B. О праздниках престольных / А.В.Белов, А.М.Певзнер. -М.: Знание, 1960.-40 с.
71. Белов A.B. Рождество Христово / А.В.Белов. М.: Политиздат, 1974.-80 с.
72. Белозерова В.В. Спецкурс «Традиции, праздники, обряды» в двух-звенной системе обучения / В.В.Белозерова // Проблемы подготовки высококвалифицированных кадров в сфере культуры по двухзвенной системе «Училище-вуз». Орел, 1994. - С. 132-133.
73. Белоусов А.Я. Праздники старые и новые: (Некоторые филос. аспекты пробл. празднования) / А.Я.Белоусов. Алма-Ата: Казахстан, 1974.- 198 с.
74. Беляев И.С. К истории развлечения москвичей в XVII столетии / И.С.Беляев // Старая Москва. 1911. - Вып. 2.
75. Бенифанд A.B. Праздник. Сущность, история, современность А.В.Бени-фанд. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1986. - 140 с.
76. Бенифанд A.B. Утверждать безалкогольные традиции: Нар. праздник и антиалкогольн. пропаганда / А.В.Бенифанд. М.: ВИНИТИ, 1986. - 27 с. - (Молодеж. досуг).
77. Бенуа А. Чудеса в решете: Масленица в старину / А.Бенуа // Красная па-норама. 1924. - № 5. - 6 марта. - С. 8-10.
78. Беньковский И. Поверья и обрядность родин и крестин / И.Беньковский. Киев, 1904.
79. Бердяев H.A. Философия творчества, культуры и искусства / Н.А.Бер-дяев. - М., 1994. Т. 1. - 542 е.; Т. 2. - 509 с.
80. Бердяев H.A. Русская идея: основные проблемы русской мысли XIX века. Судьба России. / Н.А.Бердяев. М.: Сварог и К., 1997. -541 с.
81. Бердяев H.A. Самопознание /Н.А.Бердяев. М.: Харьков: Эксмо-Пресс: Фолио, 2002. - 624 с.
82. Берещенко А. Быт русского народа. /А.Берещенко. СПб.: Тип. М-ва внутр. дел, 1848. Ч. 1-7.
83. Бернштам Т.А. Будни и праздники: поведение взрослых в русской крестьянской среде (XIX начало XX века) / Т.А.Бернштам // Этнические стереотипы поведения. - Д., 1985.
84. Бернштам Т.А. Девушка невеста и предбрачная обрядность в Поморье в XIX начале XX века / Т.А.Бернштам // Русский народный свадебный обряд: Исслед. и материалы. - Д.: Наука, 1978. С.28-36.
85. Бернштам Т.А. Народная культура Поморья в XIX начале XX в.: Этногр. очерки / Т.А.Бернштам. - Д.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1983. -233 е.: ил.
86. Бернштам Т.А. Русский Север: Пробл. этнокульт. истории, этнографии, фольклористики: (Сб. ст.) / Т.А.Бернштам. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1986. - 220 с.
87. Бернштам Т.А. Совершеннолетние девушки в метафорах игрового фольклора: (Традицион. аспект рус. культуры) / Т.А.Бернштам. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука, 1991.-318с.
88. Беронтайте И.Ю. Народные календарные праздники и обряды в современной культурно-просветительной работе: Автореф. дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / И.Ю.Беронтайте; ЛГИК. Л., 1989. - 15 с.
89. Благовест // Культ.-просвет работа (Встреча). 1991. - № 4. - С. 45^7.
90. Благовест. Праздники. Крестовоздвижение // Культ.-просвет работа (Встреча). 1991. -№ 10. - С. 39^0.
91. Блинов Г. Скоморохи / Г.Блинов // Нар. творчество. 1993. - № 1- 2.-С. 18-20.
92. Блинова Г.П. Народная художественная культура: русские народные праздники и обряды: (Теория и история): Учеб. пособие для студентов гос. ун-тов и ин-тов культуры / Г.П.Блинова. М.: МГУК, 1997.-90 е.: ил.
93. Блинова Г.П. Социальная роль советских гражданских обрядов / Г.П.Блинова. М.: Сов. Россия, 1985. - 85 с.
94. Блинова Г.П. Сущность и социальные функции советских гражданских обрядов: Автореф. . дис. канд. филос. наук / Г.П.Блинова. М., 1970.- 17 с.
95. Богаткова Л.Н. В лагере и школе: Материалы к шк. и пионер, праздникам / Л.Н.Богаткова. М.; Л.: Детгиз, 1952. - 640 с.
96. Богаткова Л.Н. Вечера и праздники молодежи / Л.Н.Богаткова. -М.: Мол. гвардия, 1962. 184 с.
97. Богаткова Л.Н. Праздники молодежи / Л.Н.Богаткова. М., Мол. Гвардия, 1982. - 94 с.
98. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного искусства. /П.Г.Богатырев М.: Наука, 1971.-486 с.
99. Боков Х.Х. Проблемы интернациональной обрядности, обычаев и традиций в национальных отношениях развитого социализма: Науч. докл. высш. шк / Х.Х.Боков // Науч. коммунизм. -1982. № 6. - С. 4349.
100. Бондаренко Э.О. Праздники христианской Руси / Э.О.Бондаренко. Калининград: Кн. изд-во, 1995. - 416 с.
101. Бондарь Н.И. Традиция святочных ряжений у кубанских казаков в конце XVIII начале XX в. / Н.И.Бондарь // Историческая этнография: Межвуз. сб. - СПб., 1993. - Вып. 4. - С. 48-57.
102. Борисенко 3. Торжество из торжеств / З.Борисенко // Культ.-просвет. работа (Встреча). 1996. - № 4. - С. 30-31.
104. Борьба за новый общественный быт и рождение советской безрелигиозной обрядности / Подгот. В.Брудный. М.: Б.и., 1988. - 39 с.
105. Брак у народов Северной и Северо Западной Европы. - М.: Наука, 1990.- 176 с.
106. Браславская Н. Праздник «круглого пирога» / Н.Браславская // Культ.-просвет. работа (Встреча). 1995. - № 5-6. - С. 43 - 46.
107. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. /Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. СПб.: 1890 - 1903.
108. Брегадзе H.A. К интерпретации «поганых дней»: Новогодний праздник в аграр. календаре / Н.А.Брегадзе // Этнограф, обозрение. -1994.-№6.-С. 122-129.
109. Бромлей Ю.В. Создано человечеством / Ю.В.Бромлей, Р.Г.Подольный. М.: Политиздат, 1984. - 272 с.
110. Брудный В.И. Обрядность как элемент духовной культуры, ее развитие и распространение в СССР: Автореф. дис. . канд. пед. наук / В.И.Брудный. Л., 1967. - 16 с.
111. Брудный В.И. Обряды вчера и сегодня / В.И.Брудный. М.: Наука, 1968.-200 с.
112. Брусилов Б.П. Хлеб да соль в посты и праздники / Б.П.Брусилов. -М., 1996.-399 е.: ил.
113. Брыжинский B.C. Элементы театрального действа в мордовской свадьбе / В.С.Брыжинский // Художественно-эстетические ценности в системе культуры: Межвуз. сб. науч. тр. Саранск, 1990. - С. 83-92.
114. Бубнова Н. Загляните в мамины глаза / Н.Бубнова // Библиотека. 1994. -№ 2. -С. 46-51.
115. Будина O.P. Город и народные праздники русских / О.Р.Будина, М.Н.Шмелева. М., Наука, 1989.- 252 с.
116. Бумин П.Д. О происхождении и сущности христианских праздников и обрядов / П.Д.Бумин. Ижевск: Удмурт, кн. изд-во, 1961.-27 с.
117. Бунин П.Д. Происхождение и сущность христианских праздников и обрядов / П.Д.Бунин. Ижевск, 1981.-83 с.
118. Бурякова М. «Под сенью дружных муз» / М.Бурякова // Клуб. -1995.-№2.-С. 15-17.
119. Бутанаев В.Я. Народные праздники Хакасии: Учеб. пособие / В.Я.Бутанаев и др. Абакан: Изд-во хакас, ун-та, 1999. - 55, 2. е., л.: ил.
120. Бытие культуры: сакральное и светское. Екатеринбург, 1994. -235 с.
121. В кругу жизни: Семейн. праздники, обычаи и обряды. Пермь: Кн. изд-во, 1993.-317 с.
122. Валькова В. «Незабвенный милый образ»: Лит-муз. композиция, посвящ. празднику женщин / В.Валькова, Е.Кузьменкова // Библиотека. № 2. - С. 42-44.
123. Вардин Ил. (Мгеладзе). Майский праздник коммунизма / Ил. Вардин (Мгеладзе). М., 1923.- 59 с.
124. Васильев В.М. Материалы для изучения верований и обрядов черемис / В.М.Васильев. (Отд. оттиск из «Инородч. обозрения». - Казань, 1915.-Кн. 10).
125. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма / И.Вебер // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. - 105 с.
126. Вейс В. Первое мая / В.Вейс, О.Чаадаева // Большая советская энциклопедия. М., 1939. - Т. 44. С.779 - 794.
127. Велецкая H.H. Языческая символика славянских архаических ритуалов / Н.Н.Велецкая. М.: Наука, 1978. - 239 с.
128. Велигор (А.Егоров). В Урале Русь отражена / Велигор (А.Егоров) // Наука и религия. 1996. -№ 5. - С. 62-64.
129. Велигор (А.Егоров). Дни Купалы у синего камня / Велигор (А.Егоров) // Наука и религия. 1995. - № 6. - С. 56-59.
130. Вересаев В.В. К художественному оформлению быта: (О старых и новых обрядах) / В.В.Вересаев // Красная новь. 1926. - С. 162-178.
131. Вертячих А.Ю. Веселый Архангельск / А.Ю.Вертячих. Архангельск: Б.и., 1998. - 144 е.: ил.
132. Вертячих А.Ю. Волшебный праздник Новый год / А.Ю.Вертячих. Архангельск: Б.и., 1993. - 40 с.
133. Виноградова JI.H. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян. Генезис и типология калядования / Л.Н.Виноградова. -М.: Наука, 1982.-256 с.
134. Винокуров В.В. Феномен сакрального, или Восстание богов / В.В.Винокуров // Социо-логос. М., 1991. - 144 с.
135. Винокурова И.Ю. Календарные обычаи, обряды и праздники вепсов (кон. XIX нач. XX в.) / И.Ю.Винокурова. - СПб.: Наука, 1994. -124 с.
136. Винокурова И.Ю. Северновепские престольные праздники: традиции и современность / И.Ю.Винокурова // Этногр. обозрение. -1996.-№6.-С. 50-66.
137. Владимова С. Детям до 16.: Лит. материалы для вечера отдыха родителей с детьми / С.Владимова // Отдыхают все.: Сб. - М., 1990. -С. 101-113.
138. Власова З.И. Скоморохи и календарно-обрядовый фольклор / З.И.Власова // Русский фольклор. СПб.: Наука, 1993. - Т. 27: Межэтнические связи. - С. 148-164.
139. Вознесенский C.B. материалы для библиографии по истории народов СССР. (ч.2). ХУ-ХУП вв. Л.: Изд-во АН СССР, 1933. -356 с.
140. Возяков И.С. От всей души: (Пожелания именинникам) / И.С.Возяков. Брянск: Изд-во И.С.Возякова, 1997. - 24 с.
141. Воловикова М.И. Психология и праздник / М.И.Воловикова, С.В.Ти-хомиров, А.М.Борисова. -М. ЛТЕР СЭ, 2003. 142 с.
142. Волхонская О. Праздник Солнца при свете Луны / О.Волхонская // Троя: Ист. журн. для детей. 1993. - № 2. - С. 15-21.
143. Воропаев К. О Пасхе / К.Воропаев. М.: Госполитиздат, 1959. -29 с.
144. Встречаем Троицу // Клуб. 1993. - № 4. - С. 23-24.
145. Гаджиев Г.А. Доисламские верования и обряды народов Нагорного Дагестана / Г.А.Гаджиев. М.: Наука, 1991. - 182 с.
146. Гаер Е.А. Традиционно-бытовая обрядность нанайцев в конце XIX начале XX века / Е.А.Гаер. - М.: Мысль, 1991. - 126 с.
147. Газизова О. Вольный ветер Троицы / О.Газизова // Наука и религия. 1994.-№ 6. - С. 61.
148. Газизова О. Успение Божией Матери / О.Газизова // Наука и религия. 1994. - № 8. - С. 14.
149. Гайсинский М.Г. Первомайский праздник / М.Г.Гайсинский. - М., 1923.-31 с.
150. Галищиков В. Первое мая / В.Галищиков, Б.Папаригопулло, А.Флит. Л., 1934.-26 с.
151. Гаммадова П. Весенние праздники народов Дагестана / П.Гаммадова // Клуб. 1996. - № 4. - С. 39.
152. Гвоздев А. Массовые празднества на Неве / А.Гвоздев // Жизнь искусства. 1927. -№ 47. - С.5.
153. Гвоздев A.A. Массовые празднества / А.А.Гвоздев, Адр. Пиотровский // История советского театра: Очерки развития. Л.: Худож. лит. Ленингр. отд-ние, 1933. - Т. 1. - С. 260-290.
154. Гвоздев A.A. Петроградские театры и празднества в эпоху военного коммунизма / А.А.Гвоздев, Адр. Пиотровский // История советского театра: Очерки развития. JL: Худож. лит. Ленингр. отд-ние, 1933.-Т. 1.-С. 286-291.
155. Генатулин А. Сабантуй: Из рассказов о нар. обычаях / А.Генатулин. // Наш современник 1980. - № 3. - С. 117-134.
156. Генкин Д.М. Массовые праздники: Учеб. пособие для ин-тов культуры. / Д.М.Генкин. М.: Просвещение, 1975. - 140 е.: ил.
157. Генкин Д.М. Массовые театрализованные праздники и представления: Учеб.-метод. пособие / Д.М.Генкин, A.A. Конович. М.: ВНМЦ НТ и КПР, 1985. - 87 с.
158. Генкин Д.М. Массовый праздник как социально-педагогическое явление: Автореф. дис. . д-ра пед. наук / Д.М. Генкин. Л., 1978. -26 с.
159. Генкин Д.М. Социальная сущность массовых праздников / Д.М.Генкин // Генкин Д.М. Массовые праздники. М., Просвещение, 1975.-С. 44-59.
160. Генкин Д.М. Социально-педагогические основы массового праздника: Автореф. дис. . д-ра пед. наук: 13.00.05 / Д.М.Генкин. -Л., 1979.-36 с.
161. Геродник Г.Е. Дорогами новых традиций / Г.Е.Геродник. М., Политиздат, 1964. - 144 с.
162. Гилярова И.Н. Особенности свадебных традиций населения Пензенской области / И.Н.Гилярова // Этногр. обозрение. 1996. - № 2. -С. 30-50.
163. Гилярова Н. Новогодние поздравительные песни Рязанской области / Н. Гилярова. -М., 1985.-44 с.
164. Глаголева O.E. Русская провинциальная старина / О.Е.Глаголева. Тула, 1993. - 208 е., 16. л. ил.
165. Гиляровский В.А. Москва и москвичи: Очерки старомоск. быта /
166. B.А.Гиляровский. М.: Мое. рабочий, 1955. - 479 с.
167. Глан Б.Н. Праздник всегда с нами / Б.Н.Глан. М.: Союз театр, деятелей, 1988. - 191 с.
168. Глязер C.B. Народные празднества / С.В.Глязер. М.: Изд-во «Крестьян, газ.», 1938. - 20 с.
169. Годичный круг жизни: Метод, пособие по нар. культуре. - Новокузнецк: ИПК, 1999. 106 с.
170. Голданова Г.Р. Семантика архаичных элементов свадьбы у тюр-ко-монголов / Г.Р.Голданова // Традиционные обряды монгольских народов. Новосибирск, 1992. - С. 71-79.
171. Голь Н. День знаний в школе / Н.Голь // Воспитание школьников. 1991.-№4.-С. 74-78.
172. Голубинский Е.Е. История русской церкви. / Е.Е.Голубинский 2 изд. испр. и доп. Т.1 - 2 - М.: Императорское О истории и древности рос. при Моск. Ун-те, 1901-1911.
173. Горелкин Г.А. О христианских праздниках и обрядах / Г.А.Горелкин. Сталинград: Кн. изд-во, 1961. - 27 с.
174. Градусова Г. «В среду вечером»: Семейн. праздник / Г.Градусова // Библиотека. 1993. - № 7. - С. 40-42.
175. Гречишников С.Е. Православные праздники и посты /
176. C.Е.Гречишников // Гречишников С.Е. Поиск надежды и дух утешения.-М., 1991.-С. 58-59.
177. Гриценко В.П. Культурсемиотика: Опыт систематического изложения / В.П.Гриценко, И.А.Саяпина. Краснодар: КГУКИ, 1999. -372 с.
178. Гумилев Л. От Руси к России / Л.Гумилев. СПб., ЮНА, 1992. -272 с.
179. Гуро A.B. Вологодская свадьба глазами крестьянина / А.В.Гуро // Живая старина. 1994. - № 2. - С. 4 - 43.
180. Гуро A.B. Опыт ареальной характеристики славянского свадебного обряда и его терминологии / А.В.Гуро // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М., 1981. - С. 261 - 278.
181. Давыдова М.А. Праздник масленицы / М.А.Давыдова // Начальная школа. 1995.-№2.-С. 70-71.
182. Даль В.И. О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа / В.И.Даль. СПб., Литера,1994. - 480 с.
183. Дарманский П.Ф. Обряд в жизни человека / П.Ф. Дарманский. -Киев: Политиздат Украины, 1974. 199 с.
184. Деревянко Е.И. Обряды и праздники, связанные с жилищем / Е.И.Деревянко // Деревянко Е.И. Древнее жилище Приамурья. - Новосибирск: Наука, 1991. С. 123-135.
185. Детский фольклорный праздник «Русские святки». М.: Когито-центр, 1999. - 54 с.
186. Дмитриев Ю.А. Гулянья и другие формы массовых зрелищ / Ю.А.Дмитриев // Русская художественная культура конца XIX начала XX в. - М., 1968. - Кн. 1. - С. 248-261.
187. Дмитриева Р.П. Библиография русского летописания. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1962. -354 с.
188. Дмитриева С.И. Сравнительный анализ мировоззренческих элементов русских заговоров и гаданий / С.И.Дмитриева // Этногр. обозрение. 1994. - № 4. - С. 66-74.
189. Добровольская В. Святые да страшные вечера / В.Добровольская // Нар. творчество. 1994. - № 6. - С. 14-15.
190. Добровольская В. Целовать уста, чтобы рожь густа / В.Добровольская // Нар. творчество. 1994. - № 6. - С. 20-21.
191. Домострой. М., Сов. Россия, 1990. - 304 с.
192. Донов A.B. Праздник на селе / А.В.Донов. Петрозаводск: Карел, кн. изд-во, 1967. - 59 с.
193. Дорохова Е. «Ходють-бродють колядушечки» / Е.Дорохова // Нар. творчество. 1993. - № 1-2. - С. 22-23.
194. Дражева Р.Д. Праздник летнего солнцестояния у восточных и южных славян во II половине XIX начале XX в. / Р.Д. Дражева. - М., 1974.- 16 с.
195. Дроздова Г.И. О некоторых особенностях погребального обряда местного населения Поволжья и Прикамья / Г.И.Дроздова // Из истории материальной культуры татарского народа. Казань, 1981. - С. 52-63.
196. Душечкина Е. Русская рождественская елка в жизни и литературе / Е.Душечкина // Новое лит. обозрение. 1994. - № 6. - С. 228-240.
197. Дю JI. Рождество: Библиография / Л.Дю, Р.Юнкова // Библиография. 1994. - № 5. - С. 30-34.
198. Евангулова О.С. Город и усадьба II пол. XVIII в. в сознании современников / О.С.Евангулова // Рус. город. М., 1984. - Вып. 7. - С. 172-188.
199. Еврейские осенние праздники. СПб., 1997. - 30 е.: цв. ил.
200. Еврейские праздники и угощения / Сост. М.Крутиков. М.: СП «Крона», 1990. - 64 с.
201. Ельченко Ю. Новому человеку - новые обряды / Ю.Ельченко. - М., Политиздат, 1976. 78 с.
202. Емелях Л.И. «Загадки» христианского культа / Л.И.Емелях. Л.: Лениздат, 1985. - 189 е.: ил.
203. Емелях Л.И. Происхождение христианских таинств / Л.И.Емелях. М.: Госкультпросветиздат, 1965. - 56 с.
204. Еремеев Д.Е. Вера и обрядность шиитов. Языческие верования и праздники в Исламе / Д.Е.Еремеев // Еремеев Д.Е. Ислам: образ жизни и стиль мышления. М., 1990. - С. 151-165; 209-227.
205. Еремина В.И. Ритуал и фольклор / В.И.Еремина. Л., Наука, 1991.-205 с.
206. Ермакова С. Апанас, ищи нас!: Фольклор, посиделки / С.Ермакова // Культ.-просвет, работа (Встреча). 1996. - № 3. - С. 4547.
207. Ермолин Е.А. Материализация призрака: Тоталитаризм театр, сов. массовых акций 1920-1930-х годов / Е.А.Ермолин. Ярославль: ЯГПУ, 1996.- 141 с.
208. Жарков А.Д. Клуб в дни всенародных праздников / А.Д.Жарков. М.: Профиздат, 1983. 80 с.
209. Жарков А.Д. Революционные праздники: Учеб. пособие для культ.-просвет. фак. / А.Д.Жарков. - М.: МГИК, 1983. 86 с.
210. Жарков А.Д. Революционные праздники и их воспитательное значение / А.Д.Жарков. М.: Сов. Россия, 1986. - 78 с.
211. Жарков А.Д. Революционные праздники и их роль в коммунистическом воспитании личности: (На материале работы клуб, учреждений): Автореф. дис. . канд. пед. наук / А.Д.Жарков. М., 1977. -21 с.
212. Жемчужный В. Как организовать октябрьскую демонстрацию / В.Жемчужный. М.; Л., Госиздат, 1927. - 25 с.
213. Жершеин В. От античных праздников сатурнамит к современному карнавалу / В. Жершеин // Молодежь мира. 1953. - № 2. - С. 1416.
214. Живцов А. Карнавал / А.Живцов // Нар. творчество. 1937. - № 8. - С.23-26.
215. Жигульский К. Праздник и культура. М., Прогресс, 1985.- 336 с.
216. Жирнова Г.В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем / Г.В.Жирнова. М.: Наука, 1980. - 150 с.
217. Жуковская Н.Л. Свадьба в сомоне Алтай / Н.Л.Жуковская // Жуковская Н.Л. Судьба кочевой культуры. М., 1990. - С. 73-76Л
218. Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен / И.Е.За-белин 2 изд., испр. и доп., 4.1-2, М.:Синодальная тип., 19081912.
219. Забелин И. Обряд царицыной жизни, комнатный и выходной / И.За-белин // Забелин И. Домашний быт русских цариц в XVI и XVIII столетиях. Новосибирск, 1992. - С. 138-171.
220. Забелин И.Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях / И.Е.Забелин. М., Книга, 1990. 416 с. Кн. 1.Государев Двор или Дворец.
221. Заградская С.Г. Подари людям праздник: Беседа с худож. руководителем празднич. гуляний / С.Г.Заградская // Моск. журн. 1994. -№2.-С. 2-5.
222. Зайковский В.Б. Народный календарь восточных славян / В.Б.Зай-ковский // Этнограф, обозрение. 1994. - №4. - С. 53-65.
223. Закович Н.М. Советская обрядность и духовная культура / Н.М.За-кович. Киев: Наук, думка, 1980. - 260 с.
224. Захарова О. Бал эпохи Петра Великого / О.Захарова // Родина. -1995.-№ 1.-С. 117-119.
225. Захарова О.Ю. Русские балы и конные карусели / О.Ю.Захарова. М.: Гласность, 2000. - 183 с.
226. Зеленин Д.К. Обрядовое празднество совершеннолетия девиц у русских / Д.К.Зеленин // Живая старина. 1911. - Вып. 2.
227. Зелов Д.Д. Официальные светские праздники как явление русской культуры конца XVIII века: история триумфов и фейерверков от Петра Великого до его дочери Елизаветы /Д.Д.Зелов. М.:Едиториал УРСС, 2002.-303 с.
228. Земенков Б. Оформление советских карнавалов и демонстраций / Б.Зе-менков. М., 1930. - 94 с.
229. Земцовский И.И. Вступительная статья // Поэзия крестьянских праздников. Л., Сов. Писатель, 1970. - 636 с.
230. Зернышко: Христос рождается славите! // Православная беседа. - 1994.-№6.-С. 28-29.
231. Зимние святки // Культ.-просвет. работа (Встреча). 1990. - № 12. -С. 45-47.
232. Золотова Т.А. Очерки традиционной культуры народов Поволжья / Т.А.Золотова, О.В.Данилов. Йошкар-Ола, 1996. - 100 с.
233. Золотова Т.А. Таусеневые песни русских Поволжья: Регион, своеобразие и межэтн. связи / Т.А.Золотова. Йошкар-Ола: МарГУ, 1997.-212 с.
234. Зрелищно-игровые формы народной культуры: Сб. науч. тр. / ЛГИТМиК. Л., 1990. - 237 с.
235. Зумакулов В.М. Обычаи и обряды. Прошлое и настоящее // Молодой коммунист. 1975. -№ 6. С. 86-89.
236. Иванов Вяч. О веселом ремесле и умном веселии / Вяч. Иванов // Декоративное искусство СССР. 1990. - № 6.С.23 - 27.
237. Иванов С. Праздник борьбы и побед: К XVIII годовщине Великой пролет, революции / С.Иванов. Л., 1935.
238. Иванова A.A. Гадания на зимние святки / А.А.Иванова // Рус. словесность. 1995. - № 1. - С. 3-7.
239. Игры и сценки ряженых // Библиотека русского фольклора. М., 1991. - Т. 10: Народный театр. - С. 23-45.
240. Из семейной старины. СПб., 1903. - 97 с.
241. Иконников B.C. Опыт русской историографии. Киев.: тип. Ун-та св. Владимира, 1891-1908. Т.1. кн.1., 1891. Т.1. кн.2, 1892, Т.2.кн.1, 1908, кн.2, 1908.
242. Иконникова С.Н. История культурологии: Идеи и судьбы: Учеб. пособие /С.Н.Иконникова: М-во культуры РФ, СПбГАК. СПб.: СПбГАК, 1996.-264 с.
243. Иконникова С.Н. история культурологических теорий.: Учеб.пособие в 3 ч. 4.2. История культурологии в лицах /С.Н.Иконникова, м-во культуры РФ, СПбГУКИ. СПб.: СПбГУКИ: Культ-информ-пресс, 2001. -180 с.
244. Иконникова С.Н. Очерки по истории культурологии: Учеб.пособие /С.Н.Иконникова СПб.: Изд-во СПбГУП, 1998. 408 с.
245. Йохансон И. Истории к праздникам года: Пер. с нем. / И.Йохансон. Калуга: Духов. Познание, 1993. - 111 е.: ил.
246. История и теория массовых праздников: Программа курса / СПбГАК. Каф. режиссуры театрализ. представлений и праздн. СПб.: СПбГАК, 1996.-23 с.
247. История культуры Древней Руси / Под общ. ред. акад. Б.Д.Грекова и проф. М.И.Артамонова. М.; Д., Изд-во Акад наук СССР, 1951.-Т. 1.-484 с.
248. Кабинетская Т.Н. Традиционные русские праздники в начальной школе / Т.Н.Кабинетская. Переизд.. - Псков: Изд-во ПОИПКРО, 1998.-79 с.
249. Кагаров Е.Г. Состав и происхождение свадебной обрядности / Е.Г.Ка-гаров // Материалы по археологии и этнографии. Д., 1929. -Т. 8. С. 126-138.
250. Каган М.С. Морфология искусства. Историко-теоретическое исследование внутреннего строения мира искусств. Части 1, 2, З./М.С.Каган. Л.: Искусство, 1972. -439 с.
251. Каган М.С. О прикладном искусстве. /М.С.Каган. Л.: Искусство, 1961.-348 с.
252. Каган М.С. Философия культуры. /М.С.Каган. СПб.: Петрополис, 1996.-416 с.
253. Каган М.С. Введение в историю мировой культуры. Кн.1.: Исто-риогр. очерк и проблемы совр. методологии. Закономерности культу-рогенеза, этапы развития культуры /М.С.Каган. 2 изд.- СПб.: Петрополис, 2003. - 367 с.
254. Казакевич Н.И. Царские застолья в XVIII веке: Церемониал и декоративное оформление парадных столов при дворе императриц Елизаветы и Екатерины П /Н.И.Казакевич СПб.: Золотая книга, 2003. -55 с.
255. Казьмина Т.И. Праздникам и обычаям новое социальное содержание / Т.И.Казьмина, Е.Д.Маслов. - М., 1975. - 80 с.
256. Как организовать праздник: Для себя и друзей. М.:РИПОЛ-кпас-сик, 1999. - 63 с.
257. Калачева О. Празднование как индикатор социальных изменений: ста-рые и новые праздники постсоветской России /О.Калачева//Телескоп: наблюдения за постсоветской жизнью петербуржцев. 2003. - №1. - С. 26-29
258. Календарь в культуре народов мира: Сб. ст. М.: Наука, 1993. -272 с.
259. Калинский И.П. Церковно-народный месяцеслов на Руси / И.П.Калинский. М.: Худож. лит., 1990. - 236 с.
260. Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы: Справ. / Ф.С. Капица. 3 изд., испр. и доп. - М.: Флинта: Наука, 2003.-216 с.
261. Карабаев У.Х. Праздники народного творчества / У.Х.Карабаев // Традиционное народное творчество: проблемы возрождения и развития. Ташкент, 1991. - С. 99-105.
262. Каргин A.C. К вопросу о комплексном исследовании досуга в истории отечественной культуры / А.С.Каргин, Н.А.Хренов // Традиционные формы досуга: История и современность. М., 1994. - С. 7-37.
263. Карпов Е. Десятилетие народных гуляний за Невскою заставою: Очерк деятельности Невского о-ва устройства нар. развлечений / Е.Карпов. СПб, 1885. - 27 с.
264. Карпов Е.П. Организация народного театра и полезных развлечений для народа / Е.П.Карпов, Н.Н.Тамарин. СПб., 1899. - 37 с.
265. Карпова О. Праздник французской книги / О.Карпова // Библиотека. 1994. - № 4. - С. 66-67.
266. Карталов В.В. Покров / В.В.Карталов. М.: Политиздат, 1975. -56 с.
267. Кащеева Е.В. Городские формы досуга: московское мещанство / Е.В.Кащеева // Традиционные формы досуга: История и современность. М., 1994. - С. 156-185.
268. Келлер Е.Э. Праздничная культура Петербурга: Очерки истории / Е.С.Келлер. СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2001. - 320 е.: ил.
269. Клубкова Т. Никола Вешний: Сел. праздник / Т.Клубкова // Культ.-просвет, работа (Встреча). 1995. - № 3. - С. 45-46.
270. Ключевский В. Сочинения: В 9 т. / В.Ключевский. М., Мысль, 1987.-Т.1.-430 с.
271. Князьков С.А. Быт дворянской Москвы XVIII нач. XIX в. / С.А.Князьков // Москва в ее прошлом и настоящем. - М., 1909. - Вып. 8.-С. 21 -64.
272. Ковшарь И.Ф. Проблемы истории и теории массовых музыкальных представлений Нового времени / И.Ф.Ковшарь. М.: Музыка, 2002. - 204 с.
273. Козак О.Н. Игры и забавы во время каникул и праздников / О.Н.Козак. СПб., 2000. - 287 с.
274. Козодой В. Еврейские праздники: Пер. с англ. / В.Козодой. Репринт. изд. -М.: Арт-Бизнес-Центр, 1993. - 288 с.
275. Колесникова B.C. Праздники Руси православной / В.С.Колесникова. М., 1998. - 303 с.
276. Колесникова B.C. Русские православные праздники / В.С.Колесникова. 2-е изд., испр. и доп. - М., 1996. - 335 с.
277. Кон Ф. Май под знаком Октября / Ф.Кон. М., 1930.- 43 с.
278. Конович A.A. Театрализация в празднично-обрядовой культуре: (Пед. аспект): Автореф. дис. д-ра пед. наук / А.А.Конович. JI., 1991. -40 с.
279. Конович A.A. Театрализованные праздники и обряды в СССР / А.А.Конович. М., Высшая школа, 1990. - 208 с.
280. Коринфский A.A. Народная Русь / А.А.Коринфский. М., 1901. -724 с.
281. Корнилович А.О. Нравы русских при Петре Великом / А.О.Кор-нилович. СПб.: Тип. А.С.Суворина, 1901. - 88 с.
282. Корнишина Г.А. Традиционные обычаи и обряды мордвы: исторические корни, структура, формы бытования. Саранск: Морд. гос. пед. ин-т, 2000. - 150 с.
283. Короткова З.М. Богородичные праздники / З.М.Короткова. 3-е изд. - М.: Политиздат, 1978. - 72 с.
284. Костин B.B. Новогодний праздник для первого класса / В.В.Костин //Нач. шк. 1991.-№ 11.-С. 70-71.
285. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа / Н.И.Костомаров. М., Экономика, 1993. - 399 е.: ил.
286. Котлярчук A.C. Праздничная культура в городах России и Белоруссии XVII века: официальные церемонии и крестьянская обрядность / А.С.Котлярчук. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2001. - 240 с.
287. Кошелев В.В. Скоморохи: Аннотир. библиогр. указ. 1790-1994 / В.В.Кошелев. СПб.: Лики России, 1994. 78 с.
288. Кошелев В.В. Скоморохи и скоморошья профессия / В.В.Кошелев. СПб.: Хронограф, 1994. - 24 с.
289. Кошелев Я.Р. Народное творчество Смоленщины / Я.Р.Кошелев. Смоленск: Смядынь, 1997. - 239 с.
290. Криничная Н. Сказания о Жар цвете / Н.Криничная // Нар. творчество. - 1998. -№ 3. - С. 9-11.
291. Крыстев С.С. Массовый праздник как средство реализации социальных функций социалистического производственного коллектива: Автореф. дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / С.С. Кристев. Л., 1980. -16 с.
292. Круглов Ю.Г. Календарные обряды и обрядовая поэзия в Калужской области / Ю.Г.Круглов // Сов. этнография. 1977. - № 4. - С. 96104.
293. Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни: Учеб. пособие / Ю.Г.Круглов. М.: Высш. шк., 1982. - 272 с.
294. Круглов Ю.Г. Русские свадебные песни: Учеб. пособие / Ю.Г.Круглов. М.: Высш. шк., 1978. - 215 с.
295. Круглый год. Русский земледельческий календарь / Сост. А.Ф.Нек-рылова. -М.: Правда, 1991. 493 с.
296. Крывелев И.А. О формировании и распространении новых обычаев и праздников у народов СССР / И.А.Крывелев // Сов. этнография. 1963.-№6.
297. Кудайбергенов Б.К. Культура современных праздников и обрядов / Б.К.Кудайбергенов, О.Е.Иванов, П.А.Сапронов. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1986.-72 с.
298. Кузнецов Е. Русские народные гулянья по рассказам А.Я.Алексеева-Яковлева / В записи и обраб. Е.Кузнецова. М.; Л.: Искусство, 1948. - 172 с.
299. Кузнецова А. Д. Оформление города в дни революционных праздников / А.Д.Кузнецова, А.С.Магидсон, Ю.П.Щукин. М.; Л., Изогиз, 1932.- 140 с.
300. Культура России в переломную эпоху: Материалы междунар. на-уч.-практ. конф., 25-26 нояб. 1997. СПб.: Санкт-Петерб. гос. горн, ин-т, 1997.- 184 с.
301. Культурология. XX век. Словарь. СПб.: Университетская книга, 1997.-640 с.
302. Кюстин де А. Николаевская Россия-/ А. де Кюстин. М., Терра, 1990.-285 с.
303. Лаврентьева Е.В. Культура застолья XIX в. / Е.Лаврентьева. М.: Терра-Кн. клуб, 1999. - 318 с.
304. Лаврентьева Л.С. Хлеб в русском свадебном обряде / Л.С.Лаврентьева // Этнокультурные традиции русского сельского населения начала XIX начала XX в. - М., 1990. - Вып. 2. - С. 5-66.
305. Лазарева Л.Н. Календарно-обрядовые праздники Урала: Учеб. пособие по курсу «Этнография и фольклор» / Л.Н.Лазарева. Челябинск, 1997. - 76 е.: табл.
306. Лаптева Л.С. Социально-эстетическая природа и функции массового праздника: Автореф. дис. . канд. филос. наук / Л.С.Лаптева. - М., 1975.- 16 с.
307. Левинтон Г.А. Мужской и женский текст в свадебном обряде / Г.А.Левинтон // Российская академия наук в XX в.: Избр. ст. СПб., 1995.-Т. 1.-С. 260-283.
308. Лейферт А. Масленичные балаганы / А.Лейферт // Красная панорама. 1924. - № 5. 6 марта. - С. 10-12.
309. Лензон В.М. Музыка советских массовых революционных праздников / В.М.Лензон. М.: Музыка, 1987. - 78 с. - (Пробл. эстетики).
310. Ленин В.И. Предисловие к брошюре «Майские дни в Харькове» / В.И.Ленин // Ленин В.И. Поли. сор. соч. М., 1959. - Т. 4. - С. 363 -370.
311. Леонидов Р. Прошедшая сквозь века Пасха. / Р.Леонидов // Наука и жизнь. 1993. -№ 4. - С. 153, 4-я с. обл.
312. Леонов В. В Бурятии Новый год / В.Леонов // Россия молодая. - 1991.-№3.-С. 11-15.
313. Лилина 3. Первомайские празднества 1920 г.// Рабочий и театр. - 1933. №12. - С.4-5.
314. Лиогенькая В.Н. Массовые праздники как средство формирования коллектива комсомольско-молодежной новостройки: Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05. Л., 1983. - 170 с.
315. Липперт Ю. Экономические основы христианских праздников / Ю.Липперт. М., 1925.
316. Листова Т. Благословение, молитва, венчание в свадебном обряде / Т.Листова // Живая старина. 1994. - № 3. - С. 12-14.
317. Листова Т. Благословение на брак: Рус. свадеб, ритуал / Т.Листова // Родина. 1994. - № 8. - С. 100-104.
318. Листова Т. Крестины / Т.Листова // Родина. 1994. - № 10. - С. 110-112.
319. Листова Т. «Под злат венец встать» / Т.Листова // Родина. 1994.- № 9. - С. 104-107.
320. Литвинцева Г.Ю. Особенности культурно-досуговой деятельности в петровский период / Г.Ю.Литвинцева // Российская культура глазами молодых ученых. СПб., 1993. - Вып. 2. - С. 83-98.
321. Лихачев Д.С. «Смеховой мир» Древней Руси / Д.С.Лихачев, А.И.Панченко. Л., Наука, 1976. - 204 с.
322. Лихачев Д.С. Смех древней Руси / Д.С.Лихачев Л.: Наука, 1984.- 205 с.
323. Лихачев Д.С. Культура русского народа X-XVLLI вв / Д.С.Лихачев- М.-Л.:АН СССР, 1961. 120 с.
324. Лихачева О.О. Первомайские гуляния в Екатерингофе в XVIII -на-чале XX в. / О.О.Лихачева // Российская культура глазами молодых ученых. СПб., 1993. - Вып. 2. - С. 99-113.
325. Лихачева О.О. Юбилей Санкт-Петербурга 16 мая 1803 года / О.О.Лихачева // Российская культура глазами молодых ученых. -СПб., 1993. Вып. 3. - С. 59-73.
326. Лобачева Н.Л. Что такое свадебный обряд: Опыт изучения свадеб. обрядов / Н.Л.Лобачева // Этногр. обозрение. 1995. - № 4. - С. 55-64.
327. Лопырев А. «Христос воскресе!» / А.Лопырев // Вокруг света. -1994.-№5.-С. 46-60.
328. Лоренц К. Эволюция ритуала в биологических и культурных сферах / К.Лоренц // Природа. 1969. - № 11. - С. 44-49.
329. Лосев А.Ф. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев // Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М., 1990. - 655 с.
330. Лотман Ю.М. Бал / Ю.М.Лотман // Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII начало XIX в.). - СПб., 1994. - С. 90 - 102.
331. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции рус. дворянства (XVIII-XIX вв.) / Ю.М.Лотман. СПб., 1994. - 398 с.
332. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семи-осфера - история / Ю.М. Лотман. - М.: Языки рус. культуры, 1999. -447 с.
333. Лотман Ю. Культура и взрыв / Ю.Лотман. М., 1992. - 362 с.
334. Лотман Ю.М. Сватовство. Брак. Развод / Ю.М.Лотман // Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII начало XIX в.). - СПб., 1994. - С. 103 - 122.
335. Лотман Ю.М. Собрание сочинений / Ю.М. Лотман. М.:ОГИ, 1998. - Т. 1: Русская литература и культура Просвещения. - 1998. -519с.
336. Луначарский A.B. Беседы о революционном празднике / А.В.Луначарский // Искусство в школе. 1928. - № 10. - С. 3.
337. Луначарский A.B. О массовых празднествах, эстраде, цирке / А.В.Луначарский. -М.: Искусство, 1981. 424 с.
338. Луначарский A.B. О народных празднествах / А.В.Луначарский // Луначарский A.B. Избранные статьи: В 2 т. М., 1958. - Т. 1. - С. 190-193.
339. Лутовинова И.С. Праздник Пасхи на Псковщине и названия обрядовых кушаний, связанных ним / И.С.Лутовинова // Древний Псков: исследования средневекового города. СПб., 1994. - С. 93-98.
340. Любарский К. Третье тысячелетие начинается сегодня. Рождество. / К.Любарский // Новое время. 1994. - № 32. - С. 4-5.
341. Любецкий С.М. Масленица / С.М.Любецкий // Смена. 1995. № З.-С. 274-279.
342. Любимова Г.В. Обрядовые игры с переходной семантикой в русской традиционной культуре / Г.В.Любимова // Этногр. обозрение. -1998.-№4.-С. 70-81.
343. Ляховская Л.П. Календарь славянской жизни и трапезы: Праздники, обычаи, обряды, кухня. / Л.П.Ляховская- М., 1997. 461 е., л. ил.
344. Ляховская Л.П. Энциклопедия православной обрядовой кухни: Праздники, традиции, обычаи, обряды / Л.П.Ляховская. М.: МСП, 2000. - 670 е.: ил.
345. Мазаев А.И. Праздник как социально-художественное явление / А.И.Мазаев. М.: Наука, 1978. - 392 с.
346. Мазур О.В. Медвежий праздник казымских хантов как жанрово-стилевая система: Автореф. дис. канд. иск. наук. / О.В.Мазур. Новосибирск, 1997.- 21 с.
347. Максимов C.B. Святки; Рождество Христово / С.В.Максимов П Дружба народов. 1992. - № 1. - С. 225-237.
348. Максютин Н.Ф. Культурологические аспекты праздника: Учеб. пособие по курсу «История массового праздника» для студентов ин-тов культуры / Н.Ф.Максютин. Казань, 1996. - 92 с.
349. Малинка А. Родины и крестины / А.Малинка. Киев, 1898. - 33 с. - (Оттиск из журн. «Киев, старина»).
350. Марданова Г.А. Дом, заполненный светом. Свадебный обряд. / Г.А.Марданова. Ташкент: Мехнат, 1992. - 87 с.
351. Маркарян Э.С. Узловые проблемы теории культурной традиции / Э.С.Маркарян // Сов. этнография. 1981. - № 2. - С. 78-96.
352. Мартемьянов Ю.С. Ритуалы самоценное поведение / Ю.С.Мар-темьянов, Ю.А.Шрейдер // Научно-исследовательский институт культуры. Труды. 1925. - Т. 29. - С. 113-140.
353. Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX начала XX в. / Г.С.Маслова. - М,: Наука, 1984.-215 с.
354. Массовые празднества. Л., Академия, 1926. - 206 с.
355. Массовые праздники и зрелища. М., Искусство, 1961.- 328 с.
356. Массовые театрализованные праздники и зрелища / Под ред. В.Г.Синицина. М.: Политиздат, 1977. - 107 с.
357. Меленберг А. Иконы и православные праздники полков русской армии / А. Меленберг // Москва. 1995. № 5.-С. 173 - 177.
358. Мелешко М. Простая алгебра обряда / М.Мелешко // Трибуна. -1979.-№ 2.-С. 38-41.
359. Мигла А. Начало развития массовых праздников: Учеб. пособие для студентов консерватории и учащихся техникума культпросветработников / А. Мигла. Рига. - 1977. - 55 с.
360. Мил ер К.В. Русская масленица и западноевропейский карнавал / К.В.Милер. М., 1884. - 45 с.
361. Миненко H.A. Живая старина: Будни и праздники сиб. деревни в XVIII по XIX в. / Н.А.Миненко. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1989. - 158 с.
362. Миненко H.A. Свадебные обряды у русских крестьян Западной Сибири в XVIII первой половине XIX века / Н.А.Миненко II Сов. этнография. - 1977. - №3.-С. 91-103.
363. Миненко H.A. Социальные функции календарных обычаев и обрядов / Н.А.Миненко // Миненко H.A. Культура русских крестьян Зауралья XVIII первой половины XIX в. - М.: Наука, 1991. - С. 201220.
364. Молданов Т. Картина мира в песнопениях медвежьих игрищ северных хантов / Т.Молданов. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1999. - 141 е., 4. л. цв. ил.: ил.
365. Молотова J1.H. К вопросу о функциях девичьих головных уборов в северорусском свадебном обряде XVIII-XIX вв. / Л.Н.Молотова // Сов. этнография. 1979. -№ 1.-С. 116-121.
366. Морозов И.А. Игровые формы свадьбы в системе традиционных «переходных» обрядов /И.А.Морозов // Живая старина. 1995. - № 2. -С. 21 -26.
367. Морозов И.А. О ритуально-обрядовой основе старинных мужских развлечений / И.А.Морозов // Традиционные формы досуга: История и современность. М., 1994. - С. 100 - 118.
368. Москаленко Л.Н. Праздники, обряды, тематические вечера в учебном заведении: Сценарии / Л.Н.Москаленко. Волгоград, 2000. -195 с.
369. Мэнделл Т. Как помочь радушным людям не испортить вечеринку: Руководство для хозяев и гостей: Пер. с англ. / Т.Мэнделл. М.; Вильнюс: ПолинаМ., 1997.-159 с.
370. Нагорняк Е. Новые праздники и обряды / Е.Нагорняк, В.Петров, М.Раузен. 2-е изд. - М., Сов. Россия, 1970.-246 с.
371. Нагорный А. Сказки нашего детства: Новогодний семейн. праздник / А.Нагорный // Культ. просвет, работа (Встреча). - 1996. - № 11. - С. 43-46.
372. Народные праздники и семейные традиции в России: Учеб. экс-перим. пособие для учащихся VI-VII кл. сред. шк. Н.Новгород, 1994. -Ч. 1.-75 с.
373. Народный дневник. Народные праздники и обычаи: Из «Сказаний русского народа», собр. И.П.Сахаровым. М.: Дружба народов, 1991.-224 с.
374. Народный праздничный календарь в песнях, сказках, играх, обрядах: Часть первая. Зима, весна // Мол. эстрада. 1999. - № 3. С. 2446.
375. Народный праздничный календарь в песнях, сказках, играх, обрядах: Часть вторая. Лето, осень // Мол. эстрада. ~ 1999. № 4. С. 27-41.331. «Настали святки. То-то радость!» // Наука и религия. 1994. -№ 1. - С. 12-14.
376. Науменко Г.М. Фольклорный праздник в детском саду и в школе: Песни, игры, загадки, театрализ. представления в авт. записи, нот. расшифровке и ред. / Г.М.Науменко, М., 2000. - 222 е.: нот.
377. Наши праздники: Сб. М.: Сов. Россия, 1973. 156 с. - (Б - чка «В помощь сел. клуб, работнику; № 8),
378. Наши праздники: (Сов., обще гос., труд., воин., молодеж. и се-мейн. быт. праздники, обряды, ритуалы) / Бокань Ю.И. и др. - М.: Политиздат, 1977. - 163 с.
379. Наши традиции: Православ. непереходящие и переходящие праздники. М.: Букмэн, 1999. - 328 с.
380. Невский В.И. Праздники христианские и рабоче-крестьянские / В.И.Невский. М., 1920. - 15с.
381. Некрылова А.Ф. Круглый год: Рус. земледельч. календарь / А.Ф.Нек-рылова. М., 1991. - 493 с.
382. Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища / А.Ф.Некрылова. Л., 1985.- 191 с.
383. Некрылова А.Ф Русские народные городские праздники, увеселения, зрелища: конец XVIII начало XX века / А.Ф.Некрылова. - М.: Искусство, 1984. 191 е.; то же. - 2-е изд. - 1988. - 213 с.
384. Некрылова А.Ф. Традиции русской культуры в массовых народных праздниках / А.Ф.Некрылова // Традиционная народная культура / МК РФ; ГИВЦ. М., 1995. С. 32-67.
385. Немиро О.В. В город пришел праздник / О.В. Немиро. Л., 1973. -111с.
386. Немиро О.В. Воспитанники и педагоги Академии художеств -оформители революционных празднеств / О.В.Немиро // Искусство. -1976. -№ 11.-С. 39-42.
387. Немиро О.В. Из истории организации традиционных форм праздничного досуга в Петербурге второй половины XIX века / О.В.Немиро // Традиционные формы досуга: История и современность. М., 1994. -С. 144- 155.
388. Немиро О.В. Ленин и революционные праздники / О.В.Немиро // Искусство. 1969. - № 10. - С. 5.
389. Немиро О.В. Первый Октябрь Москвы / О.В.Немиро // Москва. -1967.-№ 11.-С. 52-56.
390. Немиро О.В. Рожденные Октябрем / О.В.Немиро // Искусство. -1967. -№ U.C. 23-28
391. Немиро О.В. Художники Петрограда революционным праздникам / О.В.Немиро // Искусство. - 1967. - № 10. - С. 52 - 56.
392. Немиро О.В. Художественное оформление городских гуляний XIX начала XX в. / О.В.Немиро // Проблемы изобразительного искусства XIX столетия: Вопр. отеч. и зарубеж. искусства. - Л., 1990. -Вып. 4. -С. 232 - 247.
393. Нечипоренко Ю. Искусство праздника / Ю.Нечипоренко // Москва. 1996.-№ 12.-С. 138- 142.
394. Никитин В. «Дорого яичко к Христову дню» / В.Никитин // Наука и религия. 1994. - № 4. - С. 14.
395. Никитин В. Преображение Господне / В.Никитин // Наука и религия. 1994. - № 8. - С. 12-13.
396. Никольский Н.М. Еврейские и христианские праздники, их происхождение и история / Н.М.Никольский. М., 1931. - 35 с.
397. Никольский Н.М. Происхождение еврейских праздников и христианского культа / Н.М.Никольский. Гомель, 1926. 24 с.
398. Никольский Н.М. Христианские праздники / Н.М.Никольский // Никольский Н.М. Избранные произведения по истории религии. М., 1974.-С. 206-261.
399. Никоненко С.С. Вознесение / С.С.Никоненко. - 2-е изд. М.: Политиздат, 1973. - 79 с.
400. Новик Е. Обряд и фольклор в сибирском шаманизма: Опыт сопоставления структур / Е.Новик. М.:Наука,1984. 304 с.
401. Новик Е. Фольклорные основы древних обрядов / Е.Новик // Декор, искусство СССР. 1978. - №12. - С. 39 - 42.
402. Новогодний калейдоскоп: Вечер для учащихся сред. шк. возраста // Библиотека.-1996. № 12.С.62 - 65.
403. Новые праздники и обряды: Сб. Вологда.: Сев. - Зап. кн. изд-во, 1966. - 62 с.
404. Новые праздники и обряды: Сб. ст.. Барнаул: Алт. кн. изд-во, 1965.-62 с.
405. Новые праздники и обряды в быт трудящихся: Сб. ст.. Орджоникидзе: Сев.-Осет. кн. изд-во, 1965. - 49 с.
406. Новые праздники и обряды в жизнь: Сб. М.: Знание, 1978. -Вып. 1.-56 е.; Вып. 2. - 80 с.
407. Новые праздники и обряды в народный быт: (Рек. список лит. в помощь организаторам новых праздников и обрядов и работникам культ. - просвет, учреждений). - Куйбышев: Кн. изд-во, 1965. - 12 с.
408. Новые советские традиции. Праздники и обряды: (Метод, и биб-лиогр. материалы). Свердловск, 1965. - 22 с.
409. Новые советские обряды в жизнь! Оренбург, 1975. - 5 бр. вобертке.
410. Носова Г. С чем связан обряд крещения / Г.Носова // Агитатор. -1988. -№ 16.-С. 58-60.
411. Носова Г.А. Язычество в православии. Православные обряды / Г.А. Носова. М.: Наука, 1975. - 152 с.
412. Нравы, обычаи, верования // Атеист, чтения. М., 1925.- С. 35 -40.3690 провождении воскресных и праздничных дней. М.: тип. Бахметьева, 1916.-31 с.
413. Обертинская А.Л. Пути повышения эффективности воспитательного массового праздника как форма культурно-просветительной работы: Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05.-Л., 1976. 174 с.
414. Оболенский А.П. Хроника недавней старины / А.П.Оболенский. -М., 1876.-56 с.
415. Обрядовая поэзия. М., 1989. - 734 с.
416. Обрядовое ряжение // Живая старина. 1995. №2.-С. 28 44.
417. Обряды и обрядовый фольклор. М.: Наука, 1982. - 276 с.
418. Обычаи русской Пасхи // Встреча. 1997. - № 2-3. - С. 58 - 60.
419. Овчарук Т.Г. Праздничная культура в народной педагогике: Ист.-этногр. аспект: Учеб.-метод, пособие / Т.Г.Овчарук. Кемерово, 1997. -95 с.
420. Огаркова H.A. Церемонии, празднества, музыка русского двора: XVII нач. XIX в. / Н.А.Огаркова - СПб.: Дм. Буланин, 2004. - 348 с.
421. Огрызко В. Вещее слово: О празднике славян, письменности. / В.Ог-рызко // Север. 1990. - № 3. - С. 148 - 155.
422. Озуф М. Революционный праздник: 1789 1799 /М.Озуф. - М.: Языки славянской культуры, 2003. - 416 с.
423. Организация и методика художественно-массовой работы: Учеб. пособие для студентов ин-тов культуры / Д.М.Генкин и др. М.: Просвещение, 1987. 192 с.
424. Организация массовых народных празднеств. М., 1921. - 32 с.
425. Орлов O.JI. Массовый праздник как форма удовлетворения потребностей городского населения: Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / О.Л.Орлов. -Л., 1982. 145 с.
426. Орлов О.Л. Праздник в условиях города / О.Л.Орлов // Место массового праздника в духовной жизни социалистического общества.- Л.:ЛГИК, 1981. С.44 - 53.
427. Орлов О.Л. Праздничная культура России / О.Л. Орлов; М-во культуры РФ, СПбГУКИ. СПб., Культ - информ - пресс, 2001. -160 с.
428. Орлов О.Л. Российский праздник как историко-культурный феномен / О.Л. Орлов. СПб.: Нестор, 2003. - 166 с.
429. Орлов О.Л. Генетические корни праздничной культуры. / О.Л.Орлов. СПб,: Остров, 2001. - 28 с.
430. Осипов A.A. Спасы / А.А.Осипов. М.: Политиздат, 2-е изд. 1977. -63 с.
431. Островский Е.В. Ритуалы свадеб Вашкинского района Вологодской области / Е.В.Островский // Живая старина. 1995. - № 4. - С. 52 -53.
432. Павлов В. Праздник улицы / В.Павлов // Полит, работа. (Воронеж). 1981.-№3.
433. Панкеев И.А. Обычаи и традиции русского народа / И.А.Панкеев.- М.: Бета-сервис, 1998. 543 е.: ил.
434. Панкеев И.А. От крестин до поминок / И.А.Панкеев. М., 1998. -252 с.
435. Панкеев И.А. Русские праздники / И.А.Панкеев. М., 1999. 223 с.
436. Панкеев И.А. Русские праздники и игры / И.А.Панкеев. М., 1999. - 413 е., 4. л. цв. ил.: ил.
437. Панченко A.M. Русская культура в канун Петровских реформ /
438. A.M. Панченко. Л., 1984. - 205 с.
439. Паршин Ю.М. Интернациональные основы народного календарного обрядово-праздничного цикла Руси и его современное развитие / Ю.М.Паршин // Интернациональные традиции русской культуры / ЛГИК им. Н.К.Крупской. Л., 1991. - Т. 134. - С. 100 - 107.
440. Паршин Ю.М. Народный календарный обрядово праздничный цикл как средство развития социально - культурной активности населения по месту жительства: Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / Ю.М.Паршин. - Л., 1989. - 251 с.
441. Пасха: Сб. М.: Гудок, 1992. - 80 е.: ил.
442. Первое мая. Л., Красная новь, 1924. - 311 с.
443. Первое мая. Л., Госиздат, 1925. - 19 с.
444. Первое мая: Сб. ст. и материалов. Харьков, 1923. - 28 с.
445. Первое мая в царской России 1890 1916 гг. - М., 1939. -49 с.
446. Первоцвет: Нар. праздники дошк. учреждений. Самара: Самар. ин-т повышения квалификации и переподгот. работников образования, 1999. - 144 е.: ил.
447. Переходные процессы в русской художественной культуре. Новое и Новейшее время. / Отв.ред. Н.А.Хренов. М.: Наука, 2003. -495 с.
448. Петров Б.Н. Массовые спортивно-художественные представления. (Основы режиссуры, технологии, организации и методики). / Б.Н.Петров. М.: СпортАкадемПресс, 2001. - 352 с.
449. Петров В.М. Осенние праздники, игры и забавы для детей /
450. B.М.Пет-ров, Г.Н.Гришина, Л.Д.Короткова. М.: ТЦ «Сфера», 1998. -128 с.
451. Петров Н.В. Массовые революционные празднества / Н.В.Петров // Театр. 1957. - № 8. - С. 89-96.
452. Петрова З.А. Организация отдыха трудящихся в клубе: Учеб. пособие по курсу «Клубоведение» для студентов фак. культпросвет, работ. М., 1975.-60 с.
453. Петровская Е.К. Какой у нас сегодня праздник, мама?! / Е.К.Петровская. М.: Станкин, 1992. - 64 с.
454. Пинчук Д. Ильин день / Л.Пинчук. М.: Политиздат. 1975. 98 с.
455. Пиотровский А. Первомай / А.Пиотровский // Жизнь искусства. -1929. -№ 18.
456. Пиотровский А. Празднества революции / А.Пиотровский // Жизнь искусства. 1927. - № 45. 6 нояб. - С. 18 - 19.
457. Пиотровский А. Торжества десятого октября / А.Пиотровский // Жизнь искусства. 1927. № 46. - С.4 - 5.413. «Плат узорный»: Темат. праздник // Культ.-просвет, работа (Встреча). 1994. - № 2. - С. 40-42.
458. Плахов В.Д. Об образовании традиций и обычаев / В.Д.Плахов // Философские и социологические исследования. Л., 1973. - С. 141 -150.
459. Плахотин Н. Народное застолье: (О застольной обрядности в народном быте) / Н.Плахотин // Наука и религия. 1969. № 7. - С. 59 -62.
460. Победоносцев К.П. Праздники Господни. 7-е изд. - М., 1903. -131 с.
461. Победоносцев К.П. Праздники Господни. Воспроизведено с 4-го испр. изд., напеч. в 1898 г. в Синод, тип. в Москве. - .ГогёапуШе, 1958.
462. Подвальный В.И. Праздник Великого Октября / В.И.Подвальный. Калининград, 1957. - 9 с.
463. Подвальный В.И. Праздник животноводов: Темат. вечер в сел. клубе / В.И.Подвальный. Калининград: Кн. изд-во, 1958. - 22 с.
464. По дольный Р.Г. Связь времен: (Сходства и различия в обычаях разных народов) / Р.Г.Подольный. М.: Мысль, 1969. - 237 с.
465. Поздравления к именинам и праздникам. М., 1998. - 63 е.: ил.
466. Поздравления к именинам и праздникам. М., 1999. - 475 с.
467. Поликарпов B.C. История нравов в России: Восток или Запад? / В.С.Поликарпов. Ростов н/Д: Феникс, 1995.-575с.
468. Померанец Г. Праздник и культура / Г.Померанец // Декоративное искусство. 1968. - № 10. - С. 12-16.
469. Пономарев В.Д. Формирование и реализация игровой культуры личности в условиях праздничного досуга: Автореф. дис. . канд. пед. наук / В.Д.Пономарев. СПб., 1992. - 16с.
470. Попов Б.Н. Семейная культура народов северо востока России: Традиции и инновации / Б.Н.Попов. - Новосибирск: Наука, 1993. -263 с.
471. Попов H.A. Об организации развлечений для рабочих: Докл., прочит, на втором съезде рус. деятелей по техн. и проф. образованию в Москве 31 дек. 1895 г. / Н.А.Попов // Театрал. 1896. № 65.
472. Порай-Кошиц И.А. Очерки истории русского дворянства от половины IX до конца XVIII. СПб., 1874.
473. Поспелов Г. Искусство городских низов / Г.Поспелов // Декорат. искусство СССР. 1990. № 11.
474. Похлебин В.П. Праздник русских народных игр (в школе): Проводы зимы /В.П.Похлебин // Нач. шк. 1995.-№ 1.-С. 25-28.
475. Православие для всех/ Сост. иеромонах Харитон (Просторов). -Кострома, 2000. 392 с.
476. Православные праздники. М.: РИПОЛ - классик, 1999. - 63 с.
477. Православные праздники. ~ СПб.: Тимошка, 1999. 223 с.
478. Праздник Победы // Большая советская энциклопедия.З-е изд. -М.: Сов. энциклопедия, 1975. Т.20. - С. 493.
479. Праздник // Энциклопедический словарь / Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон. СПб., 1898. - Т. 24 А. - С. 940 - 942.
480. Праздник: Ежемесяч. ил. журн. М.: ЗАО «Суаре», 1997.
481. Праздник в русской культуре, фольклоре и литературе: Сб. ст. Пушкин, чтений-97. СПб.: ЛГОУ, 1998. - 158 с.
482. Праздник «День урожая». Сталинград, 1957. - 16 с.
484. Праздник международной солидарности женщин: (Материал в помощь лектору). Кишинев, 1976. - 20 с.
485. Праздник международной солидарности трудящихся. Владивосток, 1974. - 12 с.
486. Праздник песни. Магадан, 1958. - 19 с.
487. Праздник Рождества. М.: БЕТА-Сервис, 1998. 495 с.
488. Праздник русской зимы. Курск, 1962. - 28 с.
489. Праздник русской зимы. Псков, 1958. - 13 с.
490. Праздник русского самовара // Культ.-просвет, работа (Вечер). -1996. -№ 10.-С. 44-46.
491. Праздник русского самосознания: Открытие Харьк. отд. «Рус. собрания». Харьков, 1903. - 52 с.
492. Праздник цветов // Культ.-просвет, работа (Встреча). 1996. - № 5. с. 46-48.
493. Праздник частушки. Омск: Б.и., 1978. - 11 с.
494. Праздники в вашем доме. Ростов н/Д: Феникс, 2000. -319 с.
495. Праздники в честь чудотворных икон Пресвятой Богородицы. -М.: Синоид. тип., 1905. 208 с.
496. Праздники в честь чудотворных икон Пресвятой Богородицы. -Репр. воспр. изд. 1905 г. М.: Подворье Свято-Троиц. Сергиевой лавры: Отчий дом, 1996. - 208 с.
497. Праздники для детей и взрослых: Семейн. праздники, обычаи, забавы, календарь нар. примет, гороскопы: В 2 кн. / Авт.-сост. Н.В.Чудакова. М., 1998. - Кн. 2. - 480 е.: ил.
498. Праздники для детей и взрослых: Семейн. праздники, обычаи, забавы, календарь нар. примет, гороскопы: В 2 кн. / Авт.-сост. Н.В.Чудакова. М., 1999. - Кн. 2. - 480 е.: ил.
499. Праздники для детей и взрослых: Семейн. праздники, обычаи, забавы, календарь нар. примет, гороскопы: В 2 кн. / Авт.-сост. Н.В.Чудакова. М., 2000. - Кн. 2. - 480с.: ил.
500. Праздники и знаменательные даты / Сост. М.Витвицкая. М., 1999.-63 с.
501. Праздники и зрелища у различных народов. 4-е изд. СПб.: Тип. т-ва «Обществ, польза», 1903. - 48 с.
502. Праздники и обряды // История и культура коряков / Под ред. А.И.Крушанова. СПб.: Наука, 1993. - С. 123 - 134.
504. Праздники, нравы, обычаи народов Крыма: Библиогр. указ./ Сост. Федорова В.Т.. Симферополь: Б.и., 1996. - с.
505. Праздники, обряды, традиции: Сб.. 2-е изд., испр., доп. и пере-раб. М.: Мол. гвардия, 1979. 159 с.
506. Праздники православной Церкви. М., 1905. - 92 с.
507. Праздники православной Церкви. М.: Отчий дом, 1996,-95 с.
508. Праздники, рожденные жизнью: Сб. ст.. Ярославль: Верхне-Волж. кн. изд-во, 1980. - 222 с.
509. Праздники российского года: Традиции, обычаи, гадания, кулинар. рецепты. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1991. - 28 с.
510. Праздники труда. Псков, 1959. - 15 с.
511. Праздники трудовой славы. Свердловск, 1960. - 40с.
512. Праздничные даты: праздники, знаменательные даты, именины / Сост. М.Витвицкая. М., 2000. - 253 с.
513. Праздничные службы и церковные торжества в старой Москве. -М.: Междунар. изд. центр православ. лит., 1995.-429 с.
514. Прокопенко Л. Турнир в честь прекрасной любви: Праздник, по-свящ. Дню святого Валентина / Л.Прокопенко // Клуб. 1995. - № 11.-С. 19-22.
515. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники / В.Я.Пропп. Л.,Терра, 1995.- 174 с.
516. Пропп В.Я. Собрание трудов. Т.2. Русские аграрные праздники: Опыт ист.-этногр. Исслед. М.: Лабиринт,2000. - 188с.
517. Пропп В.Я. Собрание трудов / В.Я. Пропп. М.: Лабиринт, 1998. -512 с.
518. Пуртова С. Зимней праздничной порой / С.Пуртова и др. // Библиотека. 1994. - № 1. - С. 48 - 50.
519. Путеводитель 2000. М.: Ком. по встрече третьего тысячелетия: Изд. центр науч. и учеб, программ, 1999. - 173 с.
520. Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура / Б.Н.Путилов. -СПб., 1994.-238 с.
521. Путинцев Ф.М. Происхождение религиозных праздников / Ф.М.Путинцев; Предисл. Ем. Ярославского. М.: Красная новь, 1924. - 223 с.
522. Пушнова Н. Майские таинства: Дьявол и Бог: О праздниках средних веков / Н.Пушнова // Муз. жизнь. 1990. - № 10. - С. 24 - 25.
523. Пыляев М.И. Начало зрелищ, балов, маскарадов и других общественных увеселений в России / М.И. Пыляев // Пыляев М.И. Старое житье; Замечательные чудаки и оригиналы. СПб.: Паритет, 2003. - С. 150- 187.
524. Развлекательная культура России XVIII-XIX вв.: Очерки истории и теории. СПб.: Д.Буланин, 2000. - 522 с.
525. Развлекательная культура России XVIII-XIX вв.: Очерки истории и теории. СПб.: Д.Буланин, 2001. - 552 с.
526. Разноцветная ярмарка: Дет. фольклор, праздник // Клуб. 1994. -№ 4 - 6. - С. 24-45.
527. Разумовская E.H. Егорьев день в западно-русской деревне: обряды и обычаи / Е.Н.Разумовская // Живая старина. 1994. - № 1. - С. 4345.
528. Райхенштейн А. Театральная Москва 7 ноября 1918 г.: (О праздновании 1-й годовщины Вел. Окт. Соц. Революции) / А.Райхенштейн // Театр. 1967. - № 11. - С. 9 - 12.
529. Ранович А. Происхождение христианских таинств / А.Ранович. -М.; Л., 1931.
530. Рафаил (Карелин). Великие христианские праздники / Архимандрит Рафаил (Карелин). СПб.: Новый город, 1997. - 93 с.
531. Рашковский Е.Б. С высоты Востока: Двунадесятый праздничный цикл в православном богослужении / Е.Б.Рашковский. М.: Наука, 1993. - 142.
532. Режиссура массовых спортивно-художественных представлений на стадионе: Программа для студентов отд-ния «Режиссура театрализ. представлений и праздников» / СПбГАК. Каф. реж. театрализ. представлений и праздников. СПб., 1996. - 6 с.
533. Режиссура праздника под открытым небом: Программа курса /
534. СПбГАК. Каф. реж. театрализ. представлений и праздников. СПб., 1996.- Юс.
535. Режиссура современных ритуалов и обрядов: Программа для студентов отд-ния «Режиссура театрализ. представлений и праздников» / СПбГАК. Каф. реж. театрализ. представлений и праздников. СПб., 1996.- Юс.
536. Религиозная обрядность: содержание, эволюция, оценки. Киев, Выща шк.,1988. - 221 с.
537. Рожденное новым временем. Обычаи и традиции: Сб. ст. Ужгород: Карпаты, 1974. - 136 с.
538. Рождественская елка // Культ. просвет, работа (Встреча). - 1994. -№12.-С. 38-39.
539. Рождество: Забытые обряды и обычаи. Б.м.: Интерпресс, 1991. -19 с.
540. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: (Ист. быт. очерки XI - XIII вв.) / Б.А.Романов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1947. - 344 с.
541. Романова Г.А. Социально-педагогические условия возрождения и развития празднично обрядовых форм народной культуры: Ав-тореф. дис. . канд. пед. наук. - М., 1997. - 20 с.
542. Романович Словатинский A.B. Дворянство в России от начала XVIII в. до отмены крепостного права / А.В.Романович - Словатинский. - Киев, 1912.-98 с.
543. Российский календарь знаменательных дат. М., 1991. - 96 с.
544. РСДРП. К вопросу об организации демонстрации и празднования 1 Мая. Лондон: Тип. Бунда, 1903. - 31 с.
545. Руднев В.А. Обряды народные и обряды церковные. Л.: Лениз-дат, 1982. - 159 с.
546. Руднев В.А. Советские праздники, обряды, ритуалы / В.А.Руднев. -Л.: Лениздат, 1979. 206 с.
547. Румянцев H.B. Миф о Христе и Христовы праздники / Н.В.Румянцев. М., 1940. - 109 с.
548. Румянцев Н.В. Православные праздники, их происхождение и классовая сущность / Н.В.Румянцев. М.: Гос. антирелигиоз. Изд-во, 1936.-58 с.
549. Русалья неделя Зеленые святки // Нар. творчество. - 1996. - № 3. -С. 29-30.
550. Русская художественная культура конца XIX начала XX века (1895-1907). - М.: Наука, 1968. - Кн. 1: Зрелищное искусство. Музыка. - 442 с.
551. Русские народные гулянья. М.; Л.: Искусство, 1948. 171 с.
552. Русские народные праздники и обряды. Петропавловск-Камчатский: Поляр, звезда, 1992. 139 с.
553. Русский народ: Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия: В 2 кн.. М„ 1996. - Кн. 1. - 315 е.; Кн. 2. - 188 с.
554. Русские: Народная культура: История и современность. Т.4. Общественный быт. Праздничная культура. М.ИЭА РАН 2002. - 244 с.
555. Русский народ: его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия / Собр. М.Забылиным. СПб.: Брайт Лайт, 1994. - 464 е.: ил.
556. Русский народный свадебный обряд: Исслед. и материалы / ан СССР, Ин-т этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая; Под ред. К.В.Чистова и Т.А.Борыштам. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1978. -280с.
557. Русский праздник. Праздники и обряды народного земледельческого календаря. Иллюстрированная энциклопедия. / Авт.: О.Г.Баранова, Т.А.Зимина и др. СПб.: Искусство, 2002. - 672 е.: ил.
558. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян / Б.А.Рыбаков. М., Ге-лиос, 2002. - 588 с.
559. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси / Б.А.Рыбаков. М., Нака,1987. -782 с.
560. Рюмина И. Народный карнавал: из прошлого в будущее / И.Рюмина // Декорат. искусство СССР. - 1987. - № 2. - С. 39, 42-43.
561. Рябинкины именины // Нар. творчество. 1994. - № 5. - С. 10 - 11.
562. Салмин А. К. Этнология религии и народный обряд / А.К.Салмин // Этногр. обозрение. 1994. - № 2. С. 107-110.
563. Свадебные игры, забавы, потешки, конкурсы // Клуб. 1996. - № 6.-С. 25 -26.
564. Свадебный обряд // Клуб. 1995. - № 8. - С. 13-14.
565. Светова 3. Покров Пресвятой Богородицы / З.Светова // Семья и школа. 1991. - № 10. - С. 34 - 35.
566. Святки: Сб. М.: ЗАО РИФМЭ, 1997. - 128 с.
567. Святой дух праздников Христовых / Сост. Ганченко О. Ростов н/Д, 1996.- 184 с.
568. Семейная обрядность народов Среднего Поволжья: (Ист.-этнограф, очерки). Казань, 1990. - 130 с.
569. Семейно-бытовые обряды и праздники. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1990. - 144 с.
570. Семейный быт народов СССР. ~ М.: Наука, 1990.- 520 с.
571. Семенова А.Н. Очерки истории быта и культурной жизни России: Первая половина XVIII в. / Л.Н.Семенова. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1982.-279 с.
572. Семенова Н.В. Праздник труда в социальном развитии производственного коллектива: Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / Н.В.Семенова. Л., 1977. - 173 с.
573. Семина Л. «Плугошор» желает счастья / Л.Семина // Нар. творчество. 1990. -№ 12. - С. 8 - 9.
574. Сидоров Д.И. О христианских праздниках, постах и обрядах / Д.И.Сидоров. М.: Госполитиздат, 1957. - 103 с.
575. Сидоров Д.И. О христианских праздниках, постах и обрядах / Д.И.Си-доров. М.:Воениздат, 1959. - 206 с
576. Силин А.Д. Площади наши палитры: Специфика работы режиссера при постановке массовых театрализованных представлений под открытым небом и на нетрадиционных сценических площадках. /А.Д.Силин. М.: Сов. Россия, 1982. - 206 с.
577. Сиповский В.В. История русской словесности / В.В.Сиповский. -СПб, 1913. 4.1. Вып.1: Обрядовая поэзия: мифологические праздники, праздники профессиональные, свадебные, похоронные обряды и песни, заговоры. - С.24-56.
578. Скибицкий М.М. Бессильные владыки / М.М.Скибицкий. М.: Госполитиздат, 1960. - 48 с.
579. Скоморохи: Пробл. перспективы изучения: Сб. ст. и реф. Между-нар. симпоз., 22-26 нояб. 1994 г. СПб.: Рос. ин-т истории искусств, 1994.-222 с.
580. Смирнова И. Рождество Христово / И.Смирнова // Наука и религия. 1991. -№ 12.-С. 34- 35.
581. Смирнова С. Веселись, играй, да фермерское дело знай / С.Смирнова // Библиотека. 1994. - №4 - С. 49 -56.
582. Смолицкий В. В знак веселия, друг друга поздравляя.: Из истории новогодних праздников и елки в России // Нар. творчество. 1999. -№ 6. - С. 13-15.
583. Снегирев И.М. Воспоминания /И.М.Снегирев // Рус.архив. 1866. -С. 512-562.
584. Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды / И.М.Снегирев. М., 1837-1939. Вып. 1 - 4.
585. Снегирев И.М. Русские простонародные праздники и суеверные обряды / И.М.Снегирев. М.: Сов. Россия, 1990.-Ч. 1.- 158 е.; Ч. 2.78 с.
586. Советские традиции, праздники и обряды: Словарь справочник. - Киев: Политиздат Украины, 1988. - 222 с.
587. Соколов В.К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов / В.К.Соколов. М.: Наука, 1979. - 287 с.
588. Соколов Э.В. Свободное время и культура досуга / Э.В.Соколов. -Л.: Лениздат, 1977. 207 с.
589. Соколова 3. На просторах Сибири / З.Соколова. М., 1981. 72 с.
590. Соловьев С.М. О нравах и обычаях, господствовавших в древней Руси, от времен Ярослава 1-го до нашествия монголов: (Чит. 26-го генв. 1846 г.) / С.М.Соловьев. М., 1846. - 153 с.
591. Соломатина С.Н. Тувинцы: символическое поведение, связанное с ребенком / С.Н. Соломатина // Этносы и этнические процессы: Сб. ст. памяти Р.Ф.Итса М.: 1993. - С. 119 - 128.
592. Сретение Господне // Культ.-просвет. работа (Встреча). 1991. -№ 1. - С. 52-53.
593. Степанов А. Петровские вечерки: (Об организации старин, формы отдыха работниками клуба) / А.Степанов // Культ.-просвет, работа. -1982. -№2.-С.26-27.
594. Степанов Н.П. Народные праздники на святой Руси / Н.П.Степанов. М.: Т-во «Возрождение», 1990. - 95 с.
595. Степанов Н.П. Народные праздники на святой Руси / Н.П.Степанов. -- М., 1995. 95 с.
596. Степанова З.И. Праздник музыки / З.И.Степанова. Майкоп, 1972.- 36 с.
597. Стрельцов Ю.А. Работа клуба по организации отдыха и развлечений: Учеб. пособие по курсу «Организация отдыха в клубе» для студентов ин-тов культуры / Ю.А.Стрельцов. М/.МГИК, 1978. - 70 с.
598. Суглобов Г.А. Венчается раба божия. /Г.А.Суглобов. М.: Госполитиздат, 1959. - 56 с.
599. Суглобов Г.А. Николин день / Г.А.Суглобов. 3-е изд. М.: Политиздат, 1978. - 19 с.
600. Суглобов Г.А. О свычаях-обычаях и религиозных обрядах / Г.А.Суглобов. М.: Сов. Россия, 1987. - 132 с.
601. Суглобов Г.А. Человек рожден для счастья (О вреде крещения) / Г.А.Суглобов. - М.: Госполитиздат, 1963. -77 с.
602. Сургинене JI.A. Массовый праздник как фактор идейно-политического воспитания: Дис. . канд. пед. наук: 13.00.05 / Л.А.Сур-гинене. -Л., 1977.-202 с.
603. Сурхаско Ю.Ю. Карельская свадебная обрядность: конец XIX -нач. XX в. / Ю.Ю.Сурхаско. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1977. -237 с.
604. Суханов И.В. Обычаи, традиции и преемственность поколений / И.В.Суханов. М.: Политиздат, 1976. 216 с.
605. Суханов И.В. Обычаи, традиции, обряды как социальные явления / И.В.Суханов. Горький: Волговят. кн. изд-во, 1973. - 256 с.
606. Театрализованные праздники и зрелища. 1964 1972. - М.: Искусство, 1976. - 176 с.
607. Театрализованный праздник русской печки // Культ.-просвет, работа (Встреча). 1996. - № 7. - С. 42-44.
608. Терехов В.П. Рождество / В.П.Терехов. М.: Книга, 1990. 15 е.: ил.
609. Терновский O.A. О некоторых сходствах и различиях в жатвенной обрядности славян / О.А.Терновский // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М., 1981. - С. 232-260.
610. Тимковский Н. Значение развлечений для учащихся рабочих: Докл., прочит, на втором съезде рус. деятелей по техн. и проф. образованию в Москве 31 дек. 1895 г. / Н.Тимковский // Театрал. 1896. № 64.
611. Тимошин И.Р. Революционные праздники и их воспитательное значение: Учеб. пособие для студентов- заочников ин-тов культуры по курсу «Клубоведение» / И.Р.Тимошин, А.Д. Жарков. М., 1975. - 40 с.
612. Титов В.Е. Троица / В.Е.Титов. 3-е изд. - М.: Политиздат, 1978. -64 с.
613. Тихомиров Д.В. Беседы о режиссуре театрализованных представлений / Д.В.Тихомиров. М.: Сов. Россия, 1977. - 126 с.
614. Тихомиров М.Н. Русская культура Х-ХУШ веков. /М.Н.Тихомиров М.: Наука, 1968. - 209 с.
615. Ткаченко Л. Брак или свадьба / Л.Ткаченко // Дон. 1994. - № 2-3. - С. 245 - 253.
616. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. 4-е изд., доп.: М: Политиздат, 1986. - 575 с.
617. Толстой Д.Н. Черты старинной помещичьей жизни / Д.Н.Толстой // Памятная книжка Воронежской губернии на 1894 г. Воронеж, 1894. Отд. 3. - С.24-40.
618. Традиции в современном обществе: Исслед. этно- культурн. процессов. М.: Наука, 1990. - 248 с.
619. Традиционная культура русских крестьян Сибири и Урала: Сб. ст.. Тюмень: Рутра, 1995. - 123 с.
620. Традиционная культура русского крестьянства Урала ХУШ-Х1Х вв. Екатеринбург: Ин-т истории и археологии, 1996. - 359 с.
621. Триадский В.А. Основы режиссуры театрализованных представлений. М.: МГИК, 1985. 86 с.
622. Трохимчук Н. Нестареющие праздники / Н.Трохимчук // Орфей. -1991.-№3.-С. 134- 142; 1992.-№ 1.-С. 174- 184.
623. Туллинг М.Ю. Исторические традиции в современном эстонском массовом празднике: Дис. . кан. пед. наук: 13.00.05 / М.Ю.Туллинг. -Л. 1987. 186 с.
624. Тульцева JI. Иван Травный / Л.Тульцева // Праздник. 2001. - № 6.-С. 12- 13.
625. Тульцева Л.А. Современные обряды и праздники народов СССР / Л.А.Тульцева. М., Наука, 1985. - 191 с.
626. Туманов И.М. Режиссура театрализованного концерта / И.М.Туманов. Л., 1976 - 87 с.
627. Угринович Д.М. Обряды. За и против / Д.М.Угринович. М.: Политиздат, 1975.- 175 с.
628. Угринович Д.М. Религиозный культ и его функции: (Из цикла «Обряды в прошлом и настоящем) // Наука и религия. 1975. - № 2. С.51-56.
629. Уортман P.C. Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. Т.1: От Петра Великого до смерти Николая I / Р.С.Уортман. -М.Ю.Г.И., 2002.-608 с.
630. Уразманова Р. «Идет Навруз молодея.» / Р.Уразманова // Татарстан. 1994. - №3. - С. 90 - 92.
631. Уразманова Р. Сабантуй / Р.Уразманова // Татарстан. 1994. - № 5-6.-С. 73 -78.
632. Усенова М. Возникновение и развитие новых обрядов и традиций / М.Усенова. Алма-Ата: Казахстан, 1979. - 59 с.
633. Усов В.В. Русский народный православный календарь: В 2-х тт./В.В.Усов. М.:Изд.Дом МСП, 1997. 512 е.: ил.
634. Фаминцына A.C. Скоморохи на Руси. СПб.: Тип. Э.Арнгольскода, 1889. - 191 с.
635. Федотов Г. Святые Древней Руси / Г.Федотов. М., Московский рабочий, 1990.-268 с.
636. Филатов А.Н. О новых и старых обрядах / А.Н.Филатов. М.: Профиздат, 1967. - 112 с.
637. Филимонова Т.Д. Вода в календарных обрядах / Т.Д.Филимонова
638. Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы: Ист. корни и развитие обычаев. М.: Наука, 1983. - С. 130 - 145.
639. Филиппов J1.A. Крещение / Л.А.Филиппов. 2-е изд. - М.: Политиздат, 1973. - 80 с.
640. Фиминов Л. Крещение / Л.Фиминов. М.: Политиздат, 1967. - 80 с.
641. Фольклор городских праздничных зрелищ // Библиотека русского фольклора. М., 1991. - Т. 10: Народный театр. - С. 319 - 416.
642. Фольклор и этнография. Обряды и обрядовый фольклор: Сб. ст. -Л.,: Наука. Ленингр. отд-ние, 1974. 275 с.
643. Фольклор и этнография: Пробл. реконструкции фактов традици-он. культуры: Сб. науч. тр. / АН СССР. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1990.-231 с.
644. Фольклорный праздник «Играй, гармонь» // Культ. просвет, работа (Встреча). - 1994. - № 2. - С. 46 - 47.
645. Фома Хопко, прот. Годовой круг богослужения / Прот. Фома Хопко // Фома Хопко. Основы православия. Вильнюс, 1991. - С. 142209.
646. Фоминцын A.C. Скоморохи на Руси / А.С.Фоминцын. СПб.: Алетейя, 1995. - 535 с.
647. Фрадкина Э. Балы и маскарады / Э.Фрадкина // Фрадкина Э. Зал дворянского собрания. СПб., 1994. С. 27-39.
648. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности / О.М.Фрейденберг. М.: Наука, 1978. - 605 с.
649. Фридолина H.A. Литературно-художественные праздники как средство эстетического воспитания трудящихся: Дисс. канд. пед. наук: 13.00.05 / Н.А.Фридолина. Л., 1982. - 177 с.
650. Фроянов И.Я. Престижные пиры и дарения в Киевской Руси / И.Я.Фроянов // Сов. этнография. 1976. - №6.-С. 39 - 46.
651. Фурсин И.И. Обрядность и ее место в социалистическом образе жизни / И.И.Фурсин. М.: Знание, 1977. - 48 с.
652. Фурсин И.И. Природа и социальные функции обрядности: Авто-реф. дис. . канд. филос. наук / И.И.Фурсин. Ростов н/Д. 1974. - 19 с.
653. Хейзинга И. Homo Iudens. В тени завтрашнего дня: Пер. с ни-дерл./ И.Хейзинга. Общ. ред. и послесл. Г.М.Тавризян. М.: Прогресс, 1992.-464 с.
654. Хейзинга И. Homo Iudens. Статьи по истории культуры / И.Хейзинга. Сост., пер. и авт. вступ. ст. Д.В.Селиверстов, Науч. ком-мент. Д.Э.Хари-тоновича. М.: Прогресс - Традиция, 1997. - 412 с.
655. Хренов H.A. Социально-психологические аспекты взаимодействия искусства и публики / Н.А.Хренов. - М.: Наука, 1981. 303 с.
656. Хренов H.A. Культура в эпоху социального хаоса / Н.А.Хренов. -М.:Едиториал УРСС. 2002. - 448 с.
657. Художественная коммуникация и семиотика. М.: Наука, 1986. -(Теории, школы, концепции). - 299 с.
658. Художник и зрелище: Сб. / Сост. В.Н.Кулешова. М.: Сов. художник, 1990. 399 е.: ил.
659. Цехновицер О.В. Демонстрация и карнавал / О.В.Цехновицер. -М.: Долой неграмотность, 1927. 137 с.
660. Цивилизация и культура в историческом процессе. М., 1983. -79 с.
661. Цыбиков Г.Ц. О национальных праздниках бурят / Г.Ц.Цыбиков // Цыбиков Г.Ц. Избранные труды: В 2 т. Новосибирск, 1991. - Т. 2.1. С. 171 173.
662. Чем развлечь гостей: Игры, розыгрыши, шутки, сценарии, гадания, тосты, поздравления: Сб.. Курган: Зауралье, 1999. Вып. 9. - 77 е.; Вып. 10. - 77 е.; Вып. 11. - 77 с.
663. Ченская Г. «Как у нас в году три праздника»: (О жен. религиоз. праздниках на Руси / Г.Ченская // Наука и религия. 1981. - № 3. - С. 17-19.
664. Чередниченко Т. Музыкальные увеселения: Культура радости вчера и завтра / Т.Чередниченко // Новый мир. 1994. - № 6. - С. 205 -217.
665. Черный Г.П. Массовые пионерские праздники как средство нравственного воспитания подростков: Автореф. дис. . канд. пед. наук / Г.П.Чер-ный. М., 1980. - 21 с.
666. Черный Г.П. Педагогическая технология массового праздника / Г.П. Черный. М.: Мол.гвардия, 1990. - 158 с.
667. Черный Г.П. Пионерский праздник / Г.П. Черный. М.: Мол. гвардия, 1980. - 95 с.
668. Черный Г.П. Организация массовых пионерских праздников: Учеб. пособие / Г.П.Черный. М.: ВКШ, 1989. - 83 с.
669. Чертков А. Утешение во вред: (О христианских праздниках и обрядах) / А.Чертков. // Сов. культура. 1975. 4 июля.
670. Чертков А.Б. Об обычаях и обрядах / А.Б.Чертков. М.: Знание, 1976.-64 с.
671. Чертков А.Б. Пасха / А.Б.Чертков. 2-е изд. М.: Политиздат, 1974. -63 с.
672. Чечетин А.И. Драматургия театрализованных представлений / А.И.Чечетин. М.: Сов. Россия, 1979. - 143 с.
673. Чечетин А.И. История массовых народных празднеств и представлений: Учеб. пособие по курсу «История массовых нар. празднеств» для студентов фак. культпросветработы / А.И.Чечетин. М.: МГИК, 1976. 117 с.
674. Чижикова JI.H. Свадебная обрядность сельского населения русско-украинского пограничья в начале XX в. / Л.Н.Чижикова // Полевые исследования Института этнографии. 1978. М., 1980. - С. 30 - 38.
675. Чистов К.В. Народные традиции и фольклор: Очерки теории / К.В.Чистов. Д.: Наука, 1986. - 304 с.
676. Чичеров В.И. Зимний период русского земледельческого календаря XIX-XX вв. / В.И.Чичеров. М.: Изд-во АН СССР, 1975. - 456 с.
677. Чичеров В. И. Зимний период русского земледельческого календаря XVI XIX веков: Очерки по истории народных верований. М.: Изд-во АН СССР, 1957. (Труды Ин-та этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Т. 40).
678. Чичеров В.И. Русское народное творчество / В.И.Чичеров. М., 1959.-420 с.
679. Чудакова Н.В. Энциклопедия праздников: (Традиции, обычаи, кухня, этикет, игры, забавы. Все о подарках) / Н.В.Чудакова. М.; Назрань: ACT, 1997. 255 с.
680. Чудновцев М.И. Церковь и театр. Конец XIX нач.ХХ вв. / М.И.Чуд-новцев - М.: Наука, 1970. - 129 с.
681. Шангина И.И. Русские традиционные праздники: Путеводитель по датам Рос. этногр. музея. Тексты обрядовой поэзии. Сценарий дет. праздника «Святки» / И.И.Шангина. СПб., 1997. - 190 с.
682. Шангина И.И.Русский народ: Будни и праздники. Энциклопедия /И.И.Шангина. СПб.: Азбука-классика, 2003. - 560 с.
683. Шаповалова Г. Конференция «Вопросы развития социалистических праздников и обрядов (дек. 1981 г., Рига) / Г.Шаповалова // Сов. этнография. 1983. - № 1.
684. Шарифуллина Ф. Традиционная свадьба касимовских татар / Ф. Шарифуллина // Татарстан. 1993. - № 11.-С. 84-89.
685. Шароев И.Г. Драматургия массового действа: Учеб. пособие /И.Г.Шароев. М.: ГИТИС, 1979. - 105 с.
686. Шароев И.Г. Режиссура эстрады и массовых представлений: Учеб. для высш. театр, учеб, заведений / И.Г.Шароев. М.: Просвещение, 1986.-461 с.
687. Шейн П.В. Великорус в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.п. / П.В.Шейн. СПб.: тип. Императ. АН, 1898 1900. Т. 1. Вып. 1 - 2. - 835 с.
688. Шептаев JI. Русское скоморошество в XVII в. / Л.Шептаев // Ученые записки Уральского института. Свердловск, 1949. - Вып. 6: Филологический.
689. Шкрабов A.M. Карнавалы и гулянья / А.М.Шкрабов. М.: Про-физдат, 1960. - 158 с.
690. Шлыгина Н.В. Свадебная обрядность прибалтийско-финских народов в конце XIX начале XX в. / Н.В.Шлыгина // Сов. этнография. -1991.-№2. -С.103- 113.
691. Шубинский С. Летний сад и летние петербургские увеселенияпри Петре Великом / С.Шубинский. СПб.: тип. Императ. АН, 1864. -19 с.
692. Шубинский С. Масленица / С.Шубинский // Всемир. иллюстрация. 1872. Т. 7. - № 165. - С. 143, 146.
693. Шубинский С.Н. Очерки из жизни и быта прошлого времени. XVIII нач. XIX вв. / С.Н.Шубинский. - СПб., 1888. - 154 с.
694. Шукуров Ш. Навруз: О значении и границах праздника / Ш.Шукуров // Дружба народов. 1992. - № 3. - С. 220 - 228.
695. Шулунова Л.И. Роль клуба в сохранении, пропаганде и развитии традиционного народного творчества: Дис. канд. пед. наук: 13.00.05 / Л.И.Шулунова. А., 1976.-203 с.
696. Щеглова Н.С. Народные праздники в допетровской России / Н.С.Щег-лова // Российская культура глазами молодых ученых. -СПб., 1994. Вып. 3. - С. 151-156.
697. Элиаде М. Аспекты мифа: Пер. с фр. / Мирча Элиаде. М.: Академ, проект, 2000. - 223 с.
698. Экологические праздники в Государственном Дарвиновском музее: Метод, пособие / Сост. О.А.Гвоздева; Ком. по культуре Москвы и др. М.: Альфа - Принт, 2003. - 287 е.: ил.
699. Элиаде М. Избранные сочинения. Миф о вечном возвращении: пер. с фр. / Мирча Элиаде. М.: Ладомир, 2000. - 414 с.
700. Энциклопедия зимних праздников. СПб.: Респекс, 1995. - 464 с.
701. Энциклопедия российских праздников / Сост. В.Воскобойников, Н.Голь. СПб., 1997. - 444 е.: ил.
702. Этнокультурная история Урала ХУГ-ХХ вв.: Материалы между-нар. науч. конф., г. Екатеринбург, 29 нояб. 2 дек. 1999 г. - Екатеринбург, 1999.
703. Эфрос Л. Торт со свечами: О критическом осмыслении нар. обычаев / Л.Эфрос // Лит. газ. 1976. 16 нояб. С. 11.
704. Яворская И. Поздравления к именинам и праздникам / И.Яворская. Ростов н/Д, 1998. - 469 е.: ил.
705. Ягодовская А.Т. Образ праздника в русской литературе / А.Т.Ягодовская // Русская художественная культура второй половины XIX в: Картина мира. М.: Наука, 1991. - С. 203 - 226.
706. Яковлева A.M. Развлечения как проблема русской культуры XVI-XVII веков / А.М.Яковлева // Традиционные формы досуга: История и современность. М., 1994. -С. 38-61.
707. Adriaansens Н.Р.М. Talcott Parsons and the Conceptual Dilemma. -L., 1980.-302 p.
708. Holton R.J. Talcott Parsons of Economy and Society. L.,1986. -232p.
709. Merton R. Social theory and social structure. -N.Y., 1968. 148 p.
710. Merton R. Science, technology and society in seventeenth century England.-N.Y., 1970.
711. Meyers. Neues Lexikon. Leipzig, 1972. B. 4. 565 p.
712. Parsons T. Action theory and the human condition N.Y: The Free press London Collien Wacmillan, 1978 - 464 p.
713. Talcott Parsons: Theorist of Modernity. L.etc.,1991. - 148 p.
714. Thines G., Lempereur A. Dictionnaire General des Sciences Humaines. Paris, 1975. - 391 p.
715. Food in Russan History and culture. Indiandpolis: Indiana univ. Press, 1977.-250 p.
716. White L. The Concept of Cultural Systems. A Key to Understanding Tribes and Nations. N.Y., London: Columbia Univ. Press, 1975. 158 p.
717. White L.A. The Science of Culture. A Study of Man and Civilization. N.Y., 1958.-268 p.
Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.
Праздничная культура важна в социокультурном пространстве современной России, интересует современных исследователей. Праздник как феномен российской культурной жизни рассматривают многие культурологи, философы, педагоги, историки, психологи, этнографы и другие специалисты. Однако до сих пор данный феномен не является объектом комплексного культурологического исследования.
История мировой культуры уделяет большое внимание проблеме возникновения и развития праздника как феномена, как ценности не только в плане изучения народного искусства, общественного быта, этногенеза, но и в целом для исследования материальной и духовной культуры народа. «Судьба нашего искусства есть судьба нашей культуры, судьба культуры - судьба веселия народного. Вот имя культуры: умное веселие народное», - так в контексте развития искусства и культуры определяет место праздника В Иванов.
Каждый праздник - это целостная, относительно открытая система с присущими сложным системам признаками: появлением, расцветом, изменением элементов праздника, самим способом празднования.
Изменения праздника - это часть общих изменений, происходящих в целом в культуре сообщества, вытекающих из тех же самых причин. Прежде всего, это: изменения условий жизни сообщества; изменения его социально-экономической структуры и политического строя или места в общественной системе; изменения общественного сознания сообщества, выраженных в изменениях его системы ценностей.
Но, даже глубокие изменения праздника часто сохраняют старинные элементы, которым сообщество придает новый смысл и которые можно идентифицировать как идущие из далекого прошлого свидетельства о непрерывности культурных влияний и заимствований.
Благодаря празднику рассматриватся в единстве элементы культуры, постоянно передаваемые традицией и возобновляемые в каждом поколении, а также новые ее элементы. Многие праздники - это резервная система культурно-исторической памяти общества (также как и семья, церковь), и чем меньше удельный вес одних ее элементов, тем больше удельный вес других. Согласно данной системе, принятие или отрицание ее, переосмысливание и ассимиляция ее, существует любое культурное развитие, любая культурная динамика.
Праздник в своем развитии соприкасается с вопросами, важными для человеческой общности, это не только игра, развлечение, миф и так далее.
Противники праздников, начиная с античности - это отдельные представители философской и религиозной мысли, так и целые направления.
С их точки зрения, главная цель и смысл человеческой деятельности - труд, праздники же имеют служебное значение. Признаются лишь те, которые напрямую выполняют религиозные, воспитательные или другие полезные функции. В большей или меньшей степени элементы такого идеала культуры встречаются в трудах Платона. Аналогичную точку зрения поддерживают позже некоторые разновидности христианства, прежде всего пуританство. Носитель протестантской культуры должен проводить свою жизнь, по выражению М. Вебера, в «посюсторонней аскезе».
Противоположную точку зрения отражают взгляды Аристотеля, считающего, что труд существует ради досуга, праздника, причем они - не безделье, а специфическая и высокая по значимости деятельность. Этих взглядов придерживаются и представители светской культуры Нового времени.
В современном мире существует недопонимание роли праздника, а отсюда и недооценка самого феномена досуга, праздника, свободного от трудовой деятельности времени. Предположительно: потребность в празднике уменьшается там, где растает богатство и уровень образованности, где человеку не надо много и тяжело трудиться, когда ослабевают его эмоциональные связи с традиционными празднующими группами, к которым он формально принадлежит, когда он не зависим от ритма природы и сам рациональным образом определяет ритм собственной жизни.
Необходимость праздника, общечеловеческую потребность в нем определяют многие его общественные функции - духовное объединение, примирение, сплочение людей, возобновление общественных связей, нравственное очищение, коллективное самовыражение, эстетическое образование. Выполняя компенсаторную функцию, праздник выступает как способ обретения свободы, релаксация от груза будничных забот и тревог.
Понятие праздника, несомненно, многозначно. Но все его значения производны от тех социальных функций, соотнесенных с основными слагаемыми исторического процесса, такими как: личность, общество, нация, государство, культура, субкультура. Функций много. Наиболее общая и универсальная функция праздника - обеспечение социальной интеграции людей, то есть формирование оснований их устойчивого коллективного существования, стимулирование эффективности взаимодействия, накопление в праздновании социального опыта.
Одна из самых ранних функций праздника: исключить всякий общественный хаос и не допустить изменений. Трансформация всего многообразия функций праздника зависит от изменений в социальной структуре общества и общностей и от изменений в системе социокультурных ценностей. Развитое общество институализирует многие праздники, выполняющие определенные общественные функции. К таким функциям относят: воспитательные и рекреативные (праздник как отдых) функции, физическую и психическую реабилитацию и релаксацию человека.
Благодаря пространству праздника как в его институализированных, так и неинституализированных формах, развиваются такие духовные сферы, как искусство, философия и даже наука. В празднике, кроме мировоззренческих, воспитательных, регулирующих основ, сильно заявляет о себе и сугубо художественная, зрелищная сторона. Именно эта функция праздника, стимула специфического творчества личности можно признать критерием общественной жизненности праздника и его идеи. Пока праздник вдохновляет людей творчества, он остается живым. Традиционная народная культура никогда не трактует веселье, отдых от физического труда как безделье. Праздник всегда выполняет важные общественные функции, имеет глубокий смысл. Как и все многообразие функций культуры в целом, функции праздника можно разделить на такие направления: социально-интегративное, регулятивно-нормативное, познавательно-коммуникативное, рекреационно-творческое и оценочное.
Как социокультурный феномен, праздник имеет следующие качества:
- - непрерывность;
- - детерминированность праздников ритмом природы, мифологическим временем, конкретно-исторической ситуацией;
- - относительная устойчивость праздника при постоянном внутреннем изменении его содержания и формы;
- - идентификация личного и национального самосознания в процессе праздника, то есть общественный, коллективный характер празднеств;
- - культурная ценность праздника;
- - реактуализация религиозных форм праздников в культурогенезе.
Исследователи неоднократно подчеркивают глубинную связь мифа и религии, проявляющуюся на протяжении всей истории человечества. Праздники, согласно верованиям древних, устанавливаются мифическими предками, основателями государства и города, предками божественного происхождения. Миф как рассказ о судьбах необыкновенного и необыкновенных героев персонифицирует события и ценности, для почитания которых учрежден праздник.
Древние праздники, восходящие к временам складывания тотемистических представлений - это праздники, связанные с культом животных. Пример подобного культа - это культ медведя, прослеживаемый еще в эпоху позднего палеолита в так называемой ориньякской культуре. Человек палеолита при этом верит, что способствует таким путем возрождению, употребляя прием анимистической магии воплощения и совершая искупление убийства медведя и употребления его в пищу. Культ медведя и Медвежьи праздники, по словам З. Соколовой и сейчас «бытуют среди немногочисленных коренных жителей Сибири».
Отсюда, у праздника - более древняя история, чем у организованных религий.
Религиозные и административные власти, которые считают праздники не только публичным, общественным делом, но и государственным, постепенно берут на себя организацию игр и праздничных развлечений.
Регламентированность праздника, добровольное подчинение его нормам и правилам во многом помогают процессу идентификации личного и национального самосознания во время праздника, а это - одно из условий преемственности социальной структуры и культурной традиции. Идентификация личности, стремление отождествить себя с нацией, осознание своей принадлежности к великому народу - механизм социализации личности, благодаря которому приобретаются или усваиваются ценности, нормы, идеалы, роли и моральные качества того народа, к которому принадлежит данный индивид, а также все достижения человеческой культуры. В ранние периоды жизни и социализации человека, в детстве, в юном возрасте, когда в процессе воспитания он воспринимает культурные нормы, обычаи и, главное, ценности старшего поколения, формируется его отношение к празднику.
Отсюда, праздник - это особенно интенсивная культурная инициация и социализация личности. Эмоциональный климат, зрелищность, необычайность, часто веселье и изобилие, возможность воспользоваться благами, недоступными в повседневности, подарки, развлечения и отступления от обычных правил, ограничивающих человеческое поведение, праздник на протяжении тысячелетий привлекает детей и молодежь, глубоко западая им в память.
Потребность в празднике и праздновании - это не только естественная, но и культурная потребность, и потому ее необходимо возрождать в каждом новом поколении. Церемониал, обряд, обычай праздника - это прекрасная школа культурной традиции, к которой подрастающее поколение приобщается естественно и достойно - через непосредственное участие в торжествах. Знание праздничного ритуала и обычая с одной стороны: условие действительного участия в празднике, с другой - принадлежность к определенной группе и ее культуре. Различные формы праздника - зрелищная, вербальная, символическая, метафорическая или драматическая, реалистическая - отображают прошлое народа, мифическое и историческое, а также современность, нынешнюю ситуацию. Поэтому праздник - это и ориентир молодежи во времени, в котором жил или живет его народ.
В национальной, политической и общественной жизни личность, участвуя в празднике, демонстрирует в этот день свою привязанность, верность, готовность к защите идеалов. Связь между ценностями и человеческим сообществом необходима: сам принцип, правило существования сообщества, коллектива составляет общее благо, принимаемое как ценность, хотя нередко над ним возвышается философская или религиозная надстройка, имеющая характер доминирующей ценности. Значит, для учреждения праздников требуются - главные, доминирующие ценности нации, основа ее системы ценностей.
Праздник по своей сути - это форма обновления и подтверждения ценностей коллективной жизни. Это - вид совместной деятельности, позволяющий обществу выразить свое почитание этих ценностей. Участие человека в праздновании - важное доказательство его устойчивой связи с сообществом, отмечающим праздник, показатель усвоения им культурных ценностей этого сообщества.
Отсюда, праздник, как по своему существу, так и по формам - это коллективистское явление. Он всегда требует присутствия, участия других людей, является совместным действием, общим переживанием. Праздник - это общность людей, так как возникает как по поводу событий, имеющих значение и смысл не только для одного человека, так и потому, что выражает коллективную реакцию, коллективное отношение к этим событиям.
В праздновании посредством общих усилий воссоздается утрачиваемая в обычные дни гармония и мир, соединяются не только живые, но и осязаема связь с умершими и еще не родившимися членами сообщества. То есть человек в празднике - это точка пересечения будущего и прошлого, средоточение опыта и мудрости праотцев и той жизненной энергии, которая является причиной рождения потомков и прогресса в его положительном смысле. Это во многом объясняет тот факт, что все большие праздники сопровождают разные гадания - как возможность заглянуть в будущее, предугадать судьбу, а также посещение могил, поминовение усопших - как дань уважения и благодарности предкам, прошлому.
Крупные события и даты традиционного календаря празднуются как бы в трех измерениях. Собираются и отмечают праздник дома (демонстрируя сплочение семьи, рода; подчеркивая родство по крови), обязательно в церкви (родство по вере, приобщение к серьезной и высокой духовности), на площади (единение социума, легализация и высвобождение естественного, природного в человеке). Отсюда, все три части направлены на осуществление древнейшей философии праздника - объединение в общем устремлении, преображение себя и мира, приобщение к непреходящим ценностям.
Праздник возникает только там, где существуют постоянные культурные связи между людьми; совместное празднование в свою очередь эти связи укрепляет.
В прошлом участие в религиозных праздниках запрещается людям чужой веры, религиозные таинства для народных масс придают этим праздникам особый смысл. Участие в празднике входит в комплекс обязанностей, вытекающих из общности личности и народа, и потому и до настоящего времени, праздник - это религиозный, патриотический, национальный, гражданский, классовый или политический, а также профессиональный, корпоративный, семейный долг перед сообществом.
Личность, уклоняющаяся от выполнения долга, подвергается религиозным, юридическим, традиционным санкциям.
В сознании самой нации праздник - это ценность, подтверждающая ее культурную тождественность, оригинальность, приверженность традициям, наследию, доказательство обладания собственными национальными, этническими, региональными художественными образцами, достижениями искусства, обнаруживающими себя именно в праздничной форме.
Кроме всего перечисленного, праздник для празднующего сообщества и его членов - это время эмоционального подъема, особого праздничного настроя. Праздник для личности - это также расширением ее привычных прав, временный отход от повседневных норм поведения, даже в таких сферах, которые обычно связаны со строгими запретами (как, например, в сексуальном поведении). Последнее в особенности касается праздников в традиции культа плодородия и эротических культов, оставивших прочные следы во многих культурах.
Часто праздник сочетается с характерными формами развлечений, которые дают личности возможность разрядки, позволяют участвовать во всеобщности праздничного смеха, очищают его. Перенося человека в атмосферу игры, свободы выбора, российские городские праздники прошлого, например, дают эту возможность. Массовое гуляние со всеми его развлечениями дарят каждому, вступившему в его магический круг, столь необходимое праздничное настроение и потрясение. Хорошо известно, что потрясение - важнейшая потребность человека, как и переключение его из серьезной сферы жизни в смеховую. Испытанные сильнодействующие комические приемы и эффекты способствуют проявлению здоровой эмоциональности, знание же вкусового спроса посетителей ведет к удовлетворению эстетических потребностей.
Вероятнее всего: постоянство, устойчивость праздников связаны, прежде всего, с тем, что, концентрируя из поколения в поколение культурную активность людей, обрастая обрядами, развлечениями, декорациями, создавая атмосферу радости и подъема, прерывая обыденный ритм труда и забот, праздник отвечает многим коллективным и индивидуальным запросам, что потребность в его проведении оказывается более устойчивой, чем первоначальная идея, ценность или совокупность ценностей, вызвавшие его к жизни.
Для вовлеченных в праздник людей - это мощный стимул к творчеству, к активному участию в его художественном оформлении, в придании ему блеска, к созданию произведений пластических видов искусства, литературы, музыки, органически связанных с праздником.
В история искусства много таких творцов и их произведений - от скромных, безвестных до общепризнанных гениальных художников. Так, например: работы Леонардо да Винчи, сделанные по заказу знатных вельмож для проведения того или иного праздника. Способность праздника вдохновлять людей на творчество, пробуждать творческие возможности личности - это проявление его общественной жизненности. Эстетическая составляющая праздника: чувственно-эмоциональная насыщенность содержания, выразительность, алогизм, экспрессивность, зрелищность, элементы карнавальности, театрализация - все эти качества роднят праздник с искусством, но не отождествляют с ним. Психологический механизм влияния праздника на личность близок к катартическому (очищающему) воздействию искусства, так как праздник может быть пограничной зоной между реальной действительностью и произведением искусства.
Праздник - это часто еще и своеобразная концентрация духовной, религиозной активности человека, специфический момент, где культовые потребности полностью удовлетворяются, так как от культового действа верующий ожидает разрешения своей проблемы, а в культе не бывает безвыходных ситуаций. Литургийный обряд - будь то заклание животных или участие в торжественном шествии, или сакральная трапеза - внушает верующему, что такое решение существует в иной, сверхчеловеческой сфере, к которой он взывает. Сверхъестественные силы в любую минуту готовы разрешить проблемы человека, превратить его страдание в радость, а смерть - в воскресение. В любом случае исход для истинно верующего всегда предрешен и всегда счастливый.
Отсюда, праздник связан с ценностью высшего порядка - святыней для празднующих.
Отход от какого-то вида праздника может быть следствием перемен в мировоззрении человека. Как правило, те же самые факторы, которые определяют место личности в общественной структуре, в основном влияют и на его отношение к празднику.
Для человека, который занимается тяжелым физическим трудом, праздник - это желанный отдых, обильное потребление продуктов, редких или недоступных в обычное время, усиление межличностных и культурных контактов, развлечения и забавы.
Для людей, ведущих праздный образ жизни, а также для высокообразованных интеллектуалов праздник всегда выполняет другие функции: это возможность отдать дань традиции, повод для удовлетворения престижных устремлений, для развлечений, банкетов и визитов.
Понимание праздника как исключительного отдыха, необходимого для восстановления душевных и физических сил человека, позволяет говорить о том, что праздник - это пространство для духовного и эстетического развития личности, для ее эмоциональной разрядки.
Достичь все вышеописанные цели и задачи праздника помогает его семиосфера, то есть сфера знаковой деятельности праздника, а также ее трансляция и трансформация в культурогенезе.
С праздником как фазой культурной жизни связаны культурные явления, в принципе не имеющие места вне праздника.
Создавая образ идеального общественного состояния, высокого духовного порядка будущего, праздник использует все знаки культуры какой - либо эпохи и общества в виде: символов, обрядов, ритуалов, церемоний, норм общения, публичной жизни, привычек и традиций, лексики (например, словесных формул), жестов, изделий народных промыслов, игр, вещей, а также умения оперировать праздничными символами, праздничных магических действий, гаданий, игр и забав. То есть - это целый комплекс элементов, составляющих внешний антураж праздника и несущих, каждый в отдельности и все вместе, определенную семантическую нагрузку.
В культурном отношении знаковый арсенал праздников постоянно пополняется; песнями, стихами, рассказами, плясками, предсказаниями, играми и развлечениями с использованием элементов природы, которые придают им характер символа, метафоры, наполняют мистическим и эстетическим значением. Так создается традиция как ценное достояние, хранимое, культивируемое и передаваемое группой следующим поколениям.
Об этом пишет М. М. Бахтин: «Язык образов обогащается новыми оттенками значений и утончается. Благодаря этому народно-праздничные образы - могущественное орудие художественного овладения действительностью, основа подлинного широкого и глубокого реализма. Народные образы эти помогают овладеть самим процессом становления действительности, смыслом и направлением этого процесса. Отсюда, глубочайший универсализм и трезвый оптимизм народно-праздничной системы образов».
В празднике все преобразуется, любая утилитарность оборачивается культурой: «...каждое действие, слово, предмет, часть пространства приобретают второй смысл, резко отличный от обычного. Другими становятся и правила их сочетания, и принципы их использования».
Продолжительность и всенародный характер празднования требуют от всех активного участия в общем веселье. Праздничное поведение предусматривает прием и хождение в гости, обильную еду и питье, совместное исполнение песен, коллективные игры и развлечения.
С праздником связана особая сторона материальной культуры, куда входят костюмы, украшения, декорации, кухня, специальные временные сооружения и снаряжения, символы. Обязательным считается преображение людей и обстановки. Из сундуков вытаскиваются лучшие, нарядные одежды, снаружи и внутри украшаются дома, выезжают в расписных санях, устланных коврами и яркими ткаными дорожками, лошади и дуги обвешиваются колокольчиками и лентами. На Троицу, например, девушки в праздничных нарядах и с венками на головах украшают березку цветными ленточками и водят на лугу под песни сложные живописные хороводы необыкновенной красоты.
Со временем некоторые праздники утрачивают первоначальный смысл, например связь с культом, приобретают светский характер, игра и забава не превращаются в центральный элемент, то есть элемент, придающий смысл самому празднику. В забавной, комической, сатирической форме, также часто берущей начало в культе, выражаются идеи праздника. Забава, игра, состязание имеют цель придать блеск праздничному дню, сделать его привлекательным, сообщить участникам состояние радостного возбуждения, служить празднику.
Одновременно превращение праздника лишь в фольклорное зрелище может быть связано с утратой его смысла в общественном сознании, что может привести к отмене праздника. К тому же то, что в одной ментальной системе несет одну семантическую нагрузку, в другой системе может обратиться в свою противоположность. Выявить первоначальный смысл праздника позволяет иногда исследование, проведенное по правилам семиотики. С помощью семиотического анализа жестов, нарядов, обрядов и так далее ученые неоднократно пытаются реконструировать генетическую основу праздника.
Праздники - это не просто сохранение прошлых этапов развития культуры в новых условиях, это препятствие окостенению наличной, современной культуры, то есть тренировка способности к мобильному и неоднозначному, объемному видению мира. Поэтому полноценное знание и понимание праздника невозможно без изучения его истоков.
Таким образом, культура не возрождается сама, мир человеческих ценностей необходимо возобновлять и перестраивать постоянными усилиями людей. Поэтому важны механизмы обновления, напоминания, осознания ценностей, интеграции вокруг них членов сообщества благодаря коллективному действию.
В прошлом праздник - это один из главных источников творчества, двигатель развития культуры. Будний день, даже при наилучшей его организации не заменит эту творческую функцию праздника. Отмирание праздника в обществе обедняет значительную часть почвы, на которой тысячелетиями расцветает культура.
Относительно развития личности, опыт участия в празднике - это что-то уникальное, неповторимое. Пожалуй, никогда человек не перестанет ощущать потребность в том промежуточном состоянии между реальной и идеальной действительностью, причастностью к сакральному, которое всегда несет в себе праздник.
Введение
2 Русские праздники: история и современность
2.2 Рождество
2.3 Новый год
2.4 День Победы
2.5 Семейные праздники
2.6 Влияние праздника на личность человека
Заключение
Библиографический список
Введение
Актуальность исследования. В жизни каждого человека праздник играет особую роль, которую нельзя отрицать и значение праздников очень велико и для старшего, и для младшего поколения.
Развитие культуры не только не снимает, но еще более актуализирует вопрос о смысле праздника и его сущности. Современная праздничная культура представляет причудливый симбиоз различных типов и жанров праздника. Праздничный текст произвольно составлен из наслоений различных семиотических систем: широко используются идеи и маскарадной, и карнавальной культур, и традиция ряженья, частушки, балалайка и т. п. Праздничная стихия сочетает в себе элементы как христианских (Рождество, Пасха и др.), так и дохристианских языческих праздников (Масленица, День Ив. Купалы), обломки "советских" обычаев и обрядов (1 мая, 7 ноября) и принципиально новые формы (кинофестивали, презентации, шоу и т. п.).
Наряду с этим расширяются контакты с ранее незнакомыми обычаями и традициями, что нашло выражение в праздновании Татьяниного дня, Дня Св. Валентина, Хэллоуина, католического Рождества. Разнообразие на рынке "праздничного предложения" свидетельствует о том, что праздник ищет новые механизмы для своей реализации и может рассматриваться как следующий этап его эволюции, а, следовательно, и как новая эра в его осмыслении.
Степень научной разработанности проблемы. Проблема праздника не является новой. Многоаспектность содержания данного феномена отражает степень его изученности. Праздник не раз являлся объектом изучения таких наук, как социология, этнография, фольклористика, философия, искусствоведение. В исследованиях философов и теоретиков культуры праздник рассматривался по следующим проблемам: праздник и культура (М. М. Бахтин, А. Я. Гуревич, В. В. Иванов); праздник и игра (Й. Хейзинга); праздник и смеховая культура (М. М. Бахтин, Д. С. Лихачев, Ю. М. Лотман, А. М. Панченко, В. Я. Пропп, Б. А. Успенский). Помимо исследуемых проблем данные работы содержат ряд методологических выводов и обобщений, с позиций которых ведется изучение праздника. Из теоретических работ выделяется обширный пласт литературы социологического характера, где праздник определяется как общественный институт, отражающий уклад жизни, сферу идеалов, традиции (Я. П. Белоусов, А. В. Бенифанд, К. Жигульский, А. А. Руднев, Д. М. Угринович и др.). В рамках данного направления можно выделить работу А. И. Мазаева
"Праздник как социально-художественное явление. Опыт историко-теоретического исследования", которая представляет собой наиболее комплексное исследование феномена. В социальной педагогике праздник рассматривается как тип социальной связи, с целью эффективного воздействия на личность (Д. М. Генкин, А. А. Конович, Л. С. Лаптева, Е. В. Руденский, В. Г. Шабалин). Исследование социологии культурных форм, реконструкция различных видов праздников в городской культуре нашли отражение в работах А. М. Конечного, А. Г. Левинсона, А. Ф. Некрыловой, О. В. Немиро. В этнографической науке праздник, с одной стороны, предстает как ретранслятор и аккумулятор национальных традиций, обрядов, обычаев (А. К. Байбурин, Т. Я. Бернштам, М. М. Громыко, В. И. Чичеров и др.), с другой стороны, исследователи акцентируют внимание на архаических особенностях праздника (А. С. Абрамян, В. Я. Пропп, С. Токарев, В. Н. Топоров).
В культурологических исследованиях, число которых стремительно увеличивается за последнее время, разработка проблем праздника осуществляется по следующим направлениям: карнавальная культура (на примере западноевропейского средневековья) М. М. Бахтин, В. П. Даркевич, М. Ю. Реутин; типология карнавальной и маскарадной культур в литературных текстах (А. Л. и А. С. Гринштейн); роль праздничной традиции в нравственном и эстетическом формировании личности (В. П. Исаенко, И. В. Колинько); праздник в дворянской культуре, где праздник предстает как часть бытовой или развлекательной (досуговой) культуры (Б. Р. Егоров, Ю. М. Лотман, В. С. Турчин, Н. А. Хренов). Следует отметить некоторые частные проблемы, по которым ведется изучение: тоталитарный праздник (А. В. Захаров, А. И. Щербинин); первобытный праздник (А. Ф. Еремеев); попытка философского анализа христианских праздников (Е. Б. Рашковский).
Различные культурные преломления праздника исследовались в проблемном поле провинциальной культуры (Е. Я. Бурлина, Н. И. Воронина, И. В. Чванов). Отдельные аспекты праздника затрагиваются в связи с проблемой менталитета как в работах философов (В. К. Кантор), так и психологов (К. Касьянова).
Таким образом, накоплен обширный исследовательский материал, тем не менее, многогранность данной проблемы позволяет выделить новые аспекты изучения праздника. В культурологии научные изыскания ведутся в основном по частным проблемам, что не снимает вопрос об актуальности теоретического исследования. Недостаточно разработана проблема праздника в российском историко-культурном пространстве, не прослежена специфика его ментальных особенностей.
Цель дипломной работы - рассмотреть феномен праздника в пространстве отечественной культуры, как на общетеоретическом, так и на исторически конкретном уровнях.
Рассмотреть происхождение и сущность праздников;
Изучить классификацию и типологию праздников;
Выяснить роль и место праздника в динамике общественной и культурной жизни;
Проанализировать русские праздники: Пасха, Рождество, Новый год, День Победы и семейные праздники;
Провести исследование места и роли праздника в жизни людей г. Тамбова;
Выяснить перспективы развития праздников в России.
Объектом исследования выступает праздник как феномен культуры.
Предметом - диалектика исторической динамики праздника в русской культуре.
Методологическая база исследования. Для понимания рассматриваемой проблемы теоретико-методологическим основанием стали труды М. М. Бахтина, А. Я. Гуревича, Д. С. Лихачева, Ю. М. Лотмана, Й. Хейзинги, раскрывающие разнообразные методологические аспекты теории праздника.
Методологическое значение для понимания проблемы имели общетеоретические исследования Н. А. Бердяева, Н. И. Ворониной, Г. Д. Гачева, И. А. Ильина, В. К. Кантора, К. Касьяновой, И. В. Кондакова, Н. О. Лосского, X. О. Ортеги - и - Гассета, В. В. Розанова, Э. В. Соколова, Г. П. Федотова.
В дипломной работе использованы следующие методы, обусловленные спецификой данной работы: структурно-функциональный метод, на базе которого определяется сущностное содержание праздника, его составляющие компоненты, механизмы функционирования; сравнительно-исторический метод, позволяющий представить праздник в конкретных исторических формах; интегративный метод, позволяющий применить знания, полученные различными науками к задачам, поставленным в настоящем исследовании.
Научная новизна исследования. Осмысление феномена праздника в культурологическом пространстве позволило привести типологию праздников, которую диктует историческое развитие общества.
Существуют такие функциональные особенности праздника, по-разному проявляющееся, как в различные исторические периоды, так и в различных социокультурных ситуациях.
1 История и возникновение праздников
1.1 Происхождение и сущность праздников
Следы праздников можно встретить в древнейших дошедших до нас письменных источниках, которые известны современной науке: в египетских и шумерских текстах. Нет сомнения, что празднование имело место еще в доисторические времена: на это указывают как содержание древних мифов, так и данные, собранные археологами, свидетельства о совершении церемоний, ритуалов, торжеств, которыми повсеместно сопровождались праздники. К таким весьма древним праздникам, несомненно, относятся праздники, связанные с культом животных, восходящие к временам складывания тотемистических представлений. Примером подобного культа, относящегося к праистории религии, является культ медведя, прослеживаемый еще в эпоху позднего палеолита (приблизительно от 40 до 14 тыс. лет до н. э.) в так называемой ориньякской культуре. 0 нем свидетельствуют захоронения костей пещерных медведей по образцу человеческих захоронений; они обнаружены, между прочим, и на польских землях в одной из пещер в Силезии. Человек палеолита, как пишет современный историк религии, "верит при этом, что способствует таким путем возрождению этого ценного промыслового зверя, употребляя прием анимистической магии воплощения и совершая искупление убийства медведя и употребления его в пищу".
Культ медведя был распространен во всем северном полушарии. Мы обнаруживаем его в Скандинавии и на Аляске, у лапландцев и финнов, у айнов древних жителей северной Японии, и североамериканских индейцев. Легенды, которые сохранились со времен викингов, гласят, что заключались браки между медведем и женщиной; на протяжении столетий в Скандинавии существовало табу для женщина на медвежье мясо. Лапландцы еще в XVII и XVIII вв. устраивали убитым на охоте медведям торжественные похороны. Такие действия лапландцев объяснялись уходящим в глубокую древность убеждением в том, что медведь — если его соответствующим образом похоронить — воскреснет и на него снова можно будет охотиться. Скандинавские ученые, которые в XVII и XVIII вв. зафиксировали эти мнения, сожалели по поводу слабой приверженности лапландцев к христианству, ибо, не сомневаясь в воскресении медведя, они в то же время сомневались в собственном воскресении. Исследования советских этнографов свидетельствуют о том, что культ медведя и Медвежьи праздники и сейчас бытуют среди немногочисленных коренных жителей Сибири. Обратимся к одному из таких свидетельств.
У народов Севера встречаются также тотемистические представления и магические верования.
Много суеверных представлений на Севере связано с культом медведя. Ненцы, например, избегают произносить само слово "медведь" (по-ненецки: варк); зубы медведя, куски его шкуры, когти используются как амулеты. Медведь почитается и другими народами Севера.
Удачная охота на медведя у хантов и манси до сих пор часто отмечается особыми церемониями — медвежьими плясками (Медвежьим праздником). На этот праздник прибывают родственники и знакомые охотника даже из соседних населенных пунктов. Голова зверя вместе со шкурой помещается в угол комнаты, и около нее ставится угощение для убитого медведя. Праздник продолжается в течение нескольких дней, главным образом в ночное время. Он сопровождается песнями и плясками, часть которых носит ярко выраженный ритуальный характер. Медведь изображается как сын бога, упавший с неба и обросший шерстью. Медведя стараются "убедить" не обижаться за то, что его убили. Как и многие другие религиозные праздники, этот, отмечаемый к тому же в неопределенное время, продолжается несколько дней, отвлекает людей от работы.
Однако не все в Медвежьем празднике носит религиозный характер. Под религиозной оболочкой в нем проявляется также и народное творчество хантов и манси. Наряду с ритуальными танцами есть также шуточные, бытовые. Во время праздника исполняется, например, женский танец "сбор черемухи", один из наиболее красивых танцев народов Севера. Эти элементы народного творчества народов Севера необходимо отличать от ритуала и относиться к ним бережно, как к национальному искусству.
Приведенное здесь описание советских этнографов имеет существенное значение для наших выводов. Оно говорит прежде всего о несомненном постоянстве, традиции праздника, уходящего своими истоками в каменный век, но до сих пор все еще отмечаемого. Попытаемся проанализировать этот праздник с социологической точки зрения.
Его происхождение связано с первобытным типом организации общества, с группой охотников, занимающихся промыслом такого опасного зверя, как медведь, в трудных условиях Севера. Подобный промысел, от результатов которого зависит существование охотников, связан с риском, успех его не гарантирован. Более того — если даже удастся убить медведя, неизвестно, будет ли успешной следующая охота. Поэтому удачный промысел вызывает потребность почтить, как-то отметить этот всегда необычный момент, рождает потребность в празднике.
Возвращение с добычей — это праздник для целой общности; родственники и друзья, которых уведомляют об удаче, также принимают участие в торжестве. Удачная охота приносит обильную еду — мясо и богатство, каковым является медвежья шкура. Праздник дает повод для угощения, для радости. Но его церемониал сложен: это не только общая радость, но и совместный обряд, который должен отдалить возможные последствия совершившегося, опасные для охотника, и помочь преодолеть тот страх, который сопутствует удачной охоте. Убийством медведя был нарушен порядок мироздания, и праздник — посредством магических приемов — должен его заново восстановить. Медведь — это часть мироздания, сын божества небесного происхождения, только в облике зверя. Следовательно, его нужно умолить, принести ему жертву, почтить плясками ночью при звездах, с которых он, как сверхъестественное существо, прибыл: тысячелетия в северной части неба ярко сияет созвездие, именуемое "Большой Медведицей".
Пляски во время праздника воспроизводят в форме художественного зрелища событие, которое является поводом к празднованию, они традиционны, приобрели ритуальный характер, имеют магический, религиозный смысл. Во время праздника охотники радуются и успокаиваются, они убеждены, что благодаря ритуальным действиям восстанавливается порядок мироздания, частью которого они являются, от которого зависят, но который могут с роковыми для себя последствиями нарушить. У медведя — существа естественного и одновременно сверхъестественного — они попросили прощения, и это гарантирует очередную удачу на охоте.
Для сибирских таежных охотников анализируемый в данном случае праздник — это в своей глубочайшей сущности институт, необходимый для поддержания порядка во Вселенной, такого, с которым они сталкиваются в своей повседневной борьбе за существование, и такого, который они себе представляют в форме религиозного мифа. Магические действия, лежащие в основе первобытного праздника, давали людям убежденность в том, что можно оказать существенное влияние на окружающую их действительность, на силы природы и сверхъестественные силы, от которых, как они верили, зависела их судьба. Эта вера и своеобразные познания в области магических процедур, которые трактовались зачастую как таинственное совместное участие в праздничных обрядах, всегда выполняли также и роль интегрирующего группу фактора. Но в описаниях этнографов легко вместе с тем найти несомненно более поздние элементы праздника: пляски, не связанные с охотой на медведя, веселые по содержанию и образные, не имеющие ритуального значения. С таким постепенным обогащением праздничного обычая элементами, далекими от его первоначального смысла, мы неоднократно встретимся в ходе наших рассуждений, в особенности тогда, когда речь пойдет об исторических изменениях праздников.
Медвежий праздник в Сибири не приурочен к постоянной дате: это связано с тем, что нельзя предвидеть время, когда произойдет главное событие — удачная охота на животного. Но поскольку охотники должны заниматься промыслом, чтобы обеспечить свое существование, такой праздник является, в сущности, периодическим, хотя отмечается он нерегулярно; каждый убитый медведь должен быть почтен, во всяком случае на протяжении того времени, пока среди охотников удерживаются эти примитивные верования. Такие верования и праздники порождают в наше время конфликтные ситуации; когда группы людей, продолжающие соблюдать давние обычаи, становятся частью социального организма, подчиненного единой трудовой дисциплине, тогда празднества, длящиеся несколько дней, эту дисциплину неминуемо нарушают. Здесь мы опять столкнулись с фактом, с которым будем много раз встречаться в ходе нашего анализа, — с противоречием между требованиями современного разумно спланированного хозяйствования, основанного на рационалистическом мировосприятии и утилитарных предпосылках деятельности, и традициями праздника, эту рациональность нарушающими.
Но пока группа людей (в данном случае практикующая культ медведя) рассматривает свои верования как высшую ценность, как основу своих представлений о мире, потребность в празднике продолжает существовать и удовлетворяться.
Разумеется, ритуал праздника, церемонии, обряды становятся в этом случае вторичными ценностями, удовлетворяют эмоциональные и интеллектуальные потребности, связанные с торжеством: создают настроение, дают участникам возможность выразить себя, воспроизводят в драматизированной зрелищной форме важное событие и его последствия, смысл.
Сибирский Медвежий праздник — праздник, как уже подчеркивалось, нерегулярный, отмечаемый в зависимости от охоты и ее успешного исхода, причем промысел на медведя ведется как летом, так и зимой, когда охотники выгоняют зверя из его заранее ими выслеженной зимней берлоги.
Очередным примером, на котором мы остановимся, будут праздники, а точнее, целые периоды праздничного времени, которые связаны с сезонными переменами, обусловленными сменой времен года, то есть циклом вращения Земли вокруг Солнца. И на этот раз мы воспользуемся данными из жизни народов Севера, в основе существования которых лежат занятия охотой и рыболовством. Описание, которое мы приведем, касается жизни эскимосов и является результатом научных наблюдений, сделанных в XIX в. М. Моссом и использованных им в опубликованном в 1905 г. очерке о сезонных изменениях эскимосского обществах. Эскимосы в тот период пользовались примитивной техникой охоты и рыболовства, что вынуждало их приспосабливаться к образу жизни соответствующего животного; летом они рассеивались из поселения, а на зиму вновь собирались в одно место. Таким образом, вся жизнь эскимосов укладывается в две резко отличные друг от друга фазы: летнюю и зимнюю. Одним словом, — пишет Мосс, — если лето в почти неограниченной степени расширяет территорию, открытую для охоты и ловли, то зима ограничивает ее до минимума. Именно это чередование проявляется в ритме сбора и рассеивания эскимосов, который правит этой морфологической организацией. Население собирается и рассеивается, подобно зверям. Движение, которым оживляется общество, синхронизировано с движением окружающей жизни.
Сезонные изменения жизни находят свое отражение в религии эскимосов и полнее всего выражаются именно в праздниках. Приведем более обширный фрагмент той части описания, где наглядно демонстрируется происхождение сезонных цикличных праздников, составляющих чрезвычайно распространенную, древнюю и важную категорию праздничных дней: религия эскимосов подчинена тому же самому ритму, что и их организация. У них имеется, если можно так сказать, религия летняя и религия зимняя, а вернее, летом вообще нет религии. Единственным практикуемым в это время культом является приватный, домашний культ: все сводится к обрядам, связанным с рождением и смертью, а также к соблюдению нескольких запретов. Все мифы, которые, как мы позже увидим, зимой заполняют сознание эскимосов, летом кажутся забытыми. Жизнь словно бы подвергается обмирщению. Даже магия, считающаяся обычно сугубо частным занятием, выступает только как достаточно примитивные лекарские познания; вся ее обрядность сводится к минимуму.
Зато в зимнем жилище эскимосы живут в состоянии постоянного религиозного возбуждения. Зима - это время, когда мифы и предания передаются от одного поколения к другому. Самое незначительное событие требует более или менее торжественного участия шаманов. Самый маловажный запрет отменяется только в ходе публичных торжеств и визитов, наносимых всему сообществу. Постоянно проводятся эффектные публичные сеансы шаманских заклинаний с тем, чтобы предотвратить голод, который угрожает группе, особенно в период от марта до мая, когда запасы продуктов питания либо уже иссякли, либо находятся на исходе, а зверь попадается редко. Словом, всю зимнюю жизнь можно представить себе как один долгий праздник... Религиозное сознание группы доводится до такой степени пароксизма, что во многих эскимосских сообществах религиозные провинности становятся предметом необычайно строгого надзора в это время; всякого рода общие бедствия, как, например, чрезмерно затянувшаяся пурга, уход зверей, неожиданный ледоход и т. д., приписываются нарушению какого-либо обрядового запрета. Это нарушение подлежит публичной огласке, чтобы можно было противодействовать его последствиям. Обычай публичного покаяния хорошо демонстрирует тот сакральный характер, которым зимой насыщена вся жизнь общества.
Религиозная жизнь зимой не только интенсивна, но и обнаруживает сверх того одну весьма примечательную особенность, которая говорит о контрасте между нею и жизнью летом: она является исключительно коллективной. Говоря так, мы хотим выразить нечто большее, нежели констатацию того факта, что праздники отмечаются совместно; для нас важно также и то, что в их ходе присущее членам общности ощущение самих себя и своего единства проявляется по-разному. Праздники коллективны не только в том смысле, что в них участвует множество собравшихся вместе личностей; они — достояние группы, и именно группа себя в них выражает. Об этом говорит уже тот факт, что праздники отмечаются в "кашиме". Именно "кашим" в разных его видоизменениях всегда является общественным местом, символизирующим единство группы. Это единство настолько крепко, что внутри "кашима" исчезают различия между отдельными семьями и домами; они утрачивают своеобразие и растворяются в общей массе... То же самое выражается в характере обстановки и обрядов, совершаемых во время данных праздников.
Все сказанное относится, в частности, и к "празднику пузырей", отмечаемому на Аляске. В его программу входят прежде всего многочисленные пляски в масках в присутствии всей группы, которая поет. Под конец праздника в море одновременно выбрасываются пузыри всех морских животных, убитых группой за целый год. Души животных, которые якобы в них пребывают, отправляются для нового вселения в самок тюленей и моржей. Таким образом зимнее стойбище как целостность посредством одного обряда обеспечивает себе постоянное поступление средств к существованию.
Другой праздник, имеющий свои аналогии на всей территории, населенной эскимосами, — это праздник, посвященный памяти умерших. Он состоит из двух частей. Начинается праздник с обращенной к душам умерших молитвы о том, чтобы каждая из них возжелала на время воплотиться в человека, носящего то же имя, что и умерший; такие лица имеются в каждом стойбище, ибо в силу обычая каждый только что родившийся ребенок всегда получает имя последнего из умерших. Затем преподносятся подарки тем из живых, кто носит одинаковое с умершими имя; все собравшиеся обмениваются друг с другом подарками, после чего отпускаются на волю души, которые оставляют свои "поселения" среди живых и возвращаются в мир умерших. Таким образом, в этот момент группа не только обретает свое единство, но и становится свидетелем того, как в ходе обряда образуется идеальная труппа, в состав которой входят все поколения, последовательно сменявшие друг друга с самых давних времен. Предки, как ближайшие, так и мифические, исторические, приходят к живым, чтобы смешаться с ними, в результате чего посредством обмена подарками образуется единая общность.
Аналогичное значение имеет праздник зимнего солнцестояния. У центральных и восточных эскимосов основной обряд заключается (во всяком случае, заключался) в том, чтобы одновременно погасить, а потом снова зажечь светильники, имеющиеся в стойбище. Если принять во внимание то, что все светильники, вероятно, зажигались от одного источника — огня, добытого с помощью трения, то окажется, что речь идет о своеобразном культе общего огня. Добавим, наконец, что все эти различные праздники везде и, всегда сопровождаются весьма существенными проявлениями сексуальной свободы...
С точки зрения нашего анализа соблюдавшиеся в течение сотен лет обычаи эскимосов недвусмысленно указывают на происхождение цикличного праздника; в своей наиболее древней и распространенной форме он является культурным приспособлением жизни общественной группы к природному циклу, от которого она полностью зависит. Эскимосы смотрят на эту зависимость с опасением, со страхом за свое существование, которое может оказаться под угрозой, если будет нарушен природный цикл: слишком долгой и суровой окажется зима, исчезнет зверь. Зависимость от природы обрекает эскимосов на вынужденное бездействие зимой; они почти не могут в это время предаваться основным своим занятиям — охоте, рыболовству — и должны жить запасами, которые к началу нового промысла иссякают, им грозит голод, если в положенное время не наступит весна, если снова не появится зверь. Убийство первого моржа означает начало новой, летней фазы цикла, и специальные гонцы разносят эту благую весть. Группа рассеивается, меняет образ жизни и обычаи. Зимняя фаза, фаза праздников — это фаза хозяйственного бездействия, временного отказа от основных занятий, период потребления запасов. Одновременно она является и фазой необычайно интенсивной коллективной культурной жизни. Ее глубокий смысл основан в первую очередь на стремлении обеспечить — посредством обрядов, ритуалов — гармоничное течение природного цикла жизни. Обряды приобретают магический характер, они призваны служить обеспечению экономического благополучия группы, обеспечению изобилия морского зверя.
Смысл эскимосского "праздника пузырей" аналогичен смыслу Медвежьего праздника в Сибири: группа посредством своих коллективных обрядовых действ, соответствующих ее анимистическому и тотемистическому мировосприятию, оберегает себя и одновременно интегрируется. Праздник — это культурное достояние группы, подтверждение ее единства как в верованиях, так и на практике. Наконец, праздничные обычаи зимней, праздничной фазы отличаются от обычаев летней фазы, фазы напряженных усилий, рассеивания отдельных семей охотников и рыбаков по огромным просторам Севера. Эти обычаи затрагивают все стороны жизни, они связаны с культом и развлечениями, потреблением и половой жизнью. Последняя приобретает временами особые, праздничные формы, связанные как с природным циклом, так и с мифами о прошлом группы. Обычай гасить свет во время праздника, а также в период каждого новолуния сочетался у эскимосов с обычаем обмениваться женщинами, с оргией в "кашиме", зимнем жилище. Во время так называемого праздника масок маска, изображающая богиню Седну, соединяла в пары мужчин и женщин, не принимая во внимание их родства и руководствуясь лишь их именами. Праздничное соединение в пары в порядке, соответствующем соединению в пары мифических предков группы, имена которых носят живые люди, является нарушением сексуальных запретов, обязательных в непраздничное время, но зато возвращает группе связь с ее древними предками, как бы переносит ее в мифические времена.
Во время праздников группа людей связана не только с актуальной фазой цикла природы — живой и неодушевленной, земной и астральной, — но также и с циклом, причем главным, собственного, человеческого существования, с его предшествующими фазами, с предыдущими поколениями. День памяти умерших и участие предков в праздновании постоянно будут предметом нашего внимания — от древности до настоящего времени. Празднование, совершающееся в форме действа, обряда, зрелища, даров, жертвоприношений, плясок, сочетается с сильным и всеобщим эмоциональным напряжением, в котором мы постоянно обнаруживаем сопутствующие друг другу — обычно в очередные фазы праздника - чувства ужаса, страха, вины и чувства радости, освобождения, торжества.
Перенесемся теперь на территорию Древнего Китая, который от начала своей истории и по сегодняшний день известен нам как земледельческая страна. Надписи на костях и археологические находки, относящиеся к I тыс. до н. э., свидетельствуют, что уже тогда, в эпоху так называемой культуры Инь (или Шан), земледелие получило интенсивное развитие и его поддержка, организация были одной из главных задач тогдашних властителей.
Знаток китайской культуры М. Гране описывает место, роль и характер земледельческих, крестьянских праздников в архаическую и классическую эпоху: "Повседневная жизнь китайских крестьян была монотонной и трудной, но наступавшие в установленном ритме большие праздники возвращали им радость жизни. Эти праздники приобретали характер оргий. Философы сразу же осудили их. Конфуций, однако, сумел отметить и их благотворное значение. Он был против того, чтобы правитель (государь), "назначив народу сто дней труда, не отводил ему ни единого дня радости", поскольку не следует "держать лук натянутым, никогда не ослабляя тетивы [а также] держать его ослабленным, никогда тетивы не натягивая". Конфуций полагал, что праздники — это плод мудрости правителя (государя). В действительности же праздники восходят к незапамятным временам и дать им удовлетворительное объяснение можно, исходя из общих условий жизни в деревне ".
Праздники китайских крестьян — в противоположность описанным выше праздникам некоторых народов Сибири и эскимосов Аляски — отмечаются в рамках государственной организации и отчетливого деления общества на классы; поэтому к ним проявляют интерес феодальные властители и философы. Здесь мы впервые сталкиваемся с фактами неодобрения праздников, противодействия им и их осуждения. Такое осуждение, обнаруживаемое в дошедших до нас древних текстах, исходит, однако, не из той среды, не из той социальной группы, которая эти праздники отмечает, не из класса крестьян; неодобрение высказывают просвещенные люди того времени. Самый выдающийся представитель, Конфуций, влияние которого на жизнь Китая продолжает ощущаться вот уже две с половиной тысячи лет и который был теоретиком консервативного общественного строя, основанного на постоянном равновесии прав и обязанностей власти и подданных, осознал, однако, необходимость праздника и сумел представить его как свидетельство политического разума правящей группы. Его метафора о натянутом луке и ослабленной тетиве, в сущности, не что иное, как тезис о двух фазах в жизни общества: первая — это фаза напряжения, тяжелого труда, вторая — это фаза ослабления напряженности, фаза праздника, радости. Первая, диктуемая природной и социальной необходимостью, персонифицированная в особе правителя, длится во сто раз дольше, нежели вторая; власть регулирует ритм жизни, устанавливая ритм труда и празднования. Отныне связь между властью, прежде всего государственной, и праздником будет постоянно присутствовать как одна из тем в наших рассуждениях; следует, однако, помнить, что праздник — как необходимость и фаза жизни коллектива — возник и развился значительно раньше, нежели самая древняя государственная организация.
В связи с сезонным перерывом в сельскохозяйственных работах крестьяне отмечали два праздника: начала и окончания периода вынужденного отдыха. Первоначально это были праздники, которые действительно приходились на моменты начала морозов, а затем весенней оттепели. Со временем их уже связывали с точными астрономическими датами — дней равноденствия, — а в бытовой сфере они подверглись схематизации и обеднению. В празднике зимы, открывавшем эту фазу в жизни деревни, главная роль постепенно перешла к самым старшим из мужчин, которые, облачась в траурные одежды и с посохом в руке, приглашали всех предаться отдыху, подводили год к его окончанию.
Упоминавшиеся уже весенние праздники были праздниками инициации и массовых обручений молодых людей во время больших сборищ на открытой местности, среди полей, в присутствии всей деревенской общины. Места, где происходила эта социальная и сексуальная инициация молодых (которые, как считалось, только и могут обновить природу), постоянно использовались для празднования и иногда их признавали священными. Сексуальная инициация молодых происходила в полях, так как, согласно тогдашним верованиям, это содействовало плодородию земли. Ей предшествовали игры, в которых важное значение придавалось переходу юношей и девушек вброд через реку, где в весенних водах обитали духи, души умерших, которые поднимались туда из подземных глубин, чтобы во время праздников вступать в контакт с живыми.
Иной характер носили зимние праздники. Многие важные обряды были достоянием только мужчин, собиравшихся при этом в общем доме. Иерархия соблюдалась во время пиршеств, и места отводились в соответствии с возрастом, начиная со старейших. Иной была и эмоциональная атмосфера этих праздников, напоминавшая атмосферу праздников у эскимосов.
Праздники с особенной наглядностью раскрывают перед нами систему ценностей крестьянской культуры: место, которое занимают среди них урожайность, плодородие земли и высокая рождаемость среди людей, а также место, принадлежащее социальным институтам, семье и местной общности, поколениям, группам, объединенным по признакам пола, и трудовым группам. Наконец, пример древнего крестьянского праздника в Китае, сочетающегося с обрядовым и вошедшим в обычай расточительством сил и материальных средств, указывает на один из источников отрицательного отношения к ним городских ученых. Город и его духовные предводители осуждают крестьянские праздники как проявление нерационального, бесхозяйственного отношения земледельца к плодам собственного труда, за счет которого главным образом содержались государство и власти, находившиеся в городе. Неприязнь по отношению к праздникам имела, таким образом, классово-экономический характер; это и есть тот аспект проблем, который будет нами подчеркиваться при анализе праздников вплоть до настоящего времени. В позиции китайских ученых мы видим также осуждение, с которым рационалистически мыслящий интеллигент относится к вспышкам коллективного безумия, к экстазу и оргии.
Рассмотрим еще один пример, прежде чем попытаться обобщить наши соображения относительно происхождения праздников. Перенесемся на этот раз в Древний Египет, культура которого, развивавшаяся в рамках государственной организации в течение нескольких тысячелетий, оказала сильное влияние на культуру многих обществ, в том числе и тех обществ, которые заложили основы европейской культуры. Праздников в Египте насчитывалось очень много, в отдельные периоды ежегодно отмечались — наряду с другими — только двадцать семь праздников, посвященных памяти умерших. Праздники были тесно связаны с политическими судьбами страны, а также с ее социальной структурой. Кроме сохранившихся без перерывов в праздновании народных праздников, отмечавшихся с незапамятных времен, в Египте существовали местные праздники, связанные с местными культами, и общие праздники, связанные с официально господствующим культом. Жизнь Египта - как политическая в целом, так и частная жизнь его обитателей — была глубоко пронизана религиозными верованиями, а праздники прежде всего являлись выражением этих верований, весьма разнородных и зачастую противоречащих друг другу, но также и объединенных в синтетические формы, особенно в развитии теологической мысли.
Праздник в Египте отмечался главным образом в храмах, которые стали центрами культа, привилегированной территорией деятельности жреческого сословия. Таким образом, праздник получил свое место, зачастую к тому же весьма роскошное, даже теперь, спустя тысячелетия, поражающее как своими размерами, так и архитектурой, богатством художественного оформления. По случаю праздников храмы украшались, иллюминировались, в них совершались особенно торжественные богослужения, организовывались процессии, исполнялись пляски, песни, инсценировки мифов. К крупнейшим праздникам относились торжества в честь Осириса. Они открывались мистерией смерти и воскресения этого бога.
А вот описание праздника Опет, связанного с путешествием бога солнца Амона из храма в Карнаке в храм в Луксоре.
"Торжества открывались богослужением, которое лично совершал фараон в храме Карнака. В святилище фараон приносил жертвы перед установленной там ладьей Амона. Приносились также жертвы перед ладьями богини Мут, бога Хонсу, а также фараона, которые были установлены перед храмом. После богослужения начиналась торжественная процессия. Жрецы несли четыре ладьи на берег Нила, устанавливали их на кораблях, и начиналось путешествие Амона в Луксор. Во главе флотилии плыла ладья Амона, за ней следовали ладьи Мут, Хонсу, а также фараона и его жены. По берегу в процессии шествовали жрецы, солдаты, музыканты, певцы и танцовщицы. После прибытия священных ладей в Луксор приносились жертвы богам: сначала на берегу, а после того, как ладьи переносились в соответствующее святилище местного храма, фараон снова приносил им жертвы. В своем храме в Луксоре Амон пребывал несколько дней, после чего с такой же торжественностью совершался обратный путь в Карнак ".
Описанный выше праздник имеет уже главного действующего актера — фараона, равного богам и одновременно выполняющего главную культовую функцию — праздничное жертвоприношение. В праздничном ритуале важное место занимает шествие, процессия, демонстрирующая обычно не только элементы мифа, который отображается в формах песни, молитвы, декламации, танца или пантомимы, но также и ранг, иерархию, социальные функции участвующих в ней лиц. Процессия, праздничное шествие — исключительно древний способ празднования — будут практиковаться в разных видах целые тысячелетия вплоть до настоящего времени.
Первоначально египетские праздники носили характер земледельческих праздников. В древности фараон был первым жрецом, который совершал церемонию начала жатвы, срезая серпом колосья для первого снопа. Позже данный обычай был перенесен — уже как символический — в ритуал праздника Мина, бога плодородия; процессией в честь этого фаллического божества открывался период жатвы. В старинных египетских текстах можно встретиться с обозначением слова "праздник" в виде иероглифа, состоящего из двух соединенных частей: внизу изображались жертвенные сосуды, вверху — примитивное святилище. Сохранившиеся надписи свидетельствуют о том, что праздники в честь Мина отмечались уже во времена первых пяти династий, то есть в период так называемого Древнего царства (ок. 2800 — ок. 2250 гг. до н.э.). Те же самые источники указывают, однако, на существование праздников, связанных с историческими событиями. Речь идет прежде всего об объединении царств Верхнего и Нижнего Египта в одно государство: этот факт имел основополагающее значение для судеб страны. Мы узнаем, наконец, из источников, что во времена неизвестного царя из I династии отмечался праздник "Разгрома троглодитов" в память о победе египтян над их врагами, пещерными людьми.
Мы располагаем, наконец, многочисленными источниками и обширной научной литературой относительно праздника по случаю годовщины властвования фараона — праздника Сед, который, по мнению многих авторов, фараон отмечал в тридцатилетие своего правления. Праздник Сед отмечался с древнейших времен, начиная с Тинитского периода (ок. 3000 — 2850 гг. до н.э.) и до так называемого Позднего периода (ок. 1085 — 332 гг. до н. э.). В ритуал этого праздника входила церемония очищения, после которой фараон облачался в древний наряд из специальной ткани, садился на трон в белой короне для Верхнего Египта и красной — для Нижнего и, наконец, исполнял культовый танец, будучи одет лишь в некое подобие короткой юбочки с прикрепленным к ней хвостом.
Несмотря на то что все египетские праздники соединялись с религиозными церемониями — наиболее важные из них совершал сам фараон, — среди их обилия можно, однако, найти праздники, учрежденные явно для того, чтобы отметить важные для государства даты тех событий, которые сами по себе не носят религиозного характера: например, победа в войне или политическое объединение двух частей страны. Таким образом, в сферу нашего анализа вошел новый вид праздников, связанных уже не с ритмом природы, не с жизнью олицетворяющих ее богов, не с мифологическими временами и героями, а с ходом истории, с историей политической, социальной, династической.
Приведенные выше примеры дают нам достаточно четкое представление о происхождении праздников: их древности и тесной связи с жизнью коллектива, со способами, при помощи которых группы людей добывали основные средства к существованию, с формированием их первобытного мировосприятия, верований и с постепенным их развитием. Они раскрывают также своеобразный характер поведения людей во время праздников, показывают способы празднования, формы церемониала, обрядов, обычаев, демонстрируют культурное богатство праздничного творчества. Наконец, они свидетельствуют о тысячелетней истории критического, отрицательного отношения к празднику, а чаще — к определенным видам праздников.
Факторы, обосновавшие общественную потребность в празднике, имеют постоянный характер; обобщенно говоря, это — ритмические явления жизни, изменчивость отрезков времени, как в тех случаях, когда мы имеем дело с природным циклом, так и тогда, когда речь идет о времени человеческой жизнедеятельности, мифическом, легендарном или историческом, действительном. Желание осознать этот ритм, почтить его и обозначить, припомнить важные моменты прошлого, стремление слиться с этим ритмом и попытки оказать на него влияние, предотвратить его возможные нарушения — вот мотивы, в силу которых люди тысячи лет отмечают праздники. День удачной охоты на медведя являлся для первобытных таежных охотников особенным днем, отличным от будничного. Зима для эскимосов — особый период, совершенно отличный от лета. Весна и осень в жизни китайского крестьянина были периодами резкого и непродолжительного напряжения, переживаний иных, нежели те, которые все лето сопутствуют его тяжелому труду. Равноденствие, новолуние — это моменты повторяющиеся, но в определенном смысле необычные; тысячелетиями наблюдаемые, они вызывали восхищение и страх одновременно; время их наступления выделялось особо, становилось праздничным временем, когда жизнь коллектива и личности протекала по правилам празднования. День победного сражения, в результате которого город был спасен от уничтожения, и момент политического объединения, заложившего основы могущества и безопасности народа, представляют собой особенные моменты в жизни любого общества, отличающиеся от многих обычных, будничных дней, из которых складывается повседневное существование каждой группы людей. Эти даты требуют памяти и обновления, а также соответствующего церемониала, празднования. Счет времени, одно из величайших достижений человеческой культуры — календарь везде в своих истоках выступает как форма упорядочения, закрепления, заблаговременного исчисления праздничных дней и периодов. Всеобщность праздников позволяет считать их, начиная с эпохи каменного века постоянным элементом человеческой культуры, позволяет рассматривать соблюдение праздников как одну из основных форм коллективного поведения людей.
1.2 Классификация и типология праздников
Исторический опыт учит, что каждая постоянно существующая группа людей, в основу жизни которой положен упорядоченный счет времени, календарь, вносит также и определенный порядок в сферу праздников и празднования. Этот порядок всегда основан на отведении праздничным фазам определенных моментов времени, отрезков годового, месячного или недельного цикла. Обычно это день или несколько дней, иногда праздничная фаза затягивается, но в таких случаях сама она, как правило, делится на части, отчетливо различающиеся по своему характеру, и только одна из них является праздничной кульминацией, вершинным моментом праздника. Поэтому в проводимой в практических или теоретических целях классификации праздников именно время, на которое они приходятся, принимается во внимание как основная их черта. Несмотря на то что огромное большинство праздников находит место в календаре, по которому живет данное общество, есть праздники, связанные с обстоятельствами, не поддающимися предвидению, но требующими, чтобы их торжественно отметили, и возникающие таким образом в зависимости от свершения необычайного события. Отсюда и проистекает общее деление праздников на периодически отмечаемые и непериодические, обусловленные моментом.
Классическим примером периодического праздника, весьма часто наблюдаемого у первобытных, архаичных обществ, является праздник, связанный с культом луны, отмечаемый в начале двух ее фаз — новолуния и полнолуния. Там, где каждое новолуние или полнолуние считается праздником, а календарь, как правило, основан на лунном месяце, периодичность праздника зачастую рассматривается празднующей группой как естественная периодичность, обусловленная характером окружающего нас мира, высшей механикой космоса, волей предназначения, которое во многих религиозных концепциях призвано править даже богами. Закрепление счета времени, календарный ритм определяют повторяемость одних и тех же месяцев и дней. Установление даты праздника, в основе которого лежит историческое событие, например победа народа в войне, также придает ему ритм, преимущественно годовой, превращает его в периодически отмечаемый праздник, торжественную годовщину. Всякого рода годовщины — как исторически достоверных событий, так и событий легендарных или явно мифических в свете современного знания — играют большую роль среди праздников, и мы многократно будем сталкиваться с ними в ходе нашего анализа.
Бросив взгляд на современный польский календарь, легко заметить, что в Польше регулярно отмечаются праздничные годовщины: например, 22 июля— дата Июльского манифеста 1944 г. подобные примеры можно привести из календарей других стран, где торжественно празднуются, скажем, 14 июля — дата взятия Бастилии во время Великой французской революции 1789 г. или день штурма Зимнего дворца, начало Великой Октябрьской социалистической революции и рождение Советского государства, приходящееся на 7 ноября (25 октября) 1917 г. Название и дата этого "октябрьского" праздника сохраняются до настоящего времени как память о старом счете времени, юлианском календаре, по которому веками жила царская Россия и который был впоследствии уже после революции, в 1918 г., — заменен григорианским календарем. Здесь стоит напомнить, что при переходе на григорианский календарь (ныне принятый во всем мире, а в Польше введенный еще в XVI В.) дни недели не изменяются, то есть если какая- либо дата в 1917 г. по старому календарю приходилась на пятницу, то в пересчете на григорианский календарь она тоже придется на пятницу.
Календарные периодические праздники уже тысячелетия выступают в жизни общества как основной разряд праздников, и поэтому таким праздникам мы уделим самое пристальное внимание.
Гораздо реже встречаются и обычно имеют меньшее значение — особенно в плане проблем современной культуры — непериодические праздники, обусловленные моментом. К таковым можно отнести, например, праздники, отмечаемые по случаю необычайного события в общественной жизни: победы в войне, прекращения эпидемии, начала какого-либо крупного предприятия, строительства, важного события при дворе государя, рождения наследника престола или его бракосочетания. В хрониках минувших эпох встречаются упоминания о таких порой весьма торжественно отмечаемых праздниках; лишь незначительная их часть попала в календарь в виде праздничных годовщин.
Происходящие в процессе исторического развития, часто весьма резкие, политические, социальные и культурные изменения, которые иногда сопровождались сменой летосчисления, введением нового календаря и новых периодических праздников, как и прежде, являются, в силу определенных потребностей, обоснованием для деления праздников на старые и новые, праздники старой и новой веры, старого и нового режима, старого и нового строя. Такое деление, разумеется, всегда требует обозначения того момента, события, которое принимается в качестве рубежа, делящего историю данного общества на два явственно отличных друг от друга периода. В современную эпоху удачные примеры с этой точки зрения дает история деколонизации территорий, длительное время находившихся под властью европейских капиталистических государств; в странах, расположенных на этих территориях, отмечались, по крайней мере официально, праздники, значившиеся в календарях метрополий, праздники королевских дворов или республик. Отделение от метрополии, образование самостоятельного, независимого государства везде означало также разрыв с этой традицией, отмену таких праздников и введение собственных государственных праздников, нередко устанавливаемых как раз ради того, чтобы отметить дату завоевания независимости.
Нечто подобное, впрочем, произошло и в истории Польши: восстановление независимости страны в 1918 г. привело к установлению нового праздника — Дня независимости, отмечаемого 11 ноября.
При делении праздников в порядке их очередности, особенно важном для анализа религиозных праздников, разграничивают два класса праздников — постоянные и непостоянные с точки зрения даты, времени, на которое они приходятся. Постоянные праздники имеют в календаре точно определенное время, как, например, христианский праздник Рождества Христова, приходящийся на 25 декабря, или праздник солидарности трудящихся — Первое мая. По природе своей к этой категории праздников относятся годовщины, о которых говорилось выше: праздники, увековечивающие определенные события и приходящиеся на одно и то же календарное время. Непостоянные праздники не имеют точно определенного времени, выпадают на разные дни в рамках определенного интервала, соответственно принципу их вычисления, принятому в данном календаре. Примером может служить христианская Пасха, приходящаяся в календаре на разные воскресенья, в зависимости от первого весеннего полнолуния.
Наряду со временем — основной категорией, при помощи которой мы упорядочиваем праздники, — важна также, особенно для научного анализа, пространственная масштабность праздника. Речь идет о связи праздника с территорией, точнее говоря — с пространственным аспектом жизни общности, с географией человека. Распространенность праздника, как и других явлений человеческой культуры, можно представить в виде карты. Мы найдем на ней местные, локальные праздники, распространенность которых ограничена, праздники региональные, национальные, государственные и, наконец, международные праздники. Кроме карты, дающей нам представление о пространственном размещении праздников, можно составить также исторические карты, воссоздающие картину праздников в ту или иную минувшую эпоху. Ряд таких карт наглядно проиллюстрирует пространственную динамику праздника, его перемещения, зачастую обусловленные перемещением религиозных культов, обрядов и обычаев, но являющиеся также и следствием экономических, классовых и политических перемен. В широком историческом аспекте распространение праздника сочеталось в прошлом с изменением характера основных занятий населения, с переходом от кочевого образа жизни к оседлому, от охоты и пастушества к земледелию, наконец, с переходом от деревенской жизни к городской. Выше уже обращалось внимание на эту принципиальную обусловленность эволюции праздника, когда речь шла о его происхождении.
Каждый праздник связан с определенной ценностью, иногда с ценностью высшего порядка, которая является святыней (sacrum) для празднующей группы. Понятию "sacrum" я придаю здесь то же значение, в каком я его употребил, рассматривая генезис и формы существования культурных благ в работе "Введение в проблемы культуры ". Данное понятие шире того, которым обычно пользуются современные историки религии, идущие в русле концепций М. Элиаде, ибо оно охватывает также и культурные блага, являющиеся объектом нерелигиозного, светского культа. Именно применительно к празднику попытка выделить религиозное sacrum как нечто совершенно особое и противостоящее другим явлениям культуры явно не оправдывает себя. Это осознавал уже Э. Дюркгейм, подчеркивая, что у всякого праздника, даже целиком светского, обнаруживаются определенные черты, характерные для религиозных событий. Как мы увидим дальше, светские культы и связанные с ними святыни имеют свои праздники большой коллективной и индивидуальной значимости, глубокого эмоционального воздействия на их участников, постоянные и ритуализованные в церемониях.
Сказанное выше нисколько не умаляет научной и практической необходимости выделить категорию религиозных праздников, непосредственно связанных с религиозным культом; историческая и современная роль этих праздников огромна, без их анализа многих весьма существенных фактов и механизмов культуры вообще нельзя понять. Поэтому часть наших рассуждений будет специально посвящена религиозным праздникам и различным их типам.
Как религиозные, так и нерелигиозные праздники часто можно классифицировать в соответствии с придаваемым им рангом, зависящим от места связанного с ними sacrum в обширной системе ценностей, вокруг которой организуется жизнь празднующей группы. Такого рода ранги, особенно в развитых и кодифицированных системах религиозных верований, зачастую тоже точно определены и кодифицированы. Так, например, в конце прошлого века православные праздники разделялись на иерархизированные группы, в зависимости от того, в честь кого или в честь чего они были установлены. Самыми значительными были праздники, установленные в память важных событий из жизни Христа, а также связанных с его особой знаков и образов, креста и икон; затем шли праздники в честь Богоматери и ее икон. За ними следовали праздники в честь "бестелесных сил", ангелов, прежде всего — архангелов Михаила и Гавриила, наконец, праздники в честь отдельных святых, а также целых их категорий, например, праздник святых мучеников.
В публиковавшихся в России с 1772 г. православных календарях праздники, в зависимости от их религиозного ранга, имели соответствующие названия и дополнительно обозначались специальными знаками: черными и красными. Существовали три ступени праздников: малые, средние и большие. Малые и средние в свою очередь делились на меньшие и большие.
Эти ранги, разумеется, явились продуктом длительного исторического развития праздников и претерпевали различные изменения в зависимости от времени и места бытования последних. Надо, учитывать и тот факт, что официальная иерархия праздников, устанавливаемая высшими церковными властями, не отражала реального к ним отношения и оценок их верующими, особенно в отдаленных от центра регионах. В таких регионах ранг местного праздника в сознании соблюдающих обряды был обычно весьма высок, независимо от его места в официальном перечне; нередко местный праздник был в сущности трансформацией праздника, существовавшего ранее на данной территории, связанного со старым культом и религиозным мировосприятием, как правило, сурово осуждаемым новой верой. К такого рода явлениям мы еще обратимся во второй части данной работы, где речь пойдет об истории праздников.
В имеющихся публикациях можно встретиться с другими способами классификации праздников. Некоторые исследователи пытались, в частности, поделить их в зависимости от того, являются ли они:
— воспоминанием, напоминанием, свидетельством памяти о важных событиях прошлого, например о смерти мифического героя;
— торжественным началом какого-либо периода, например нового года;
— торжественным завершением какого-либо периода, например жатвы.
Другие исследователи за основу деления брали эмоциональный характер праздников, разделяя их на радостные и нерадостные (печальные).
Познавательная ценность такого деления обычно ограниченна. В анализе происхождения праздников, а также характера связанных с ними обрядов различные их элементы часто сходятся и переплетаются. Осенний праздник окончания сбора урожая — это одновременно начало очередного периода и память о смерти мифического героя, умирающего на зиму и воскресающего весной. Есть, правда, праздники, которые можно со всей очевидностью характеризовать как веселые, радостные, и праздники грустные, траурные, покаянные; однако зачастую радость и печаль переплетаются между собой или следуют друг за другом как эмоциональные состояния, сопутствующие очередным фазам праздника в его драматическом течении.
С точки зрения социологического анализа наиболее существенное деление праздников связано с определением их места в социальном пространстве. Нас больше всего интересует вопрос, кто празднует, среди какой человеческой общности отмечается праздник и каким образом он связан с ее происхождением, структурой, функционированием, изменениями. Мы затрагивали эту тему, говоря о происхождении праздников и отмечая их связь то с жизнью охотников, то с деревней и земледелием. Можно попытаться классифицировать праздники по их социальному происхождению, найти связь между определенным праздником и тем или иным типом общественной организации, кастой, сословием, классом, слоем, профессиональной группой или группой единоверцев, корпорацией, этнической группой, нацией.
Нередко на практике и в работах, посвященных данным вопросам, мы принимаем этот критерий классификации и говорим о народных праздниках, крестьянских или пастушеских, о праздниках придворных или цеховых. Но передвижение праздника приводит к тому, что он переходит, часто даже в мало измененном виде, из одной среды в другую, из деревни в город и из городов в деревню, перемещается на верхние и на нижние ступени социальной лестницы. Поэтому наиболее важным, в особенности при характеристике современных условий культурной жизни, становится анализ самой празднующей общности, и только на базе этого анализа можно провести классификацию праздников, а чаще — только установить их типологию.
1.3 Роль и место праздника в динамике общественной и культурной жизни
Феномен праздника представляет собой сложное и многогранное явление, которое нельзя толковать в виде простой механической суммы слагаемых. Здесь эти слагаемые пребывают во взаимодействии и тесно переплетены друг с другом. Проникнуть в сущность праздника и объяснить его роль в культуре и общественной жизни, руководствуясь каким-то одним принципом, невозможно. Вбирая в себя опыт культуры и искусства, праздник предстает как сложный синтез, по-своему использующий различные виды художественной деятельности. Праздник не раз являлся предметом научного изучения. Опыт в этом накоплен немалый, но он распылен по различным отраслям знаний: этнографии, фольклористике, искусствоведению, социологии, теории культуры, а также в опыте творческих работников - режиссеров массовых театрализованных зрелищ, театроведов, дизайнеров и т. д. Однако полных и исчерпывающих ответов на такие основополагающие вопросы, как сущность праздника, его место и роль в развитии культуры и искусства, его связь с другими сторонами общественной жизни - пока нет. Поэтому потребность в теоретических работах о празднике актуальна и сегодня. Исследовательский интерес к феномену праздника возникает в отечественной науке в 30-е годы XIX века. Первым сформулировал теоретическое определение праздника и сумел охарактеризовать некоторые его существенные моменты И. М. Снегирев. Его труд "Русские простонародные праздники и суеверные обряды" (1837) содержит сравнительно точные и весьма яркие характеристики народных 12 праздников, а также изложение их эстетической и социологической проблематики. Заслугой Снегирева является также то, что он связывал праздник не с одним из видов трудовой деятельности, не с одной из сторон духовного мира людей, а с народным миропониманием и жизнью в целом. Работу в этом направлении (условно обозначим его как эмпирико-описательное) продолжили А. П. Сахаров, А. В. Терещенко и другие. Ими были созданы многотомные труды о русских праздниках, но общей теории праздника в них не выявляется. Слабой стороной этих работ является неглубокий философский уровень, приоритет эмпирического начала, описательность, а сильной - подробность, богатый фактический материал, наглядность, тщательность изучения отдельных празднеств. Снегирев и его последователи впервые обратили внимание на существенное отношение праздников к свободному времени и времени вообще. Праздничные дни, названные именами святых или событиями церковного календаря, истолковывались ими как обозначение периодов времяисчисления в соответствии с теми календарными циклами, которые заложены в самой природе, в смене времен года. С этим связана предпринятая Снегиревым попытка периодизации типов праздника по сезонам, что легло впоследствии в основу цикловой концепции праздника. Создание общей теории праздника было впервые предпринято группой ученых, представлявших мифологическое направление в фольклористике. В эту группу входили А. Н. Афанасьев, Ф. И. Буслаев, А. А. Потебня. Сторонники мифологического направления на базе "солярной" концепции пытались по-своему типологизировать празднества в соответствии с теоретическим предположением о взгляде людей на природу как борьбу лета и зимы. По этой типологии своеобразие народных праздников и праздничной обрядности подчиняется делению 13 года на летний и зимний циклы, причем весна предстает преддверием лета, а осень - зимы.
Порядок праздников в продолжение года протекает в виде восходящей кривой от Рождества к Ивану Купале и нисходящей - от Ивана Купалы к Рождеству. Эти кривые образуют не четырех, как полагал Снегирев, а двуцикловой праздничный календарь года, в котором опорными пунктами являются летний и зимний солнцевороты. Этим самым сторонники мифологического направления признавали определенную миросозерцательную самостоятельность праздника как явления духовной культуры, его относительную независимость от процесса труда. Они зафиксировали не просто связь этого явления с жизнью природы, но и указали на привязанность праздничных дней к переломным, кризисным моментам природы. Представители последующего направления в фольклористике, так называемой школы заимствования, которую представляли Е. В. Аничков, А. Н. Веселовский, В. Ф. Миллер вывели изучение русских народных празднеств из рамок национальной замкнутости, показали сходство античных, византийских, славянских и румынских обрядово-зрелищных форм. Из этого сходства, на наш взгляд сделаны не совсем верные выводы.
Так, Веселовский полагал, что русские святки не что иное, как римские сатурналии, перешедшие через мифы к скоморохам и переданные через их посредство из Византии румынам и русским. Сторонники данной школы также акцентировали внимание на самых общих, в основном эстетико-культурных особенностях традиционного праздника, высказав по этому поводу ряд интересных идей и наблюдений. В полемике с разнрго рода мифологическими концепциями оформилась так называемая "трудовая" теория праздника, характерная для советской этнографической науки. В ее основе лежит общественно-трудовая деятельность человека, рассматриваемая как основной и 14 единственный источник праздника, его календаря и обрядовых форм. Приверженцем этой теории является В. И. Чичеров, для которого связь праздника с трудом является определяющей. В труде "Зимний период русского земледельческого календаря XVI - XIX вв." автор анализирует многие содержательные аспекты русского аграрного праздника. Слабым местом этой концепции является то, что все остальные типы празднеств оказываются за пределами данной теории.
Разновидностью "трудовой" теории является концепция В. Я. Проппа, согласно которой: 1) в основе народных праздников лежит мифология; 2) обрядово-зрелищным формам праздника свойственно магическое содержание; 3) праздничные обряды, развлечения и игры - это своего рода модель повседневного крестьянского труда, праздник является своеобразным продолжением труда, вольным повторением сложившихся в труде навыков, обычаев, отношений. "Трудовая" теория праздника во многом сходна с рекреативной концепцией, которая объясняет происхождение, календарь и содержание праздников как чередование ритмов труда и отдыха, как ответ на потребность в отдыхе (Н. О. Мизов, С. Т. Токарев). Концептуально наиболее четко на сегодняшний день представлена теория М. М. Бахтина, изложенная в книге "Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса". Согласно этой теории, праздник не просто дублирует труд, подводя итоги трудового цикла и подготавливая участников праздника к новой фазе трудовой жизни, но и что особенно важно, постоянно провозглашает народный идеал жизни, с которым он связан изначально.
Праздник, по Бахтину, не просто художественное воспроизведение или отражение жизни, а сама жизнь, оформленная игровым способом и, следовательно, связанная с человеческой культурой. Но праздник представляет и воплощает ее совсем 15 иначе, чем это делает труд, производящий материальные вещи, или художественная деятельность, ориентированная на создание произведений искусства. Не отрицая связи праздника ни с трудовой деятельностью, ни с искусством, данная концепция направляет внимание на особую социально-художественную специфику этого феномена, находящегося на границе искусства и реальной действительности. Бахтин дает также образец конкретно-исторического толкования карнавала как праздника: во-первых, как проявления двумирности средневековой жизни (официальной и народной); во-вторых, как "второй жизни народа", как ситуации снятия запретов, временного выхода за пределы обычного строя жизни; в-третьих, как особого идеально-реального типа общения между людьми; в-четвертых, как момента временной, но от этого не менее значимой победы "смеха и материально-телесного низа"; в-пятых, "неофициальной народной правды" над официальной высокой возвышенной, но сверхкорыстной и односторонней идеей "верха". Бахтин по сути заложил основу для рассмотрения праздника как культурологического явления, выделил наиболее устойчивые признаки и категории этого многоликого феномена ("праздничное время", "праздничное пространство", "праздничное мироощущение", "праздничная свобода", "праздничный смех"). Под влиянием этой концепции построено немало интересных работ, посвященных изучению праздничной культуры: А. А. Белкин "Русские скоморохи" (1975); Д. С. Лихачев, А. М. Панченко "Смеховой мир" Древней Руси (1976); В. Я. Пропп "Проблемы комизма и смеха" (1976) и ряд других. Особой популярностью в отечественной науке пользуется "игровая" концепция праздника, изложенная И. Хейзинги в книге "Человек играющий" (1938), в которой праздник рассматривается в связи с 16 игрой. Согласно Хейзинги исторический процесс в плане эволюции культуры - это постепенное, но неуклонное вытеснение из нее игрового элемента, начавшееся с XIX в.
Поскольку праздник всегда был связан с игрой, то утрата им игрового элемента или превращение его в "фальшивую игру" самым ущербным образом сказывается на содержании праздника. Кризис праздника и праздничности, возникший в Европе тем не менее в XIX в., продолжается до сих пор. Рассмотренные работы и представленные концепции праздника позволяют судить о широте проводимых исследований праздничной культуры. И все-таки эти, и другие наблюдения, многократно зафиксированные в научной литературе, не исчерпывают всей сущности, социальной значимости, места и роли праздника в развитии культуры и жизни людей. Они лишь могут служить основанием для постановки общих вопросов праздника как феномена культуры. То обстоятельство, что проблема праздника рассматривалась в рамках специальных наук, обусловило отсутствие целостного определения праздника. Этимологически само слово "праздник" заимствовано из церковнославянского и восходит к древнерусскому "порожънь", что означает "порожний, то есть свободный, незанятый, иными словами праздный". У В. И. Даля этимологический ряд выглядит следующим образом: "праздный, о месте, просторе, незанятый, пустопорожний; праздновать, быть праздным, или не делать, не работать". Сам праздник Даль трактует как "день посвященный отдыху, не деловой, не работный, противоположное будень, день празднуемый по уставу церкви или же по случаю, относящемуся до местности, до лица".
Таким образом, слово "праздник" означает определенный период времени, когда не занимаются делами. Оно характеризует такое свободное время, когда что-то отмечают, к примеру, определенное событие, которое необходимо выделить из потока других событий. Последнее достигается в праздничном обряде, ритуале, т. е. в определенном символическом действии. В русской науке такое толкование праздника восходит к Снегиреву. "Само слово праздник, - писал он, - выражает упразднение, свободу от будничных трудов, соединенную с весельем и радостью. Праздник есть свободное время, обряд - знаменательное действие, принятый способ совершения торжественных действий; последний содержится в первом" (85.5). Бахтин дает наиболее емкое понятие праздника. "Празднество (всякое) - это очень важная первичная форма человеческой культуры. Ее нельзя вывести и объяснить из практических условий и целей общественного труда или еще более вульгарная форма объяснения - из биологической (физиологической) потребности в периодическом отдыхе. Празднество всегда имело существенное и глубокое смысловое миросозерцательное содержание. Никакое "упражнение" в организации и усовершенствовании общественного процесса, никакая "игра в труд" и никакой отдых или передышка в труде сами по себе никогда не могут стать праздничными, к ним должно присоединиться что-то из иной сферы бытия, из сферы духовно идеологической. Они должны получить санкцию не из мира средств и необходимых условий, а из мира высших целей человеческого существования, т. е. из мира идеалов".
В основе данного анализа, проводимого с позиции социологической теории культуры, лежит тезис о постоянном чередовании в общественной и культурной жизни двух фаз: повседневной (будничной) и праздничной. Ритм этого чередования характерен для жизни каждой конкретной человеческой общности, имеющей свою культуру, начиная от малых таежных охотничьих групп и кончая целыми классами, группами единоверцев или многомиллионными народами. При этом следует особо подчеркнуть тот факт, что культура связана с обеими фазами: как с буднями, так и с праздником. Любая теория, ограничивающая сферу культуры только одной, исключительной, праздничной сферой, в которой проявляются феномены культуры, либо приписывающая культурное значение только повседневности, является односторонней и не способна во всей совокупности охватить и объяснить сложные механизмы культурной жизни. Ошибочно также отрывать одну фазу от другой, ибо это приводит к утверждению существования двух культур: будничной и праздничной. В действительности же обе ее фазы тесно связаны между собой и составляют органическую целостность. Все это надо подчеркнуть потому, что праздничная фаза иногда может выглядеть как типично культурная, поскольку она развивается вне повседневных хозяйственных занятий, производства, труда, обязанностей, выглядит красочно, насыщена культурными событиями.
Итак, культурная жизнь охватывает обе фазы общественной динамики, будни и праздники. Рассмотрим более подробно роль праздника в культуре.
Праздник активизирует и интенсифицирует культурную жизнь прежде всего потому, что в это время, свободное от будничных обязанностей, проявляются, актуализируются и открыто утверждаются основные, во всяком случае важные для празднующей группы, ценности, придающие смысл человеческой жизни и характерные для данной культуры и этапа ее развития, исторического бытия.
Всегда актуализируя ценности, применяя их к требованиям времени, праздник является институтом, обеспечивающим необходимую адаптацию ценностей группы, ее культурных традиций к современности. Наблюдение за праздником позволяет утверждать, что преобладает в данный момент в культуре: охранительные, консервативные тенденции или же стремление к переменам; оно позволяет судить, как относится группа к своим традиционным, основным ценностям, которые она считает фундаментом культуры, важнейшими и обязательными для жизни.
Праздник обычно и все чаще служит поводом для осмысления будущего, создания образца идеального общественного состояния, образца, являющегося существенной частью каждой развитой культуры. Эти идеальные образцы организации коллективной жизни, межчеловеческих отношений, личности — важный элемент культуры.
Праздник в своей развлекательной части содержит элементы сатиры, комизма и служит институтом, позволяющим исправлять недостатки людей посредством их публичного осмеяния. Праздничный комизм с общественной точки зрения представляет собой важную форму культурного общежития, порицания людей и явлений, не соответствующих общепринятым, по крайней мере официально, образцам и системам ценностей.
С праздником как фазой культурной жизни связаны культурные явления, в принципе не имеющие места вне праздника. Здесь имеется в виду необычайно широкий круг поступков, вещей, обычаев, знаков, символов, целых комплексов, составляющих ритуал, праздничную церемонию. К таким явлениям относятся также отдельные нормы товарищеского общения, семейной, соседской, вообще публичной жизни, привычки и традиции, словесные формулы и жесты, умение оперировать праздничными символами, знаками и предметами, праздничные магические действа, гадание, игры и забавы. С праздником связана особая сторона материальной культуры данной группы, куда входят костюмы и украшения, декорации и кухня, специальные временные сооружения и снаряжение, символы и формы пожертвований, даров.
С праздником на протяжении тысячелетий связывается значительная часть художественного творчества, для которого он является мощным импульсом, как идейным, так и престижным, создает организационные возможности и материальную заинтересованность. Это творчество охватывает:
а) архитектуру и праздничное оформление театрализованных действий, часто принимавших в прошлом и принимающих в настоящее время монументальные формы;
б) литературу: поэзию и прозу, праздничную драму, праздничную комедию — в формах, специально посвященных данному празднику, и в формах, предназначенных для создания соответствующей празднику атмосферы;
в) музыку и праздничный танец, вокальные и инструментальные произведения, песни, мелодии и хороводы;
г) праздничные зрелища, всякого рода процессии и шествия, мистерии и фарсы, инсценировки, конкурсы и состязания артистов;
д) пластическое искусство: живопись, графику, скульптуру; изготовление фигурок, кукол, масок, костюмов.
Праздник — период массового публичного представления художественного творчества, посвященного ему и создающего дух праздника, период соревнования талантов, завоевания наград, престижа.
Праздник есть время особенно интенсивной культурной инициации и социализации личности, которая именно в этот период получает возможность, открывающуюся для нее еще в детском возрасте, участия как в подготовке, так и в проведении праздника.
Для празднующей группы и ее членов праздник означает также время эмоционального подъема, особого праздничного настроя, атмосферы; участие в культурных событиях праздника вместе со всеми и на виду у всех оказывает более сильное влияние на членов группы и имеет более глубокие последствия для них, чем участие в культурных событиях повседневности.
Исторический анализ праздников, начиная с древнейших праздников Египта, Китая, Греции и Рима, показывает, что существует постоянная связь между характером, богатством, интенсивностью праздничной фазы в данной культуре и ее общим развитием. Можно сказать, что группа, обладающая слабо развитой, бедной или примитивной праздничной фазой, лишена одного из важнейших двигателей культурного развития. Столь же вредной, как учит исторический опыт, оказывается гипертрофия праздничной фазы, искусственно (особенно в жизни эксплуататорских классов) раздутой и потому пустой, поверхностной, декоративно-развлекательной, культурно бесплодной.
Праздник является чутким индикатором культурных изменений, идет ли речь о высших, основополагающих для культуры ценностях или же о вторичных, производных ценностях, всякого рода образцах. В праздновании утверждаются новые культурные элементы, когда они получают явное общественное одобрение. Изменение человеком среды его обитания также обычно приводит к принятию новых образцов празднования.
Праздник фиксирует кризисные явления в культуре данной группы. Они выражаются в отходе от давних ценностей или их отбрасывании, когда праздник превращается в собрание устарелых, архаичных обычаев, пустых условностей, никому не нужных ритуалов. В период кризиса центр тяжести празднования сдвигается в сторону развлекательных, художественных и заполняющих досуг элементов праздника, которые начинают трактоваться как автономная культурная ценность.
Принимая во внимание как исторический опыт, так и состояние современной человеческой культуры, праздник с момента его возникновения можно признать постоянным и исключительно важным источником каждой конкретной культуры, носителем которой является устойчивая группа. Есть все основания утверждать, что периодические кризисы тех или иных форм, типов праздников и празднования, органически связанные с периодическими кризисами ценностей, вокруг которых организовано коллективное бытие людей, нисколько не уменьшают ни общественной потребности в празднике, ни его культурной роли. Эта роль огромна. Более того, культура праздника систематически обогащает некоторыми своими элементами культуру обыденную, в первую очередь сферу материальной культуры. Многие предметы, вещи, некогда употреблявшиеся только во время праздников, затем вошли в повседневный быт; многие виды действий, мероприятий, зрелищ, некогда исключительно праздничных, затем укоренились в фазе будней и в их художественной культуре.
Некоторые элементы материальной культуры прошли обратный путь: из повседневной жизни они были включены в празднование. Многие символические действия, совершаемые во время праздников, являются всего лишь церемониальным повторением обычных действий с целью почитания, придания им особого значения, проявления ценностей, воплощаемых в них.
Фаза праздника и фаза будней, несмотря на такое их взаимопроникновение, остаются и, можно утверждать, останутся культурно различными; ведь праздник призван удовлетворять особые, отличные от будничных культурные потребности, что и совершается в исключительной, неповторимой праздничной обстановке.
2 Русские праздники: история и современность
2.1 Пасха
"Праздников праздник, торжество из торжеств" — так издревле называли на Руси Пасху. В наше время трудно себе представить, как звенели и сияли эти дни (Пасха — название всей недели). Трудно, но можно. Источника два: первый — биографические материалы, воспоминания и второй — собственная духовная интуиция. Основания для обращения к своей духовной интуиции простые и ясные — праздник реально происходит каждый год. Каждый год собирается множество людей, как верующих, так и просто любопытных, в храмы и ожидают события. Событие заключается не в красоте убранства, не в прекрасном пении, а в том улавливаемом духовной интуицией особом состоянии, особом ощущении, которое охватывает всех в переживании чувства единения друг с другом в радости повторяемого на разные мелодии возгласа: " Христос воскрес! "...
Однако результаты наблюдений, сделанных нами в ходе проведения исследования, обнаружили, что для тех из наших современников, которым мы предлагали ответить на вопросы нашей анкеты, с Пасхой редко связаны какие-то сильные впечатления. Мы встретили буквально лишь пару рассказов. Один из них принадлежит женщине средних лет, которая впервые зашла в храм на Пасху. Увиденное и услышанное потрясло ее, но чем именно, она объяснить не смогла. Другое воспоминание принадлежит человеку пожилому. Он-то рассказал о своих детских впечатлениях, в которые входили все моменты подготовки к празднику. Запомнил он ограничения в еде, одежде, играх и тот момент, когда ограничения сразу сменялись обилием всего. Постная еда менялась на "скоромную", одевалась новая рубаха, можно было играть. Одна из любимых пасхальных детских игр — это катание раскрашенных яиц. Но современные дети, да и взрослые о такой игре не вспоминают.
У каждого праздника свой ритм, свой оттенок. Пасха — Воскресение Христа — средоточие всех ритмов, всех красок. Ритмы Пасхи похожи на внезапный прорыв ликующей радости из мира иного. Эта радость такой силы, что не будь всей предшествующей празднику подготовки, человеку ее трудно вместить.
Пасха в России всегда была самым любимым праздником. Пасхальные ритмы во многом определили черты русского характера в том виде, как он складывался веками: такое его качество как потребность в громогласной открытости миру в радости —"звонить на всю Ивановскую". "3a окнами перезвон веселый, ликует Пасха. Трезвонит у Казанской, у Ивана Воина, дальше где-то... — тоненький такой звон. Теперь уж по всей Москве, всех пускают звонить на колокольни, такой обычай — в Пасху поликовать. Василь Василич все вчера руки отмотал, звонивши, к вечеру заслабел, свалился". В русском языке существует выражение "пасхальная радость". Наши предки знали, чувствовали, что оно означает.
Время праздника не уходит сразу. Пасха — это вся неделя — Святая неделя. "В субботу на Святой монахини из Страстного монастыря привозят в бархатной сумочке небольшой пакетец: в белой писчей бумаге, запечатанный красным сургучом, — ломтик святого Артоса. Его вкушают в болезни и получают облегчение. Артос хранится у нас в киоте, со святой водой, с крещенскими и венчальными свечами. После светлой обедни, с последним пасхальным крестным ходом, трезвон кончается — до будущего года. Иду ко всенощной и вижу с грустью, что Царские Врата закрыты. "Христoc Воскресе "еще поют, светится еще в сердце радость, но Пасха уже прошла: Царские Врата закрылись".
Ныне праздник Пасхи в такой глубине, красочности оттенков и протяженности во времени (и вне всякого времени) мало кому знаком. То, что это забвение произошло не без воздействия причин, внешних празднику, очевидно. В советское время Пасху "отмечать" запрещали почти всем, кроме "несознательных старушек". Даже обнаружение крашеных пасхальных яиц могло стоить партбилета либо "запрета на профессию" (например, учителя или "идеологического работника"). Не говоря уже о невозможности проникнуть через ряды милицейского ограждения на Пасхальный крестный ход. Наши корреспонденты сообщают, что даже в середине 80-х годов ХХ века на Пасхальную службу с ребенком не пропускали (милиционеры ссылались на инструкцию). Откуда же в таком случае взяться детским воспоминаниям о Пасхе?
О том, что причины видимого ослабления присутствия праздника в сознании и опыте людей — внешние, косвенно свидетельствует и тот факт, что, например, в Болгарии Пасха до сих пор самый почитаемый праздник. Правда, получены эти современные данные в болгарской "глубинке".
2.2 Рождество
В Советской России были попытки также расправиться и с Рождеством. Но любимейший праздник детей всего крещеного мира устоял. В нашей стране он сохранился, конечно, в измененном, иногда трудно узнаваемом виде. Как показывают наши многолетние исследования, похоже, что именно праздник Нового года вместил в себя не только что-то от праздника Рождества, но стал на время прототипом (образцом) праздника как такового.
Однако хочется увидеть Рождество в "неизмененном" виде. Как переживали рождественские дни, весь период Святок и те времена общих для всех праздничных ритмов? Что особенного, отличного от других, было в ритмах Светлой седмицы? Какое место тогда занимал Новый год?
Одна из особенностей восприятия ребенка - способность видеть одну и ту же местность, дом, улицу каждый раз как иные, в преломлении времени года, настроения и др. Так "наблюдатель" у Шмелева чаще всего находится, видимо, у одного из окон своего дома в Замоскворечье. А вот напротив этого окна "Барминихин сад" всякий раз разный. Над этим садом играет солнце" на Благовещенье и на Пасху, восходит Рождественская звезда и разгорается морозное Рождественское утро. "Синеватый рассвет белеет. Снежное кружево деревьев легко, как воздух. Плавает гул церковный, в этом морозном гуле шаром всплывает солнце. Пламенное оно, густое, больше обыкновенного: солнце на Рождество. Выплывает огнем за садом. Сад — в глубоком снегу, светлеет, голубеет. Вот оно, утро Праздника — Рождество. В детстве таким явилось — и осталось".
Ритм, который приносит этот праздник, другой — широкий, торжественный. Гул колокола далеко разносится в морозном воздухе. В мороз звук проникает дальше, чем обычно, наполняя «всю вселенную». Ритм Рождества — это ритм могучего, всепроникающего, вселенского торжества: "Христос рождается — славите! Христос с небес — срящите!" (т.е. "встречайте"!). Это праздник Дня рождения Спасителя.
Празднику предшествует продолжительный, но не такой строгий как Великий, Филипповский пост. Накануне Рождества — сочельник. "В сочельник, под Рождество, — бывало, до звезды не ели. Кутью варили из пшеницы, с медом; взвар — из чернослива, груши, шепталы... Ставили под образа, на сено. Почему?.. А будто — дар Христу. Ну... будто, Он на сене, в яслях". Слышатся разговорные интонации, — это опять взрослый рассказывает, а ребенок переспрашивает. Рассказывает взрослый Иван Шмелев маленькому племяннику Иву, полуфранцузу, никогда не бывавшему в России. Теперь он может увидеть "русское Рождество" таким, как оно отпечаталось в детской памяти: "Бывало, ждешь звезды, протрешь все стекла. Ноготком протрешь — звезды не видно? Видно! Первая звезда, а вон — другая... Стекла засинелись. И звон услышишь. И будто это звезды — звон-то! Морозный, гулкий, прямо серебро. В Кремле ударят — древний звон, степенный, с глухотцой. А то — тугое серебро, как бархат звонный. И все запело, тысяча церквей играет. Не Пасха, перезвону нет, а стелет звоном, кроет серебром, как пенье, без конца-начала... гул и гул".
Много радостей несли Святки детям. А взрослые сами на время могли стать как дети. Елка, подарки, катанья, представленья, коледования. Даже гадания, обычно считающиеся большим грехом, допускались в эти дни. Причина "послабления" — в словах мудрого старичка Горкина: "На то и Святки. Нынче не грех гадать. И волхвы гадатели ко Христу были допущены. Так и установлено, чтобы один раз в году судьба открывалась. А нонче Христос родился, и вся нечистая сила хвост поджала, крутится без толку, повредить не может". Сам Горкин, правда, лишь "играет" в гаданье, используя традицию в "педагогических" целях — он каждому из присутствующих подбирает полезное изречение "царя Соломона" незаметно для взрослых (но ребенок замечает все!).
Однако главное, к чему открыта душа ребенка, — это духовная сторона праздника. Душа ребенка активно ищет святое, свет. Она должна питаться светом, чтобы потом, во взрослой жизни уметь отличать свет от тьмы, доброе — от злого. А родившийся на земле Спаситель - это Свет, родившийся в мир: "В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков; и свет во тьме светит, и тьма не объяла его".
Слово "святое" одно из самых часто встречаемых в книге Шмелева. В том-то и смысл "лета Господня", чтобы через праздничные ритмы найти, увидеть, почувствовать духовный лик людей, событий, явлений: "Идешь из церкви. Все — другое. Снег — святой. И звезды— святые, новые, рождественские звезды. Рождество! Посмотришь в небо. Где она, та давняя звезда, которая волхвам явилась? Вон она: над Барминихиным садом, низко. Она голубая, святая. Бывало, думал: "Если к ней идти — придешь туда. Вот прийти бы... и поклониться вместе с пастухами Рождеству! Он — в яслях, в маленькой кормушке, как в конюшне... Ты видишь, Ивушка? А ты зажмурься... Видишь — кормушка с сеном, светлый-светлый мальчик.... "
Рождество дети проживали, проигрывали, они участвовали в этом празднике, он становился частью их опыта, их жизни. Детские спектакли на Рождественские сюжеты были повсеместны. Ходили дети (и взрослые) по домам "Христа славить" — колядовать.
2.3 Новый год
До Петра I на Руси летоисчисление строилось "от сотворения мира" и нумерация годов значительно отличалась от принятой на Западе. Смена года происходила 1 сентября, До сих пор новолетие по церковному календарю празднуется 1 (14 по новому стилю) сентября. При Петре I стали, как и весь западный мир, строить летоисчисление от Рождества Христова. Нумерация лет сделалась такой же, как в Европе. И порядок праздников первоначально был таким же. Сначала Рождество, а через неделю — Новый год. При послереволюционной смене календаря ситуация с Новым годом стала несколько парадоксальной. Сначала страна отмечала Новый год, а через неделю... следовало Рождество. Потом, через неделю - еще один Новый год, получивший название Старый.
Еще несколько десятилетий назад празднование Старого Нового года было верным признаком "отсталости". Например, в одном из популярных фильмов 50-х годов отрицательные герои праздновали Старый Новый год, а положительные — нет.
Был небольшой период времени, когда и сам Новый год было запрещено праздновать. Пожилые люди рассказывали, как в 30-е годы у них дома приходилось затемнять окна, чтобы с улицы не заметили огоньки на елке. Но запрет продержался недолго. Слишком необходимым оказался этот праздник. В чем его сила и поразительная живучесть?
Нам представляется, что здесь несколько причин, главная из которых, если проанализировать внимательно рассказы наших корреспондентов, состоит в том, что Новый год как бы вобрал в себя образы всех самых настоящих праздников и прежде всего — Рождества.
В современном обществе сохранилось не много праздников, которые бы объединили различные его слои в ритуальном действии, форма которого относительно стабильна на протяжении десятилетий. Современное рациональное мышление, урбанизация исключают ритуал как сценарий человеческой жизни. И Новый Год фактически остался единственным календарным праздником, не утратившим отдельных черт ритуала (вместе с не календарными свадьбой и похоронами).
Смысл и значение Новогодних ритуальных действий современным человеком уже давно забыты, поэтому их можно отнести к «пережиткам» нашего общества. «Пережитки», по определению Тейлора, это механическое воспроизведение некогда магически значимых действий.
Так зачем же современному урбанизированному человеку «пережитки» Нового года? Многие исследователи полагают, что это характеризуется «недостатком» ритуалов в городском обществе. Современное урбанизированное общество заменяет традиции модой. Мода - это не просто приоритеты сегодняшнего дня, это такие приоритеты, о которых точно известно, что завтра они быть таковыми перестанут. Поэтому за модой надо гнаться.
И эта постоянная гонка за модой выматывает городского жителя. Это в свою очередь приводит к психологическому кризису. В городе почти каждая ценность является модной, т.е. не просто изменяющейся, а заведомо изменяющейся. Отсюда наша ностальгия по ритуалу, т.к. он обладает огромным психотерапевтическим воздействием, будучи веками отработанным сценарием выхода из кризисной эмоциональной ситуации. Таким образом, психологическое назначение ритуала - воспроизвести однажды уже испытанный эмоциональный подъём.
Так почему же именно Новый год сохранил свои ритуальные черты, а ни какой-нибудь другой календарный праздник?
Для того чтобы ответить на этот вопрос нужно окунуться в историю этого праздника. Традиции отмечать начало нового года пошла ещё с древнейших времён. Для архаического человека рождение чего-то нового непременно должно сопровождать гибель старого, т.е. чтобы родился новый год, старый должен умереть. Смерть года есть обрыв в бытие мироздания, т.е. с концом года мир гибнет и рождается новый мир. Ежегодное крушение и создание мира - вот, что в основе представляет собой любой новогодний ритуал. Причём строгое соблюдение новогодних ритуалов для архаического человека являлось залогом сохранения неизменности миропорядка (т.е. перемены идут, но по постоянному, уже проверенному циклу). Они создавали препятствие для проникновения в мир стихийных, хаотических сил, способных нарушить привычный ритм жизни.
Исходя из этого, неудивительно, что такой важный для наших предков ритуал до сих пор не утратил силу своих традиций до конца.
Рассмотрим что же из себя представляет современный ритуал Нового года. Для начала отметим основные черты присущие этому празднику:
Во-первых, Новый год, как и любой ритуал, явление массовое, коллективное. Причём, это торжество одновременно и семейное, и всеобщее.
Во-вторых, он растянут во времени: празднование краткосрочного момента перехода из одного года в другой растягивается на две и даже более недели.
В-третьих, праздник несёт за собой строго установленную эмоциональную окраску. Новому году нужно обязательно радоваться, только тогда он принесёт тебе удачу.
И ко всему прочему, ритуал Нового года поглощает само событие. Большинству из людей трудно представить этот праздник вне его привычных форм. Нам кажется неправильным, если человек хотя бы как-нибудь не отпраздновал Новый год.
Перейдём же к самому ритуалу встречи Нового года в нашей стране. Само новогоднее торжество довольно хорошо регламентировано. Т.о. большинство семей РФ из года в год повторяют одни и те же действия (наряжают ёлку, пьют шампанское, запускают фейерверки и т.п.) В чём же смысл этих действий? Что они символизируют? И откуда берутся корни этой символики?
Чтобы понять всё это мы последовательно рассмотрим наиболее распространённые традиции, составляющие новогодний праздник. Сначала идёт подготовка к торжеству. Квартира тщательно убирается, сам хозяин в предновогодний день моется. К Новому году обязательно должна быть поставлена и наряжена ёлка. Традиция наряжать на Новый год ёлку пришла в Россию при Петре I из Европы, она имеет немецкое происхождение. Однако, почитание ели как священного дерева изначально не германское, а кельтское. В культуре Галлов ель была воплощением Дерева Жизни (Мирового дерева) благодаря своим вечно зелёным ветвям. А в народной славянской культуре ёлка была связана с миром мёртвых, поэтому обычай ставить ёлку под Новый год в народной среде приживался вплоть до революции.
Каждый вид украшений ёлки мифологичен. Но это не означает, что их символика прошла сквозь столетия в неизменном состоянии. Люди, создавая игрушки, шарики и блёстки, неосознанно обращались к архетипам и мифологемам, как обычно бывает с подавляющим большинством случаев.
На верхушке ёлки горит звезда. Глубинное значение этой звезды - вершина Мировой Оси (Мирового дерева), т.е. точка соприкосновения земного и небесного миров, откуда высшие силы посылают нам всяческое благо.
Но помимо звезды ёлку ещё украшают шариками и игрушками. Шарики - это современный вариант яблок и мандаринов, которыми наряжали рождественскую ель. Они символизируют плоды Дерева Жизни, дающие здоровье и долголетие (вспомним молодильные яблоки из русских народных сказок). Что же касается игрушек, то они, возникнув в советскую эпоху, недолго пробыли в изображении лётчиков и моряков. Вскоре их заменили образ различных животных и сказочных героев. Сказочность этих существ для нас очень важна - она означает, что перед нами образы существ из потустороннего мира, причём эти игрушки сакрализованые, они могут присутствовать только на ритуальном объекте (т.е. новогодней ёлке). Всё это связывает ёлочные игрушки с фигурками благих духов, к которым архаический человек обращался за помощью.
Ни одна современная ёлка не обходится без гирлянды лампочек и блёсток, т.е. множества мерцающих огоньков: горящих или отражённых. Именно так в мифологи представляется присутствие сомна духов (души умерших предков или сверхъестественные существа)
Последнее украшение на ёлке - серебряный дождик, спускающийся от её макушки до основания. В мифологической картине мира это образ вечно струящейся воды, соединяющей небесный, земной и подземный миры. Она выступает в роли своеобразной стены, защиты мироздания от внешнего хаоса. Помимо ёлки новогодним «дождиков» украшаются дверные проёмы, окна - весь периметр жизненного пространства.
Под ёлку часто ставят фигурку Деда Мороза. Там же 1 января появятся подарки для детей. Причём дети прекрасно понимают, что под ёлкой лишь изображение Деда Мороза, т.о. фигура под ёлкой, необходимая для прихода в дом иномирного существа, является аналогом языческого идола.
Итак кто же такой Дед Мороз и почему его образ неотрывно связан с временем Нового года?
Имя Дед Мороз содержит две его важнейшие характеристики: он стар, а следовательно мудр и он связан со стихией холода. Перед нами одно из ипостасей владыки Нижнего мира, мира мертвых. Но для архаического человека мир мёртвых не ад, и не кошмар, которым его себе представляет современный человек. Мир смерти - это обитель ушедших родственников, с которым архаический человек постоянно контактирует. Такой мир представляется подобием мира живых или миром изобилия. Его владыка властвует над несметными богатствами, которые раздаривает в мире живых (отсюда бесчисленные подарки Деда Мороза)
И вот наступает новогодняя ночь. Вся семья собирается у накрытого обильными угощениями стола. Финальное событие уходящего года - обращение президента к народу. Почему в эти минуты к нам обращается именно наш вождь? В мифологическом сознании вождь - посредник между миром людей и миром богов. И что же мы хотим услышать от высших сил? То, что нам скажет президент: «Этот год был тяжёлым, но следующий будем лучше» - чисто ритуальная речь.
Бьют куранты, а вслед их последнему удару звучит гимн. Все поднимают бокалы с шампанским, громко чокаются и кричат «Ура!» или «С Новым годом!». Именно звуки сопровождают переход из одного года в другой. И в мифе, и в ритуале музыка является средством открытия врат между мирами. Бой курантов и звон бокалов символически открывают дверь наступающему году.
Затем все выходят на улицу и запускают фейерверки. Это тоже символично: почти во всех мифологических системах творение мира есть творение света и огня.
Таким образом, способ праздновать наступление нового года является «современным» ритуалом. Составляющие его традиции своими корнями уходят глубоко в древность. Но в то время производимые действия имели какой-то смысл для архаического общества. На сегодняшний день этот смысл утерян. Ритуал перешёл в обычай или даже в ряд действий, совершаемых в силу привычки, в силу традиций.
2.4 День Победы
Для многих людей пожилого возраста, запомнилось само событие, в честь которого был учрежден государственный праздник. Это 9 мая 1945 года — День Победы. Война для всех была временем страданий и предельного напряжения сил. Ее переживали и те, кто воевал непосредственно на полях сражений, и те, кто был в тылу. Радость от победы была огромной силы. Люди, испытавшие ее, сохранили память об этом дне на всю жизнь.
День Победы до сих пор остается одним из любимых и общим для разных регионов и даже для разных возрастных групп праздником. В чем причина такой значимости события?
Великая Отечественная война отстоит от нашего времени почти на шестьдесят лет. Популярность праздника победы в той войне, конечно, связана и с тем, что праздновался он по-особенному. В конце 70-х годов 9 мая стало нерабочим днем. Повсюду проходили парады, народные гуляния, встречи ветеранов. Но и это не объясняет популярности праздника. Для того чтобы стать "настоящим праздником", он должен был укорениться в народной памяти и передаваться от поколения к поколению как важное событие. Сейчас, когда произошли другие войны, и есть совсем молодые ветераны этих других войн, нужно постараться понять, что связано с тем давним днем 9 мая 1945 года.
Великая Отечественная война была событием, коснувшимся всего народа, населявшего бывший Советский Союз. В далекой Бурятии, отстоящей на тысячи километров от военных действий, победе радовались так же, как и в Москве, и в Казани, и в разрушенном войной Смоленске.
Вспоминает 70-летняя тамбовчанка: "Я была вечером на полевом стане.... И вдруг приехал бригадир и объявил, что кончилась война.... Какое это счастье — жить без войны! Нас было два повара, и мы танцевали, кричали, обнимались.... И этот праздник — День Победы — останется в наших сердцах до конца дней".
Это событие запомнилось особенно ярко тем людям, чей возраст к моменту победы приходился либо на детские годы — 6-8 лет, либо на время ранней юности — 16-20 лет. Запомнились какие-то детали, другие события тех дней. 70-летняя москвичка вспоминает: " 8 мая 1945 г. в Тбилиси, в школе, в которой я училась, прошел слух, что закончилась война. На радостях мы всем классом ушли с занятий гулять. Ночью я не могла заснуть и думала, что если не закончилась война, то придется предстать пред "оком" директора школы. В 4 часа утра я услышала шум на улице с ликованием по поводу окончания войны, что было двойной радостью для меня. (Чем запомнилось?) — Вместе с радостью и ликованием народа в это же время было много горя. (Сколько Вам было лет?) — 16".
В воспоминаниях иногда используются слова из популярных песен о войне и победе, но это не сказывается на искреннем тоне рассказчика. 76-летняя москвичка вспоминает: "Самый замечательный праздник был 9 мая 1945 года. ВОВ (то есть Великая Отечественная война) закончилась героической победой нашего народа над фашизмом. Праздничный салют, всенародное ликование, люди от мала до велика, военные и штатские, женщины, мужчины и дети поздравляли друг друга, целовались и плакали. Это радость со слезами на глазах. Это радость с сединою на висках. Среди моих родственников Родину защищали мой отец, два двоюродных брата и два дяди, один из них погиб. (Чем запомнилось?) — Единением народа и верой, что война не должна повториться. Очень трогательно встречали солдат и офицеров. (Сколько Вам было лет?) — 20".
75-летний москвич немногословен: "Праздник Победы — 9 мая 1945 года. Хотя он запомнился ярко и навсегда, лучше и полнее, чем это описано за 50 лет, я сказать не сумею. (Чем запомнился?)— Всеобщим ликованием всего народа. (Сколько Вам было лет?) — 19".
Иногда воспоминание относится к неправдоподобно раннему возрасту. Но здесь путаницы быть не может, так как все легко подсчитать. 64-летний житель Москвы вспоминает время, когда ему, как он считает, было 4 года (на самом деле 7-8 лет): "День Победы 9 мая 1945 года. Я был с родителями в Тегеране. Было такое впечатление, что плохого больше никогда в жизни не будет. И все были счастливыми и красивыми. (Чем запомнилось?) — Простым человеческим счастьем".
64-летняя москвичка вспоминает: "День Победы, сколько радости по всей России... Все радостные пели, танцевали, а мама моя плакала во весь голос, так как наш папа погиб в 42 году, и брата убили. И мне это запомнилось на всю жизнь — и радость, и слезы. Но война кончилась, была радость на душе, по всей России".
И совсем краткое: "День Победы. (Чем запомнилось?) — Мой отец после войны остался жив! " (м., 66 лет).
Мы привели лишь часть рассказов о Дне Победы, но и из этих небольших отрывков видно, что в своих истоках настоящий праздник— это прежде всего само событие которое могло иметь место и 50, и 100 и тысячи лет назад.
Великая Отечественная война коснулась не только всех граждан нашей страны — и детей, и стариков, и воинов, это была еще и мировая война. В той или иной степени она явилась событием, затронувшим мир — "мир" в двух смыслах этого слова. Среди нас, постаравшихся собрать свидетельства о настоящем празднике и рассказать об опыте других людей, переживших радость Дня Победы, нет никого, кто сам видел своими глазами ликование на площадях в 1945 году, когда незнакомые люди бросались с объятиями друг к другу с криками "Победа!". Но мы можем обратиться к свидетельствам того времени, оставленным участниками. Для того чтобы понять и почувствовать радость Победы, надо прикоснуться и к тому, чем была та война для современников.
Из множества прекрасных книг о войне мы выбрали воспоминания, написанные простым, почти детским языком. Они и относятся ко времени ранней юности, когда молодых девушек, которым не исполнилось еще и двадцати лет, сажали на тихоходные и уязвимые со всех сторон самолеты из фанеры (ПО-2) и бросали в бой. "Опять мне приснился сон. Этот сон мне часто снится. После той ночи, когда я впервые увидела, как в воздухе горит самолет... Начинается он с картины бешено мчащихся всадников. Где-то далеко на горизонте. Силуэты людей и коней ярко-синие, а фон - оранжево-красный. Как зарево. Потом я различаю, что это пожар. Пляшут языки пламени, клубится красная пыль. Кони несутся лавиной. Их много, они приближаются, вырастают в огромные черные фигуры и, сливаясь, сплошь закрывают яркий фон. Я слышу громкий храп и топот копыт и просыпаюсь в ужасе.... " Летчицам не давали парашюты. Эти приспособления, которые могли бы спасти много жизней, они увидели в своем снаряжении только в конце войны. А так десятки их сгорали вместе с самолетами на глазах у подруг. "Истребитель! Фашистский истребитель вышел на охоту за нашими По-2. Так вот почему молчат зенитки! Они боятся поразить свой самолет и отдают По-2 на расправу истребителю. А тот спокойно расстреливает наши тихоходные самолеты, попавшие в лучи: лучшей мишени не придумаешь! ". Война - это и тяжелый труд почти за пределами человеческих возможностей. Девушки-вооруженцы на руках подносят "сотки". Бомбы тяжелые, девушки кряхтят. Подвесить стокилограммовую бомбу нелегко. Но они наловчились: две-три девушки, стоя на корточках, на коленях, быстро поднимают сотку, подводят ее к замку и подвешивают под крыло, закрепляя винтами. Потом другую. Когда бомбы подвешены, они уходят за новыми: уже подруливает следующий самолет". Так каждая из них за ночное время работы поднимает больше двух тонн груза: "И никто из них ни на что не жалуется: война.... "
Война нарушила нормальные ритмы жизни, нормальное распределение работы. Юные девушки не должны поднимать две тонны груза и гореть в самолетах, дети не должны бежать из родного дома и гибнуть под бомбами. Война — это заболевший ритм жизни мира. Однако смысл войны высвечивает победа.
Победа в Великой Отечественной — это событие, многие десятилетия питающее чувство национальной гордости всех народов нашей страны. Празднование Дня Победы сохраняет историческую память и о страшной цене, которой она досталась, и память о том, что это мы выдержали испытание, мы дошли до Берлина, уничтожая врага, грозившего всему миру и всем истинным человеческим ценностям.
Другой военный летчик, в другой стране почувствовал смысл последней мировой войны, когда она только начинала разгораться, переворачивая жизнь в родной Франции. Летчика звали Антуан де Сент-Экзюпери. Он оставил свое потрясающее свидетельство об этом мгновении обретения смысла.
Франция не так велика, как Россия. Пройти ее всю хороша подготовленным вражеским войскам не составляет особого труда. Но страна сопротивляется нашествию, хотя обречена на поражение. Летчиков дальней авиации, к которым принадлежал и писатель, бросают на выполнение бессмысленных, на первый взгляд, заданий. Из одного такого полета Антуан де Сент-Экзюпери приносит осознание всего происходящего такой глубины и силы, которое может даваться, возможно, только "у бездны на краю" (Пушкин).
Самое мощное, самое современное снаряжение не защищает от разрыва снаряда. Человек, летящий в самолете, — это и воин, опасный для врага, и он же особенно уязвим, пока парит в воздухе. Кроме войны между войсками, оснащенными снарядами и техникой, существует также битва между плотью, которая в любой миг может быть лишена жизни, и духом, требующим подчинения ему. "О теле нужно сказать несколько слов. Ведь в повседневной жизни человек слеп к очевидности. Чтобы она стала зримой, необходимы вот такие исключительные обстоятельства. Необходим этот дождь восходящих огней, необходимы эти надвигающиеся на тебя колья, необходимо, наконец, чтобы ты предстал перед трибуналом для Страшного суда. Вот тогда ты поймешь. Снаряжаясь в полет, я спрашивал себя: "Какими они будут, последние мгновения? " Испытание я представлял себе как испытание для моей плоти. Я считал, что риску подвергается прежде всего моя плоть. Точка зрения, на которую я по необходимости становился, была точкой зрения моего тела. Мы так много занимаемся своим телом! Так старательно одеваем его, моем, холим, бреем, поим и кормим. Мы отождествляем себя с этим домашним животным. О нем мы говорим: Это я. И вдруг вся эта иллюзия рушится".
В этом полете Антуан де Сент-Экзюпери обрел понимание сущности того, что происходит с его страной и с миром. Уныние поражения, испытанное им от зрелища бессмысленных, па первый взгляд, потоков беженцев, от умирающих деревень, вытаптываемых полей созревшей пшеницы, от разрушения всех основ жизни, сменяется осознанием силы жертвы, превосходящей силу самого мощного оружия. "Мы видели пылающую Францию. Мы видели сверкающее море. Мы состарились на большой высоте. Мы склонялись над далекой землей, словно над музейной витриной. Мы играли на солнце с пылинками вражеских истребителей. Потом мы опять снизились. Мы бросились в костер. Мы жертвовали всем. И там мы узнали о самих себе больше, чем узнали бы за десять лет размышлений". Это знание о том, что смерти боится только тело, а дух бессмертен, что сущность человека — любовь.
"Но тут речь идет о настоящей любви: о сети связей, которые делают тебя человеком". Это и предчувствие настоящих причин вражеского вторжения: "Мы все, во Франции, чуть не погибли от разума, лишенного сущности". Победивший дух — начало победы в этой войне.
Антуан де Сент-Экзюпери не вернулся из полета 31 июля 1944 года. События его книги "Военный летчик" относятся ко времени, когда в нашей стране еще не помышляли о вторжении, о бомбежках, мобилизации и похоронках. Но в конце той войны ожидание будущей победы объединяло всех людей — и во Франции, и в России, и в Англии, и в Чехословакии... Мир был способен пережить и прочувствовать этот миг будущей радости победы.
Поэтому День Победы — праздник не только для России. Удивительным совпадением оказалось и то, что для многих прошло незаметно. В 1945 году 9 мая приходилось на середину Светлой седмицы, так как Пасха была в воскресенье 6 мая. То есть День Победы в тот год совпал с Пасхальной неделей.
2.5 Семейные праздники
Среди всех семейных праздников традиционным и самым дорогим для каждого члена семьи должен быть день рождения. Именно в этот день проявляется отношение всей семьи к имениннику. В свою очередь и он имеет возможность выразить свою любовь и признательность каждому члену семьи.
Готовиться праздник заранее и принимать участие в нём должен каждый. Необходимо учитывать возрастные особенности детей и чем младше ребёнок, тем должен быть праздник ярче и длительнее - весь день, белее красивым и сказочным. Этот день полон сюрпризов и неожиданностей, подарков. Хорошо если есть возможность сфотографировать, чтобы позже образовалась целая серия разновозрастных фотографий. Все дарственные открытки тоже надо сохранять, потом по текстам этих поздравлений интересно проследить за изменениями характера ребёнка, его увлечений. Текст поздравления составить не просто. Желательно чтобы поздравление было в стихах и относилось именно к этому человеку. Такие стихи лучше сочинять самим и пусть они будут несовершенны, но от души и практика доказывает, что они оказывают очень благотворное влияние на виновника торжества.
В эти дни есть замечательная возможность применить педагогические принципы Антона Семёновича Макаренко, особенно в семьях, где ребёнок растёт не единственным, а в окружении братьев и сестёр, даже если они не родные, а сродные. Коллективная творческая деятельность объединяет малышей, учит взаимопониманию, взаимоуважению. В коллективном труде каждый может ярче проявить свои способности - сочинить стихи, нарисовать газету, оформить коллаж, сделать аппликацию и другое.
Самым волнующим моментом в жизни каждого именинника является получение подарков. В этом случае надо особенно продумать преподнесение подарка. Малышу будет приятно увидеть свой подарок сразу после пробуждения, рядом со своей кроваткой.
Открыв глаза, малыш увидит свои вещи и поймёт, что вырос на целый год. Сразу же эти вещи надевают на именинника, а старые вещи убирают.
Подарки могут ожидать малыша повсюду: под подушкой, под тарелкой, в корзине с игрушками, на его книжной полке. Целый день он встречается с такими сюрпризами, и восторгу нет предела!
Подарки это часть праздника. Ожидание чуда начинается задолго и первые элементы праздника - оформление. Если комната будет не украшена, то праздничное настроение будет недолгим. В оформлении может принимать участие и именинник. Здесь такой простор фантазии! На стенах, покрытых обоями, хорошо крепить всё иголками, а на стенках шкафов с внутренней стороны можно закрепить фотографии клейкой лентой или лейкопластырем. От люстры до карниза можно протянуть гирлянды из бумажных цветов, на которых отдельными буквами написано имя виновника торжества или “Поздравляем”. Потолок можно превратить в лесную полянку закрепив на потолке, как новогодний снег, отдельные цветочки. приятно увидеть в День рождения на зеркале смешную рожицу, которую можно нарисовать подкрашенной зубной пастой.
Именинный торт ждут все. Это может быть фирменный, который любят в этой семье, или новинка. Конечно лучше домашний торт. В приготовление этого сюрприза можно вложить столько любви!
Торт обязательно украшается свечками. Это именинный ритуал - тушение свечей очень нравится всем. Чем больше свеч, тем труднее их погасить и в этом случае снова видно взросление ребёнка.
Во время торжества можно проводить различные игры. Очень просто провести аукцион со словами “День рождения” и другими. Кто последним назовёт песню с этими словами является победителем и награждается памятным сувениром. конкурс на лучший комплимент лучше проводить для подростков. Можно провести беспроигрышную лотерею, для этого могут пригодится различные мелкие предметы - нитки, иголки, ручки, карандаши и т.д. лотерея пожеланий проводится тоже для подростков. пожелания пишутся на отдельных бумажках, сворачиваются, опускаются в шапку и потом каждый берёт себе пожелание. Пожелания шуточные и вызывают всеобщее веселье. Но особенно интересно проводится игра “Что бы это значило?”. На отдельных листах бумаги приклеивается фотография (можно именинника, а можно гостей), которая запечатлела смешную ситуацию.
В праздник можно превратить любое семейное событие. Даже выезд в лес может стать не очередной поездкой. а “встречей с зелёным другом”. Например, поездки за подснежниками. Это всегда большая радость видеть пробуждение природы, мощную силу зелёных росточков, которые преодолев плотность земли, тянутся к солнцу.
Встречи с Природой - это поход в мир красоты и гармонии. Целесообразность в природе удивительна, человеку только надо внимательно вглядываться в этот мир. именно на природных подсказках построена наука бионика. многие чудеса техники мы находим в природе, об этом нам рассказывают родители во время прогулок.
Семейные праздники - это прекрасная традиция. Это надо передавать по наследству, это надо развивать, этому надо учить, особенно молодых родителей. Ребёнок должен жить в счастливой семье и чувствовать любовь родных. Школа даёт знания, а воспитание идёт от семьи, поэтому очень важно учить ребёнка тем принципам и той морали, которая в этой семье. От воспитания в семье зависит, кем и каким будет ребёнок, став взрослым, какая будет его семья. Не надо жалеть на воспитание ребёнка сил, времени, денег.
Это всё только для блага ребёнка, а в этом состоит счастье родителей. Праздник в семье приготовить не сложно, нужно только пофантазировать. Через праздники и традиции можно привить ребёнку хорошие манеры, выработать привычки, научить вести себя за столом. Попадая в другое общество, ребёнок не будет чувствовать неловко себя от того, что он не может вести беседу, участвовать в играх, пользоваться приборами. Если его этому не научили, в том нет его вины, он может всё это освоить сам в более зрелом возрасте. Но лучше, если все хорошие привычки ребёнок закрепляет с детства. Теоретические знания не дают возможности превратится в привычку, если они не закреплялись практически.
Праздник - это своеобразный итог тому, что получил в своём воспитании ребёнок. Хорошо наблюдать ребёнка в гостях, где он должен уметь вести себя достойно и свободно. а это достигается благодаря привычкам. Даже на плохих примерах можно научить как не надо себя вести. хорошо воспитанные сын или дочь - это высшее достижение родителей. Ради этого стоит потрудится и приложить максимум любви, терпения, времени.
2.6 Влияние праздников на личность человека
До сих пор мы трактовали праздник как повсеместно распространенную, часто регулярную фазу коллективной жизни, цель которой состоит в том, чтобы институциональным образом отдать почести ценностям группы в специально выделенное для этого время. Теперь рассмотрим проблемы праздника в связи с индивидом, отдельной личностью.
Праздник имеет смысл для личности лишь тогда, когда он выводится из ее принадлежности к группе, установившей и соблюдающей этот праздник и данные формы его празднования. Таким образом, праздник оказывается прежде всего родом связи, возникающей из принадлежности к группе, живущей по определенным правилам и по определенному календарю. Участие в празднике входит в комплекс обязанностей, вытекающих из участия в группе, и потому часто принимает форму долга перед группой — религиозного, патриотического, национального, гражданского, классового или политического, а также профессионального, корпоративного, семейного. В качестве выполнения долга это участие обычно имеет принудительный характер — индивид, уклоняющийся от него, подвергается религиозным, юридическим, традиционным санкциям. Человек, принадлежащий к группе единоверцев и не отмечающий ее праздников, обвиняется в отступничестве от принципов веры; гражданин, игнорирующий праздник своего государства, может быть осужден за отсутствие лояльности к нему и его идеалам; член корпорации, уклоняющийся от обязанности общего профессионального праздника, подлежит осуждению в своем кругу. Аналогично член семьи, уклоняющийся от участия в семейном празднике, осуждается за пренебрежение семьей и добрыми обычаями.
Праздник по своей сути является формой обновления и подтверждения ценностей коллективной жизни; индивид может по-разному относиться к ним, что самым очевидным образом влияет и на его отношение к празднику. Если эти ценности для индивида безразличны, если он лишь декларирует или даже симулирует принятие, чтобы не подвергнуться санкциям со стороны своего окружения, вряд ли можно ожидать, что праздничные переживания будут для него чем-то глубоким и существенным. Чем сильнее и глубже вера в ценности, которым посвящен праздник, тем глубже он воспринимается; в религиозной жизни такое переживание может доходить до экстаза, до самозабвения, выражаться в радостном возбуждении или покаянном самоуничижении. В национальной, политической и общественной жизни личность, участвуя в празднике, демонстрирует в этот день свою привязанность, верность, готовность к защите идеалов и прежде всего неразрывную связь с празднующей группой, солидарность с ней. Праздник представляет собой такую фазу коллективной жизни, в которой индивид гораздо интенсивней, чем в обыденной жизни, публично проявляет свое единство с группой и ее ценностями. Участие в праздновании, обрядах, шествиях, надевание праздничных одежд, знаков праздничных отличий, убранство квартиры или дома — это всегда демонстрация, которая в определенных условиях, например, когда празднующая группа подвергается преследованиям, связана с риском для демонстрирующего.
Праздник может служить для вовлеченных в него людей мощным стимулом ко всякого рода творчеству, к активному участию в его художественном оформлении, в придании ему блеска, к созданию произведений пластических видов искусства, литературы, музыки, органически связанных с праздником. История искусства знает огромное количество таких творцов и их произведений — от скромных, безвестных до общепризнанных гениальных художников. Именно эта функция праздника, его роль как стимула специфического творчества личности, может быть также признана критерием общественной жизненности праздника и его идеи. Пока праздник вдохновляет людей творчества, он остается живым.
Праздник играет определенную роль в процессе социализации личности, осознании ею своего места и отношения к социальным группам. Своим эмоциональным климатом, зрелищностью, необычайностью, часто весельем и изобилием, возможностью воспользоваться благами, недоступными в повседневности, подарками, развлечениями и отступлениями от обычных правил, ограничивающих человеческое поведение, праздник на протяжении тысячелетий привлекает детей и молодежь, глубоко западает им в память. Он оказывается прежде всего поводом к самоотождествлению — в дни праздника молодежь часто яснее, чем в других случаях, осознает себя, свое единство с общественной группой. Церемониал, обряд, обычай праздника служат прекрасной школой культурной традиции, к которой молодежь приобщается естественным и достойным образом — через непосредственное участие в торжествах. Знание праздничного ритуала и обычая является, с одной стороны, условием действительного участия в празднике, с другой стороны, чертой принадлежности к определенной группе и ее культуре. Во время праздника в различных формах — зрелищной, вербальной, символической, метафорической или драматической, реалистической — отображается прошлое группы, мифическое и историческое, а также современность, нынешняя ситуация. Поэтому праздник служит и для ориентации молодежи во времени, в котором жила или живет группа, в том числе и каждый представитель молодого поколения, относящий себя к данной группе.
Праздник — это период исполнения особых общественных ролей открытым, публичным, коллективным образом. Независимо от того, проявляется ли публично обычная, нормальная общественная структура с ее иерархией или же на время создается иная, даже обратная структура, праздник всегда выступает периодом, когда подобные роли подчеркиваются, выражаются наиболее четко и недвусмысленно. Король, епископ, президент или ректор появляются во время праздника в соответствующих одеждах и регалиях; как правило, костюм ведущего, руководителя праздничного развлечения, сатирических представлений так же, как и его слова, определяет и подчеркивает его функцию. В праздники люди заслуженные надевают ордена, люди богатые — драгоценности, члены корпораций, профессиональных объединений — специфические формы или знаки отличия, артисты — трагические или комические маски. Общественные и культурные роли обнажаются в это время так, как никогда они не обнажаются в обыденной жизни. Поэтому праздник дает возможность увидеть эти роли в действии (по крайней мере некоторые из них).
Сказанное относится ко всем важным с социологической точки зрения местам проведения праздника от семейного очага, где такие роли, как хозяин, хозяйка, гость, находят свое полное выражение, до центральной площади в столице большого государства, руководители которого появляются в дни годовщин на почетной трибуне, перед глазами многотысячных шествий и миллионов телезрителей.
Праздник для личности сочетается также с расширением ее привычных прав, временным отходом от повседневных норм поведения, даже в таких сферах, которые обычно, связаны со строгими запретами (как, например, в сексуальном поведении). Последнее в особенности касается праздников в русле традиции культа плодородия и эротических культов, оставивших прочные следы во многих культурах.
Часто праздник сочетается с характерными формами развлечений, дающих индивиду возможность разрядки, позволяющих участвовать во всеобщности праздничного смеха, воздействующих на него очищающим образом.
Многие аспекты и функции праздника, разнообразные вторичные (по отношению к основной) ценности, актуализируемые и становящиеся доступными во время празднования, целая гамма событий, каждое из которых может оказаться для человека источником удовлетворения, привлечь его внимание так же, как неповторимое настроение праздника, его атмосфера, красочность и динамизм,— все это способствует тому, что в этот период личность обретает возможность гораздо более полной жизни, чем в будни.
Но было бы ошибкой видеть в празднике и праздновании некое идеальное состояние, только лишь счастливый и радостный фрагмент жизни человека. В действительности все обстоит гораздо сложнее: праздничному периоду сопутствуют типичные трудности, напряженности, конфликты и состояния разочарованности. Праздник — это время, в которое активизируется коллективная деятельность, выявляются связи и групповые принадлежности, общественные роли и положения. Именно праздник своим настроем и всеобщим ожиданием необычного особенно болезненно обнажает неудачи человеческих судеб, трудность положений, в которых оказывается человек по своей и не по своей вине. Одиночество, ощущение покинутости, отсутствие контактов с другими людьми во время праздника причиняют человеку боль сильней, чем когда-либо, и могут даже привести к душевному надлому. Изгнанники, узники, больные, увечные, обездоленные особенно драматически ощущают свою отрешенность от мира или неполноценность своего участия в жизни.
Обнажая истинное положение индивида в обществе, его ранг, богатство или нищету, его возможности, праздник для отдельных людей оказывается временем наибольшего унижения, степень которого возрастает с усилением соперничества между празднующими, а оно, как мы уже говорили, проявляется в самых разнообразных формах. Праздники таят в себе угрозу взрыва конфликтов между людьми, которые должны именно в это время забывать о них, однако на деле выходит иначе: праздник активизирует человеческие столкновения и драматизирует их.
С исчезновением убеждения в ценности праздника, как его идеи, так и самого празднования, с ослаблением связи с празднующей группой индивид начинает тем или иным способом избегать праздник, отходить от него. Когда ослабевают санкции за такое поведение со стороны общности людей, по крайней мере некоторые представители этой общности используют предоставившуюся возможность для духовного или физического (а иногда того и другого вместе) бегства, лишь бы не участвовать в означенный период в коллективной жизни. Иногда отход от какого-то вида праздника является следствием перемен в мировоззрении человека: порывая, например, с религиозным праздником, он в то же время может активно включиться в празднование революционных или национальных годовщин. Современные люди в развитых индустриально-городских обществах, принадлежа к различным социальным группам, часто празднуют по разным календарям: порывая с одним, придерживаются другого.
Еще в XIX в. французский философ П. Ж. Прудон в своем исследовании выходного дня утверждал, что не существует никакого социального равенства по отношению к празднику, так как для образованных и богатых все дни одинаковы, выходных дней у них, в сущности, нет. Поэтому можно предположить, что потребность в празднике всегда будет уменьшаться там, где возрастает богатство и уровень образованности, где человеку не надо много и тяжело трудиться, когда ослабевают его связи, в особенности эмоциональные, с традиционными празднующими группами, к которым он формально принадлежит, когда он не зависит от ритма природы и сам рациональным образом определяет ритм собственной жизни. Потребность в празднике уменьшается с исчезновением метафизических интересов и охлаждением к идеологии, усилением рационализма, прагматизма и культа индивидуализма, выражающегося в желании оградить личную жизнь от посторонних посягательств и в усмотрении в этой личной жизни, в праве на интимность, на изоляцию в собственном кругу основного права современного человека.
Однако исчезает ли при таких условиях потребность в празднике вообще? Думаю, что нет, поскольку исчезновение наиболее глубоких причин для учреждения праздника, дифференциации человеческого времени и исчезновение потребности в публичном проявлении, обновлении и почитании коллективных ценностей, связанных с этим временем,— далеко не одно и то же. Ведь подобные ценности все же необходимы для такой жизни человека, которая бы удовлетворяла его. Поэтому с исчезновением праздника как в общественной жизни, так и в индивидуальной, тоска по празднованию и возникновение различных суррогатов праздника— обычно наблюдаемые явления.
Для того, что бы исследовать отношение к праздникам тамбовчан, мы составили несколько вопросов и провели опрос среди 30 жителей г. Тамбова. (приложение 4).
Среди них мы выделили три группы по возрастному признаку:
1 группа - 14-25 лет;
2 группа - 30-55 лет;
3 группа - 60-75 лет. (диаграмма 1)
Диаграмма 1
Количество респондентов по трем возрастным категориям
Вопросы мы задавали на центральных улицах г. Тамбова и, задав первый вопрос, пришли к выводу, что в основном любимые праздники жителей г. Тамбова - это Новый год, День Рождения и День Святого Валентина (у молодежи), День Победы (у старшего поколения) и Рождество, Пасха (у людей среднего возраста).
По ответам людей было ясно, что:
Жители г. Тамбова в 1 возрастной группе 14 человек (от 14 - до 25 лет) называли любимыми праздниками Новый Год, День Рождения и День Святого Валентина;
2 возрастная группа 7 человек (от 30 - 55 лет) называла в основном такие праздники, как Пасха и Рождество;
3 возрастная группа 9 человек (от 60 - 75 лет) очень часто называла среди любимых праздников - День Победы.
При ответах на второй вопрос, ассоциациях со словом «праздник», тоже прослеживается разделение. В младшей возрастной группе чаще всего - это слово «веселье», а в старшей - «радость», в средней же - и то, и другое слово встречается одинаково часто.
Итак, праздник всегда у людей ассоциируется с хорошим настроением и положительными эмоциями. При чем у старшей возрастной группы очень важный элемент праздника - это общение с близкими и друзьями, которого им так не хватает.
Далее мы просили закончить фразу: «Для меня праздник - это...» При ответах мы увидели, что ассоциации и влияние праздника на жизнь каждого человека, безусловно, положительные и для каждого респондента праздник является положительным моментом в жизни.
Из данного исследования мы можем сделать выводы, что:
В ходе данной дипломной работы мы познакомились с происхождением, функциями, общественным и культурным значением праздника, рассматриваемого как постоянная и широко распространенная фаза в жизни людей с древнейших времен до наших дней. Осознание места, какое праздник занимал и занимает в человеческой культуре, очень важно именно потому, что институт этот во многих странах переживает кризис.
Понимание сущности праздника, разнообразия выполняемых им функций необходимо прежде всего для сохранения способности понимать прошлое собственной социальной группы, собственного общества, народа, а также историю других обществ. Переставая понимать праздник во всех его аспектах, мы утрачиваем ключ к пониманию предыдущих поколений, их жизни и культуры, так органично связанной с праздничными днями. А ведь именно проблема сохранения преемственности, связи с прошлым, проблема исторического сознания, особенно у молодежи, является одной из важных проблем современной культуры в странах, переживающих глубокие перемены, ориентированных на будущее и его созидание.
Но знание и понимание праздника как явления прошлого — это только часть проблемы. Главный вопрос связан с современной и будущей ролью праздника, с его местом в культуре, которую в настоящее время мы стремимся творить и развивать. Признавая праздник институтом, непосредственно связанным с ценностями общественной жизни, мы должны также признать его необходимым звеном в неустанных усилиях по сохранению и распространению этих ценностей. Культура не возрождается сама, мир человеческих ценностей должен возобновляться и перестраиваться постоянными усилиями людей. Поэтому важны и механизмы, которые служат этому обновлению, напоминанию, осознанию ценностей, интеграции вокруг них членов сообщества посредством коллективного действия. Утопичной является точка зрения, что эта цель может быть достигнута с тем же успехом в обычные, будничные дни. Ибо праздник является также выражением отношения людей к времени, к его периодам, проявлением осознания различий во времени: ведь время историческое, общественное, культурное всегда различается. Можно отказаться или отречься от тех или иных способов его различения, отбросить значение мифического или легендарного времени — трудно отказаться от различения времени вообще. Общественная жизнь заменилась бы тогда монотонным и прагматичным, рационально повторяющимся циклом производства и потребления, периодами труда и отдыха, циклом, в котором не было бы места для отдельных дат и годовщин, для традиционных, узловых моментов совместной жизни, для необычных дней. Издавна многие такие дни тесно связаны с цикличными переломными моментами жизни природы, окружающего нас мира. Одной из многих проблем современной культуры являются последствия загрязнения природной среды в результате деятельности человека, оторванность от природы, частью которой мы все являемся. А праздник часто является формой связи с природой, способом коллективного осознания ее жизни, ритма. Уничтожая традиции и потребность в празднике, мы ослабляем наши связи не только с историей и ее ритмом, но также и с ритмом природы.
В прошлом праздник был одним из главных источников творчества, двигателем развития культуры. Будний день, даже при наилучшей его организации, вряд ли может вполне заменить эту творческую функцию праздника. Отмирание праздника в обществе обедняет значительную часть той почвы, на которой тысячелетиями расцветала культура.
Наконец, с точки зрения развития личности, опыт участия в празднике является чем-то уникальным, неповторимым. С угасанием праздников сокращается возможность такого опыта, обедняется жизнь, уменьшаются культурные шансы человека.
Все данные, которыми мы ныне располагаем, свидетельствуют, что праздник находит свое место в современной культуре. Древний институт приспосабливается к требованиям эпохи и ее условиям.
Какова же перспектива праздника в культуре России? Можно сделать вывод, что наряду с традиционными праздниками, жизненность которых в нашей стране оказалась большей, нежели во многих других обществах, будут развиваться и укореняться религиозный праздники (Пасха, Рождество и др), которые возрождаются после долгого забвения и из которых черпает свои соки культура русского народа.
Заключение
В ходе дипломной работы мы рассмотрели праздник, как исторически возникший и развивающийся элемент современной культуры ипришли к следующим выводам:
Праздник активизирует и интенсифицирует культурную жизнь, прежде всего потому, что в это время, свободное от будничных обязанностей, проявляются, актуализируются и открыто утверждаются основные, во всяком случае важные для празднующей группы, ценности, придающие смысл человеческой жизни и характерные для данной культуры и этапа ее развития, исторического бытия.
Праздник через обновление ценностей, напоминание важных событий, связанных с ним, выполняет роль мощного механизма передачи культурных традиций из поколения в поколение, позволяет людям осуществлять свою культурную самоидентификацию.
Праздник играет определенную роль в процессе социализации личности, осознании ею своего места и отношения к социальным группам. Своим эмоциональным климатом, зрелищностью, необычайностью, часто весельем и изобилием, возможностью воспользоваться благами, недоступными в повседневности, подарками, развлечениями и отступлениями от обычных правил, ограничивающих человеческое поведение, праздник на протяжении тысячелетий привлекает детей и молодежь, глубоко западает им в память. Он оказывается, прежде всего, поводом к самоотождествлению — в дни праздника молодежь часто яснее, чем в других случаях, осознает себя, свое единство с общественной группой. Церемониал, обряд, обычай праздника служат прекрасной школой культурной традиции, к которой молодежь приобщается естественным и достойным образом — через непосредственное участие в торжествах. Знание праздничного ритуала и обычая является, с одной стороны, условием действительного участия в празднике, с другой стороны, чертой принадлежности к определенной группе и ее культуре. Во время праздника в различных формах — зрелищной, вербальной, символической, метафорической или драматической, реалистической — отображается прошлое группы, мифическое и историческое, а также современность, нынешняя ситуация. Поэтому праздник служит и для ориентации молодежи во времени, в котором жила или живет группа, в том числе и каждый представитель молодого поколения, относящий себя к данной группе.
Праздник — это период исполнения особых общественных ролей открытым, публичным, коллективным образом. Независимо от того, проявляется ли публично обычная, нормальная общественная структура с ее иерархией или же на время создается иная, даже обратная структура, праздник всегда выступает периодом, когда подобные роли подчеркиваются, выражаются наиболее четко и недвусмысленно. Король, епископ, президент или ректор появляются во время праздника в соответствующих одеждах и регалиях; как правило, костюм ведущего, руководителя праздничного развлечения, сатирических представлений так же, как и его слова, определяет и подчеркивает его функцию. В праздники люди заслуженные надевают ордена, люди богатые — драгоценности, члены корпораций, профессиональных объединений — специфические формы или знаки отличия, артисты — трагические или комические маски. Общественные и культурные роли обнажаются в это время так, как никогда они не обнажаются в обыденной жизни.
Потребность в празднике и праздновании — это не только естественная, но и культурная потребность, и потому она должна вновь возрождаться в каждом новом поколении. Отношение человека к празднику определяется прежде всего ранними периодами его жизни и социализации, детством и юностью, когда в процессе воспитания он воспринимает культурные нормы, обычаи и, главное, ценности старшего поколения. Участие индивида в праздновании является важным доказательством его устойчивой связи с группой, отмечающей праздник, показателем усвоения ее культурных ценностей. Этот довод особенно важен тогда, когда ослабевают механизмы контроля и принуждения в праздновании, когда празднование все чаще становится — как тому свидетельствует современный мир — добровольным делом человека, проявляющего таким образом свое стремление к участию в коллективной жизни и свое отношение к ее ценностям.
В ходе данной дипломной работы мы провели исследование роли праздника в жизни тамбовских людей.
Для того, что бы исследовать отношение к праздникам тамбовчан, мы составили несколько вопросов и провели опрос среди 30 жителей г. Тамбова. Среди них мы выделили 3 группы по возрастному признаку:
1 группа - 14-25 лет;
2 группа - 30-55 лет;
3 группа - 60-75 лет.
Следующие три вопроса мы задавали всем респондентам:
- Какой Ваш самый любимый праздник?
- Назовите слова, которые приходят Вам в голову в связи со словом «праздник».
- Закончите предложение: «Для меня праздник это...»
Из данного исследования мы сделали выводы, что:
- Не зависимо от возраста праздник вызывает только положительные эмоции.
- У молодежи праздник ассоциируется с весельем, подарками, гуляньями.
- У людей пожилого возраста праздник превращается в день общения с родственниками и друзьями.
- У людей среднего возраста различные точки зрения на праздник, тем не менее радость, веселье и общение очень часто назывались ими как атрибуты культуры.
Итак, наряду с традиционными праздниками, жизненность которых в нашей стране оказалась большей, нежели во многих других обществах, будут развиваться и укореняться религиозный праздники (Пасха, Рождество и др), которые возрождаются после долгого забвения и из которых черпает свои соки культура русского народа.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
- Асов А.И. Звездная книга Коляды/М: Наука и религия, 1996. - 432с.
- Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры и искусства. В 2-х т. - М.: Искусство, 1994. - 523с.
- Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб., 1995. - 256с.
- Богданов В.В. Этническая и эволюционная история Руси. М., 2001. - 534с.
- Бондаренко Э.О. Праздники христианской Руси. Калининград: Кн. изд- во, 1993. - 412с.
- Быстрова А.Н. Мир культуры (основы культурологии): Учебное пособие. - М: Изд-во Ф.Конюхова; Новосибирск: ООО «Издательство» ЮКЭА, 2002.
- Введение в культурологию: Учебное пособие для Вузов/под ред. Е.В. Попова. - М.: Владос, 1996. - 336с.
- Велецкая Н.Н. Языческая символика древних архаических ритуалов/М.: Наука, 1978. - 247 с.
- Веселовский А. Н., Опыты по истории развития христианской легенды // Журнал Министерства народного просвещения. 1876, №5. - с. 17-23.
- Виноградова Л. Н., Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян: Генезис и типология колядования. М. 1982 — 324с.
- Воловикова М.И, Тихомирова С.В., Борисова А.М. Психология и праздник: Праздник в жизни человека.— М.: ПEP СЭ, 2003. - 143 с.
- Власов В.Г. Формирование календаря славян//Календарь в культуре народов мира.М.: Мысль, 1993.
- Герасимова Н. М., Фигура медиации в русской волшебной сказке //Кунсткамера: Этнографические тетради. СПб. Вып. 8. 1995 - 324с.
- Гуревич П.С. Культурология. - М.: Гардарика, 2000. - 280 с.
- Духовная культура Северного Белозерья: Этнодиалектный словарь / Сост. И. А. Морозов и др. М. 1993. - 423с.
- Жигульский К. Праздник и культура, Пер. с польск.- М.: Прогресс, 1985. - 336 с.
- Забыин И.И. Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М. 1990. - 265с.
- Задорожная М.Я. народные и православно-христианские праздники. М, 1991.
- Зеленин Д. К., Избранные труды: Статьи по духовной культуре. М, 1994 — 312с.
- Зуев Т.В., Кирдан Б.П. Русский фольклор: Учебник для высших учеб. заведений. - 5-е изд. - М.: Флинта, 2003.
- Извекова Н.А., Латов Н.В. Праздник в семье М.: Педагогика, 1986. - 328с.
- Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, празники и ритуалы. Справочник. - М.: 2001.
- Культурология. История мировой культуры: Учеб.пособие для Вузов/А.Н. Макарова, Л.Я.Никитич, Н.С. Кривцова и др.М.: Культура и спорт, Юнити, 1995. - с. 184-198.
- Круглый год. Русский земледельческий кулендарь/сост. А.Ф. Некрыловой. - М.: Правда, 1001. - 469с.
- Лихачев Д.С. Русская культура. - М.: Искусство, 2000, - 52-64с.
- Локалова М.С. Праздник в подарок/Ярославль: Академия развития: Академия, К; Академия холдинг, 2003. - 336 с.
- Мазаев А.И. Праздник как социально-художественное явление. М.: Наука, 1978. - 235с.
- Макаренко А. А., Сибирский народный календарь. Новосибирск. - 1993. - 156с.
- Макашина Т. С., Ильин день и Илья-пророк в народных представлениях и фольклоре восточных славян // Обряды и обрядовый фольклор. М. - 1989. - 145с.
- Невский А. А., Будни и праздники старой России. Л. - 1985. - 412с.
- Некрылова А. Ф., Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища. Конец XVIII — начало ХХ века. Л. - - 216с.
- Немиро О.В. Праздничный город. Искусство оформления праздников. История и современность.- Л.: Художник РСФСР, 1987.- 232 с., ил.
- Неуступов А, Д., Святочные обычаи в Кадниковском уезде // Известия Архангельского общества изучения Русского Севера. 1993. № 1. - с. 21-27.
- Полищук В.И. Культурология: Учеб. пособие. М.: Гарадарики, 1999
- Праздники и знаменательные даты..., Праздники и знаменательные даты православного и народного календаря. Жизнеописания святых. Обычаи, гадания, поверья, приметы. СПб. 1993. - 339с.
- Пропп В. Я., Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). СПб. - 1995. - 216с.
- Степанов Н. П., Народные праздники на Святой Руси. СПб. - 1988. - 231с.
- Терещенко А.В. Быт русского народа. - М.: Молодая гвардия, 1989.
- Праздники, обряды, традиции. М.: Молодая гвардия, 1976. - 128 с.
Шемякин Яков Георгиевич, доктор исторических наук
Аннотация
Курс по выбору «Праздник как историко-культурный феномен: мир идеала и реальность власти» посвящен изучению феномена праздника, который рассматривается, в соответствии с программным положением М.М. Бахтина, как «очень важная первичная форма человеческой культуры» (Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. – Л., 1965, с. 11). В последние десятилетия ХХ – начале ХХI вв. «праздничная» культура оказалась в фокусе внимания мировой научной и философской мысли, стала одной из ключевых тем как культурологических, так и исторических исследований. Это прямо обусловлено осознанием многими представителями научного сообщества того обстоятельства, что праздник играет чрезвычайно важную роль как в функционировании любой из локальных человеческих культур, так и в их мировом диалоге.
Цели и задачи курса
Цель спецкурса – дать студентам цельное представление о феномене праздника, его роли в социокультурной системе. Задачи спецкурса: выявить общие, свойственные всем традициям, универсальные черты данного феномена; рассмотреть основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры; проанализировать ее особенности в различных типах цивилизаций, уделив при этом основное внимание карнавалу и карнавализованным формам; сопоставить в этом контексте латиноамериканские, западноевропейские, испанские и российские разновидности «праздничной» культуры; способствовать тем самым развитию аналитического мышления и выработке у студентов умения творчески подходить к исследуемой теме. Особенность данного спецкурса – в том, что его тематика позволяет убедительно проиллюстрировать ряд ключевых вопросов истории культуры множеством ярких примеров.
Структура курса
Курс построен в соответствии с проблемно-тематическим и хронологическим принципами. Содержание спецкурса разделяется на четыре темы:
1) Праздник как феномен культуры. Общая характеристика.
2) Основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры.
3) Особенности праздника в различных типах цивилизаций. «Праздничная»
культура в «классических» и в «пограничных» цивилизациях.
4) Карнавал и карнавализованные формы культуры в сравнительно-историчес-
ком контексте: Латинская Америка – Россия – Испания – Западная Европа.
Формы контроля:
1. Устный текущий опрос.
2. Реферат.
3. Диф.зачет.
Содержание курса
Тема 1 . Праздник как феномен культуры. Общая характеристика
Место праздника в системе культуры
Праздник как важнейшая «первичная форма человеческой культуры» (М.М. Бахтин). Специфика праздника как феномена культуры: в нем в максимальной степени отражаются и универсальные черты, и особенности различных типов цивилизаций, и неповторимая специфика той или иной социокультурной общности. Значение праздника как важнейшего элемента любой цивилизационной системы определяется в первую очередь тем, что он представляет собой один из главных механизмов, посредством которых осуществляется действие такого ключевого по своей важности социального интегратора, как система ценностей. В основе формируемой в том или ином культурно-цивилизационном контексте системы ценностных ориентаций и предпочтений лежит избранный определенной социокультурной макрообщностью способ решения фундаментальных проблем – противоречий человеческого существования: между мирской и сакральной сферами бытия, человеком и природой, индивидом и обществом, традиционной и инновационной сторонами культуры. Центральное место занимает проблема соотношения мирской и сакральной сфер человеческой экзистенции. Праздник – совершенно особый период непосредственного интенсивного контакта данных сфер, противоположный в этом смысле будням, когда подобного прямого контакта не наблюдается. Причем это относится ко всякому празднику, в том числе, казалось бы, сугубо светскому или даже семейному, ограниченному интимным кругом близких людей. На эту особенность праздника как феномена культуры обращали внимание многие мыслители и исследователи (Э. Дюркгейм, М. Элиаде и др.).
Именно потому, что он является периодом непосредственного интенсивного контакта мирской и сакральной сфер, всякий праздник, в конечном счете, утверждает принцип соответствия ритмов жизни человека и общества ритмам космоса, обеспечивая такой утверждение совокупностью обрядово-символических действий. Тем самым человек делает основополагающий ценностный выбор – в пользу порядка, смысла, в конечном счете – жизни, творческого начала мироздания и, соответственно, против хаоса, распада, смерти, энтропии. Мысль о том, что «утверждение жизни» является одним из наиболее существенных моментов «праздничного события» (Х.Кокс) подчеркивалась многими видными исследователями, как зарубежными, так и отечественными (М. Элиаде, Х. Кокс, А.И. Мазаев и др.).
В силу того, что праздник утверждает принцип ритма (точнее, соответствия ритмов человека, общества и космоса), его становление как особого феномена культуры неразрывно связано с формированием представления о времени и тем самым с появлением календаря. Как отмечал, в частности, известный польский ученый К. Жигульский, «счет времени, одно из величайших достижений человеческой культуры, – календарь – везде в своих истоках выступает как форма упорядочения, закрепления, заблаговременного исчисления праздничных дней и периодов» (К. Жигульский. Праздник и культура. Праздники старые и новые. Размышления социолога. – М., 1985, с. 58).
Появление календаря было связано с осознанием того обстоятельства, что поток времени неоднороден по структуре, в нем выделяются некие узловые точки, соответствующие переходу от одной стадии эволюции природы (цикл времен года) или общества к другой. Говоря словами Бахтина, «…празднества на всех этапах своего исторического развития были связаны с крупными, переломными моментами в жизни природы, общества и человека» (М. Бахтин. Указ. соч., с. 12).
Утверждая принцип соответствия ритмов, праздник тем самым утверждает и принцип гармонии во всех сферах человеческой экзистенции. Он всегда, так или иначе, соотносится с миром идеала, с представлением о существовании некоего совершенного измерения бытия, качественно отличного от обычной будничной действительности, приобщиться к которому можно только посредством участия в празднике. Последний оказывается в результате неразрывно связан с утопией. Есть все основания говорить об утопической константе как отличительной черте праздничной культуры. Об этой черте писали практически все, кто занимался проблемой праздника, начиная с Бахтина.
«Временный выход в утопический мир» (М. Бахтин) в период праздника связан еще с одной его характерной чертой: временным отказом от принятых в том или ином обществе норм поведения, «переворачиванием» господствующих социальных отношений и иерархий. Многие известные и знаменитые исследователи праздничной культуры (М. Бахтин, М. Элиаде, О. Пас, Х. Кокс и др.) подчеркивали, что праздник – это совершенно особое состояние человеческого мира, связанное с выходом за пределы существующего социокультурного порядка, когда культура отрицает ею же самой санкционированные нормы и ценности. По яркому определению О. Паса, это – «нырок в хаос, в саму стихию жизни», когда «общество высвобождается из навязанных норм, смеется над своими богами, началами и законами – короче, упраздняет само себя». (О. Пас. Поэзия, Критика, Эротика. – М., 1996, с. 25).
Однако утопическая константа – лишь одна сторона праздничной культуры. Есть и другая, во многом ей противоречащая: «соседство с властью». Так, отечественный исследователь А.И. Мазаев обращал внимание на то, что аппарат религиозной и светской власти обычно «оказывается размещенным примерно в тех же местах, что и праздник – на сакральном участке» (А.И. Мазаев. Праздник как социально-художественное явление. – М., 1978, с. 71). Для власть предержащих везде и на всех этапах истории типично самое пристальное внимание к феномену праздника, стремление поставить его под свой полный контроль, добиться посредством праздника тотальной регламентации всех сторон жизни человека и общества. В силу того, что праздник – важнейшая часть механизма социальной интеграции, он неизбежно оказывается включен в существующую систему власти.
Таким образом, праздник оказывается «внутренне антиномичен» (А.И. Мазаев. Указ. соч., с. 31): с одной стороны, он сопричастен миру идеала, утопии, утверждает принцип гармонии; с другой – является важнейшим элементом и стабилизирующим фактором наличествующей системы власти.
Основные функции праздника в системе культуры
Глубокая внутренняя противоречивость праздника находит свое отражение также в том, что он выполняет в социокультурной системе две важнейшие, противоречащие друг другу и в то же время теснейшим образом взаимосвязанные функции: ритуально-партисипативную (в которой проявляются социально-интегративные потенции праздника) и ритуально-смеховую (в которой находит свое отражение игровое, гротескно-смеховое начало праздничной культуры). Различные виды праздников в разные эпохи в тех или иных культурах характеризуются различным соотношением выделенных функций: преобладание той или другой определяет историческое «лицо» праздника.
В принципе праздники могут быть классифицированы по различным признакам. В основу их классификации в данном спецкурсе положен функциональный критерий, а именно – соотношение между ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функциями. Преобладание той или иной определяет принадлежность к партисипативному или ритуально-смеховому типу. Классический пример праздников первого типа – религиозные, начиная от празднования Нового года в древнем Вавилоне до христианского Рождества, второго – карнавал: от римских сатурналий до латиноамериканского карнавала.
Отличительная черта партисипативных праздников – преобладание настроения, которое может быть охарактеризовано как «прочувствованная серьезность». Такого рода психологический настрой обусловлен чувством приобщения к высшим ценностям, сопричастности ритмам космоса. Подобное переживание связано с глубокой радостью, однако, это особая «священная» радость, отнюдь не развлечение. Хотя момент развлечения наличествует и здесь, не он определяет основную тональность праздника.
В карнавале картина в целом прямо противоположна – доминирует смеховое начало. Однако необходимо иметь в виду, что «карнавальный» смех также носит ритуальный характер, «в нем – в существенно переосмысленной форме – … еще живо ритуальное осмеяние божества древнейших смеховых обрядов» (М. Бахтин. Указ. соч., с. 15,16).
В силу самого своего характера партисипативный тип, как правило, в гораздо большей мере институциолизирован, в то время как в ритуально-смеховой разновидности значительно ярче проявляется та черта праздничной культуры, которая связана с «переворачиванием» устоявшегося порядка, временным нарушением принятых норм, свободой от господствующих ценностей.
Следует особо подчеркнуть, что речь идет именно о преобладании одной из функций: праздников, целиком сводящихся либо к ритуально-партисипативному, либо к ритуально-смеховому началу, почти не встречается. Как правило, даже при доминировании одной из сторон вторая все-таки продолжает присутствовать. При этом ритуально-смеховая и ритуально-партисипативная функции могут быть либо сближены, либо разведены, либо могут противостоять друг другу в рамках той или иной разновидности праздничной культуры.
Праздник и смех
При всей значимости иных составляющих данной культуры следует все же подчеркнуть, что совершенно особую, ключевую роль в ней играет такое культурно-психологическое явление, как смех. Это прямо обусловлено тем обстоятельством, что «зона смеха» в человеческом сообществе становится зоной контакта. Тут объединяется противоречащее и несовместимое, оживает как связь» (М. Бахтин. Указ. соч., с. 533). Как показывает опыт истории, смех является одним из решающих факторов, способствующих преодолению громадных зачастую духовных дистанций между первоначально чуждыми друг другу цивилизационными традициями. Причем наиболее велика роль смеха в той разновидности праздника, которая характеризуется доминантой ритуально-смеховой функции – в карнавале. Названное обстоятельство обусловливает весьма существенное значение праздника вообще и карнавала в особенности в мировом диалоге культур.
Праздник и традиция
Функции праздника как интегратора и стабилизатора общественной системы непосредственно связаны с тем обстоятельством, что он является важнейшим элементом механизма традиции, играет огромную роль в деле сохранения и передачи от поколения к поколению социально значимой информации относительно главных ценностных ориентаций и норм поведения. В силу этого праздник всегда выступает как чрезвычайно важный фактор социализации: именно через участие в праздничных церемониях и обрядах во всех культурах происходит первичное приобщение к принятым в том или ином обществе нормам и ценностям.
Специфика соотношения социального и индивидуального в праздничной культуре
Праздник как особое состояние культурной системы характеризуется вполне определенным соотношением между личностью и обществом, индивидом и коллективом: социальное начало в празднике довлеет над индивидуальным. Многие виды человеческой деятельности можно с успехом осуществлять в одиночестве, но праздновать – никогда. Как писал, выражая общую точку зрения исследователей данного феномена, К. Жигульский, «праздник и празднования… всегда требуют присутствия, участия других людей, являются совместным действием, общим переживанием (К. Жигульский. Указ. соч., с. 21).
Праздник как социально-эстетическое явление
Праздник повсюду выполняет еще и специфическую социально-эстетическую функцию. «В сфере праздника зарождается эстетическое сознание с его умением ценить красивое и культивировать воображение, а также ряд других способностей, в том числе способность радоваться и смеяться, которые объективируют себя поначалу в синкретических действованиях, где танец, музыка, драматическая игра, спортивное состязание и т.п. спаяны друг с другом и еще не претендуют на самостоятельное значение – в качестве видов искусства». (А.И. Мазаев. Указ. соч., с. 74). Но и впоследствии, выделившись из первоначально нерасчлененного синкретического целого, различные виды искусства продолжают оказывать воздействие на праздник и сами, в свою очередь, испытывают влияние праздничной стихии.
Тема 2 . Основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры
Способы моделирования времени и этапы эволюции «праздничной» культуры
Праздник присущ всем человеческим общностям – от первобытных до современных. Вместе с тем в развитии феномена праздника можно проследить определенную стадиальность. Есть основания говорить о той или иной степени развития праздничной культуры на различных этапах общественной эволюции. Так, «о появлении вполне определенных, приуроченных к точным датам праздников мы можем говорить только начиная с возникновения высоких культур», однако они «содержат в себе все элементы развлечений и увеселений, которые возникли стихийно еще в недрах первобытного общества…» (Ю. Липс. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. – М., 1954, с. 184).
Можно выделить две исторические макростадии в развитии праздника как особого культурного явления в зависимости от того, какой тип исторического времени воспроизводил и моделировал праздник.
Циклическая модель исторического времени – основа праздника на первой, самой длительной стадии его эволюции. Эта ситуация полностью соответствовала господству циклической формы социального движения в подавляющем большинстве традиционных обществ. Праздничную культуру на этом этапе целиком определяет биокосмическая цикличность. Все праздники, начиная от первобытности и вплоть до возникновения религии ветхозаветных пророков Палестины, структурировались по одной и той же схеме, характерной для мифологического типа сознания и отношения к миру. Содержание и суть праздника состояли в приобщении к сакральному времени мифа, времени первотворения, «первопредметов и перводействий» (Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1. – М., 1991, с. 252–253), когда богами или культурными героями творились вселенная и все ее составляющие. Это время – за пределами «обычного» времени человеческой жизни, фактически вне реального времени человеческой истории.
Совершенно новый тип праздничного сознания начал формироваться в древней Палестине и окончательно сложился с появлением на исторической арене христианства. Идея циклического времени была превзойдена, появилось представление о том, что время имело начало, и будет иметь конец, то есть, иными словами, возникла модель линейного времени. В христианстве эта модель оказалась теснейшим образом связана с идеей Боговоплощения. Исходя из того, что Бог воплотился, «принял исторически обусловленное человеческое существование… христианство по сравнению с другими религиями внесло новое содержание в понятие и само познание литургического времени, утверждая историчность личности Христа». Для верующего христианская «литургия разворачивается в некоем историческом времени, освященном воплощением Сына Божьего» (М. Элиаде. Священное и мирское. – М., 1994, с. 50, 73).
Возникновение на базе христианского типа сознания в процессе секуляризации в ХVIII–ХIХ вв. феномена светского праздника, не связанного непосредственно с церковным календарем и институтом церкви. Революционный праздник как особая разновидность светского праздника.
Праздник на современном этапе исторического развития
Формирование представлений об историческом времени с собственной, отличной от природы динамикой и ритмом, приведя к возникновению нового измерения праздничной культуры, отнюдь не привело к исчезновению того типа праздника, который был связан с биокосмической цикличностью: этот тип (прежде всего праздники, имеющие отношение к смене времен года) продолжал существовать и в дальнейшем – вплоть до наших дней.
Современная стадия развития праздника повсюду в мире характеризуется противоречивым сосуществованием его разновидностей, основанных соответственно на циклической и линейной моделях времени. Содержание первой детерминировано природно-космическими ритмами, определяющими жизнь тех человеческих сообществ, в которых значительную роль играет наследие архаики. Линейное же историческое время – это время христианских и современных светских праздников.
Изменение характера соотношения ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функций праздника по мере его исторической эволюции
Разные исторические стадии развития праздничной культуры характеризуются различным соотношением ритуально-смеховой и ритуально-партисипативной функций. В архаических культурах они максимально разведены, почти абсолютно преобладает «священная серьезность», поскольку любой архаический праздник воспроизводит сакральное время первотворения и тем самым является, прежде всего, актом партисипации к священному порядку мироздания (что, впрочем, не исключает и ритуального смеха как обязательного, пусть и не главного в данном случае элемента праздника). По мере исторической эволюции наблюдалась тенденция постепенного сближения ритуально-партисипативного и ритуально-смехового начал, которая достигает максимума в светских, в особенности революционных праздниках нового и новейшего времени.
Хотя праздник как особый культурный феномен в целом характеризуется преобладанием социального начала над индивидуальным, с наступлением «модерн-эпохи начинает наблюдаться новая универсальная тенденция: «раздвоение некогда единой праздничной культуры», которое характеризуется включением в содержание данной культуры «личного, индивидуалистического начала, ранее ей не свойственных, и в то же время утратой всенародной праздничности, распадом целостной чувственности». Своим результатом этот длительный процесс «имеет… на сегодняшний день, во-первых, полное огосударствление праздника, превращение его в официально-парадное торжество, и, во-вторых, обытовление праздника, или интимизацию его, что означает уход этой формы культуры в другую крайность, в сферу домашнего или интимно-группового быта» (А.И. Мазаев. Указ. соч., с. 103). Как заметил Ж. Дювинью, одни из наиболее известных французских авторов, писавших о феномене праздника, технические новинки 80-х гг. ХХ века, особенно видео, во многом способствовали увеличению значения «интимно-бытовой» сферы в праздничной культуре.
Нужно, однако, подчеркнуть, что процесс «раздвоения» праздника получил полное развитие лишь на Западе. Ни в одном из иных цивилизационных ареалов ни о полном огосударствлении, ни, тем более, о полной интимизации в сфере праздничной культуры говорить не приходится, хотя обе тенденции прослеживаются повсюду с той или иной степенью четкости.
Тема 3 . Особенности праздника в различных типах цивилизаций. «Праздничная» культура в «классических» и в «пограничных» цивилизациях
Цивилизации «классического» и «пограничного» типа: критерии различения
«Праздничная» культура существенно отличается в различных типах цивилизаций. В принципе цивилизации могут быть классифицированы по самым различным основаниям. В основе типологии цивилизаций, применяемой в данном спецкурсе – критерий соотношения принципов (начал) единства и многообразия.
Все цивилизации в той или иной мере неоднородны, состоят из самых разных элементов (культурных, этнических, языковых и т.п.) и вместе с тем любая из них являет собой целостность, единую при всем многообразии ее составляющих. Но соотношение единства и многообразия, гомогенности и гетерогенности коренным образом отличается в великих цивилизациях Востока и Запада, которые условно можно обозначить как «классические», и в цивилизационных общностях «пограничного» типа. Облик первых определяет начало целостности, Единое. Сюда относятся такие, возникшие на базе мировых религий социокультурные макрообщности («субэкумены» по определению Г.С. Померанца), как западно-христианская, южно-азиатская индо-буддийская, восточноазиатская конфуцианско-буддийская, исламская. Субэкумены имеют цельное основание – относительно монолитный религиозно-ценностный «фундамент». Подобная цельность духовной основы не означает единообразия: она может быть представлена различными многочисленными религиозными и мировоззренческими традициями. Однако в рамках каждой из субэкумен принадлежащие к ней многообразные традиции едины в подходе к решению ключевых проблем человеческого существования.
Специфику «пограничных» цивилизаций, в отличие от «классических», определяет доминанта многообразия, которое преобладает над единством. Последнее, впрочем, тоже вполне реально. Тем не менее, цельная относительно монолитная духовная основа в этом случае отсутствует, религиозно-цивилизационный фундамент состоит из нескольких качественно различных частей, связь между которыми крайне слаба либо вообще отсутствует. Вследствие этого вся цивилизационная конструкция крайне неустойчива. К числу цивилизаций «пограничного» типа исторически относились эллинистическая и византийская. Из реально существующих по сей день к такого рода цивилизационным общностям относятся иберо-европейская , балканская, российско-евразийская и латино-американская.
Преобладание многообразия над единством непосредственно обусловлено тем, что реальность «пограничных» цивилизаций – это реальность постоянного и крайне противоречивого взаимодействия качественно различных традиций и разделенных герменевтическими барьерами разностадиальных пластов исторического бытия народа. В этом случае не какая-то одна «Большая Идея» (которая может быть представлена во множестве вариантов), пронизывающая собой все, цементирующая многообразие составляющих цивилизацию элементов (этнических, культурных, языковых), а само взаимодействие разнородных начал выступает в качестве архетипа, лежащего в основе социокультурной системы. Архетип такого рода предстает в данном случае не как результат взаимодействия, ставший его инвариантным фактором, «отлитый» в определенные устойчивые символические формы, а как процесс взаимодействия.
Основные проявления специфики цивилизационного строя в праздничной культуре «классических» и «пограничных» цивилизаций
В «классических» цивилизациях исторический облик праздника определяет то самое начало единства, та самая «Большая Идея», которая пронизывает всю цивилизационную систему. В цивилизациях «пограничного» типа праздник, как и все сферы «пограничной» реальности, являет собой сложнейший узел взаимодействия разнородных традиций. В нем представлены все три основные разновидности подобного взаимодействия: противостояние, симбиоз и синтез культур. Примеры (см.: Я.Г. Шемякин. Европа и Латинская Америка: взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории М., Наука, 2001).
Для «пограничных» и «классических» цивилизаций характерно принципиально различное соотношение систем взаимодействия (являющихся подсистемами цивилизационной макросистемы) «мирское-сакральное», «человек – природа», «индивид – социум», «традиция – инновация». В цивилизационном «пограничье» отсутствие монолитного духовно-ценностного фундамента неизбежно дает больший, чем в «классических» цивилизациях простор природным стихиям (как внутри, так и вне человека и общества). Наиболее яркой иллюстрацией здесь может служить буйство витальной стихии латиноамериканского праздника, прежде всего карнавала, являющего собой подлинный «праздник инстинктов» (А. Лундквист).
Со специфической ролью природного фактора в цивилизационных системах «пограничного» типа прямо связано то обстоятельство, что такого рода системы являют собой «воплощенное беспокойство границы» (Гегель) не только между различными по характеру цивилизационными традициями, но и между цивилизацией как особым способом человеческого бытия и варварством. Здесь налицо прямая параллель между феноменами цивилизационной «пограничности» и праздника в той его исторической ипостаси, в которой он предстает как «нырок в хаос» (О. Пас), являет собой период временного отказа от основ существующего социального порядка. Однако, если в условиях «классических» цивилизаций подобного рода временный беспорядок выступает как средство укрепления и обновления порядка, существующей нормативности, системы ценностей, т.е. того Единого, что цементирует фундамент цивилизации, то в цивилизационном «пограничье» ситуация иная.
Гораздо более значительная (по сравнению с «классическими» цивилизациями) роль хаоса в функционировании «пограничных» цивилизационных систем. «Пограничная» реальность как «хаокосмос» (В.Н. Ильин). В условиях «пограничных» цивилизаций в феномене праздника особенно сильно проявляется общая черта данного цивилизационного типа – постоянное балансирование на грани варварства. Причем праздник выступает как одна из основных форм, в рамках которых осуществляется подобное балансирование.
Прямое следствие наличия у каждой «классической» цивилизации единой религиозно-ценностной основы – онтологическое равновесие, благодаря которому на первый план в системе ценностей выдвигается идея меры. С особой силой эта тенденция проявилась в рамках того направления цивилизационного развития, которое представлено линией «античность – Европа». С понятием меры в западной традиции неразрывно связаны представления о норме, в которой воплощаются законы (управляющие, как миром природы, так и человеческим миром), а также о гармонии, возможной лишь в случае реализации принципов меры и нормы.
В «пограничных» цивилизациях доминирует совершенно иной подход к проблеме меры (и, соответственно, к понятиям нормы и гармонии), обусловленный отсутствием онтологического равновесия, которое, в свою очередь, обусловлено отсутствием монолитного религиозно-ценностного фундамента. В основе духовного строя «пограничных» общностей лежит идея постоянного перехода через грань меры как способа бытия, выхода за поставленные человеку пределы, представление о реальности «пограничной» цивилизации как о чем-то принципиально противоположном норме.
Поскольку праздник – это всегда выход за пределы существующих норм, и в данном случае налицо прямая структурная параллель между феноменами праздника и цивилизационной «пограничности».
Изоморфность структуры цивилизации «пограничного» типа празднику как особому историко-культурному феномену.
Противоречие «духа праздника» и «духа капитализма» (формальной рациональности). Столкновение в цивилизационном «пограничье» разных типов рациональности – формальной рациональности западного происхождения и характера и ценностной рациональности, основанной на местных цивилизационных традициях. Праздник в условиях «пограничных» цивилизаций как одна из главных арен данного столкновения.
Тема 4 . Карнавал и карнавализованные формы культуры в сравнительно-историческом контексте: Латинская Америка – Россия – Испания – Западная Европа
Праздничная культура «пограничных» цивилизаций планетарного масштаба: истоки существенных различий при сходстве основных структурных параметров
Место и роль «пограничных» цивилизаций планетарного масштаба – России и Латинской Америки – в мировой истории: в них с наибольшей силой проявились общие характеристики цивилизационного «пограничья», в том числе особое, ключевое значение праздничной культуры в условиях доминанты многообразия в социокультурной системе. «Карнавальное лицо» Латинской Америки в мировом диалоге культур. Контраст в этом плане с Россией: существенные различия праздничной культуры обеих «пограничных» цивилизаций планетарного масштаба, несмотря на идентичность ряда основополагающих структурных параметров. Причина: различная культурная феноменология, прежде всего –существенные различия в подходе к феномену праздника тех разновидностей христианства, которые составили наиболее значимую часть духовно-ценностной основы соответственно латиноамериканской и российской цивилизаций: католицизма и православия. Обусловленность данных различий фундаментальным несовпадением католической и православной картин мира.
Определяющая особенность католического мировоззрения: тенденция делить бытие «не надвое («свет» и «тьма»), а натрое: между горней областью сверхъестественного, благодатного и преисподней областью противоестественного до поры до времени живет по своим законам, хотя и под властью Бога, область естественного…
Русская духовность делит мир не на три, а на два – удел света и удел мрака… Божье и Антихристово подходят друг к другу вплотную, без всякой буферной территории между ними: все, что кажется землей и земным, – на самом деле или Рай, или Ад…» (С.С. Аверинцев. Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир, 1988, № 9, с. 234–235).
Специфика статуса и функций карнавала в Западной Европе
Именно тенденцией «делить мир натрое» объясняются статус и главная функция карнавала в Западной Европе: временное – на вполне определенный календарный срок -переворачивание существующих социальных иерархий, социального «верха» и «низа», временная – на такой же срок – отмена господствующих ценностей и норм, строго дозированное допущение хаоса с целью «сбрасывания» накопившихся в социокультурной системе напряжений и тем самым – укрепления сущностной противоположности хаоса – порядка, воплощением которого выступал наличествующий социокультурный строй. В картине мира западного католицизма карнавал (как, впрочем, любой праздник) относится к сфере «естественного», собственно земного бытия. Две стороны карнавала в интерпретации М.М. Бахтина: ключевая значимость чувственного, телесного начала и в то же время – связь с высшими, сакральными смыслами.
Особенности отношения к смеху в российской цивилизационной традиции
В России стремление «делить мир надвое» («удел света» и «удел мрака», «Божье» и «Сатанинское») обусловило преобладание в православной духовности тенденции относить смеховое начало к «уделу мрака». Работы крупнейших отечественных ученых (А. Панченко, Ю. Лотман, Б. Успенский, С. Аверинцев), подтверждающие данный вывод.
Институт юродивых как одно из ярких проявлений специфики православного цивилизационного ареала. Византийские истоки отношения к смеху в русском православии.
Следствие оценки смеха и веселья как проявления греховной природы человека (либо вообще как выражения сатанинского начала): крайне неблагоприятные условия для развития в России того типа праздника, который характеризовался преобладанием «ритуально-смеховой» функции. Решительное исключение восточно-христианской ортодоксией смеха из сферы святости (а следовательно, учитывая тенденцию «делить мир надвое», отнесение его к сфере сатанинского) обусловило невозможность сколько-нибудь полного развития на Руси (а затем в России) карнавала. В то же время потребность в «ритуально-смеховом» начале была исключительно велика в силу самого характера российской цивилизации как «пограничной». Отсутствие онтологического равновесия в связи с разнородностью духовно-ценностной основы и, как следствие, постоянное балансирование цивилизационной системы на грани хаоса обусловили то обстоятельство, что названная потребность проявлялась в цивилизационном «пограничье» (и особенно в России) значительно сильнее, чем в великих «классических» цивилизациях Запада и Востока. Она пришла в российских условиях в явное противоречие с православной традицией византийского корня, относящей «смеховой» мир к «уделу мрака». Это создало крайне напряженную духовную ситуацию в формирующемся цивилизационном космосе Руси – России. Возникновение ситуации, которую лучше всего характеризует формулировка С.С. Аверинцева: «Смеяться, собственно, нельзя, но не смеяться – сил никаких нет» (С.С. Аверинцев. Собрание сочинений. Связь времен. – Киев, 2005, с. 363).
Разрешение указанного противоречия как одно из необходимых условий окончательного становления российской цивилизации. Попыткой такого разрешения стало возникновение особого культурного феномена, который может быть охарактеризован как «карнавализованные формы», то есть такие культурные формы, которые обладают определенными признаками и характеристиками карнавала, но не всей совокупностью подобных признаков и характеристик; такие формы выражают идею карнавала частично, не в полной мере. Сам факт появления таких форм и их сохранения в цивилизационном космосе России как свидетельство силы и глубины потребности в «ритуально-смеховом» начале.
Несводимость православного духовного наследия к мистико-аскетической традиции, для которой была в наибольшей степени характерна «антисмеховая» тенденция. Специфика отношения к смеху представителей кирилло-мефодиевской традиции и их отличия от господствовавшего в официальном православии мистико-аскетического направления.
Основные культурно-исторические факторы, способствовавшие сохранению и воспроизводству «смехового» мира Древней Руси: относительно терпимое (по сравнению с византийской ортодоксией) отношение к смеху (как одному из неотъемлемых проявлений «земной» человеческой реальности) сторонников кирилло-мефодиевской традиции; сохраняющиеся (несмотря на все попытки поддерживаемой государством официальной церкви их искоренить) живые языческо-мифологические корни русской культуры.
Символ и аллегория: особенности их соотношения в различных разновидностях карнавала и карнавализованных форм культуры
Отнесение карнавала и/или соответствующих ему культурных форм (как и всего «смехового» мира) к принципиально различным сферам бытия обусловливает и существенные различия в построении его знаковой системы. Символ и аллегория: содержание понятий и их соотношение (по Х.Г. Гадамеру). Понятие уровня символизации. Сопоставление в этом контексте латиноамериканских, западных и российских реалий. Более высокий по сравнению с Западом уровень символизации в цивилизационном «пограничье», в первую очередь – в «пограничных» цивилизациях планетарного масштаба – России и Латинской Америке. Причины: существенная роль архаических пластов культуры в цивилизационной системе и ярко выраженная антиномичность сознания и бытия.
Место, функция и общая стилистика испанского карнавала. Решающее воздействие общекатолической тенденции «делить бытие натрое» и, в связи с этим, отнесение карнавала к сфере «естественного». Общие черты и отличия по сравнению с классической моделью западноевропейского карнавала, исследованной Бахтиным главным образом на французских материалах. Результаты воздействия испанского карнавала на латиноамериканские разновидности этого культурного феномена: относительно более значительная, чем в России (но меньшая, чем на Западе) роль аллегории в знаковой системе культуры; высокий уровень театрализации при организации празднеств (в том числе и церковных).
Решающая роль Франциска Ассизского и его последователей в формировании во всем ареале католической культуры относительно терпимого отношения к смеховому началу (и, соответственно, к празднику в его карнавальных формах). Отсутствие каких-либо аналогов «францисканского переворота» (С.С. Аверинцев) в православном культурном ареале.
Наличие в русской культуре помимо ортодоксальной византийской традиции еще одного важного «фактора серьезности»: ритуальная «игра всерьез» в архаических праздничных обрядах (прежде всего святочных и масленичных), восходящих к восточно-славянскому языческо-мифологическому наследию.
Прямая связь «уровня серьезности» с уровнем символизации. Динамика изменения соотношения между символом и аллегорией в российской истории: от почти тотальной символизации духовного строя в эпоху Московской допетровской Руси к заметному увеличению значения аллегории в эпоху Петровских реформ и впоследствии в Санкт-Петербургской России, а затем – к новому резкому повышению уровня символизации в период революции и первые послереволюционные годы. Сохранение высокого в целом уровня символизации на протяжении основной части советского периода истории вплоть до 70-х гг. ХХ в. Новое снижение уровня символизации на рубеже ХХ–ХХI вв.
Латиноамериканский карнавал и карнавализованные формы русской культуры в контексте сравнения с западной моделью карнавала
Существенно меньшая, чем на Западе, роль рационального начала и, соответственно, существенно большая роль начала стихийного, прежде всего стихии человеческой чувственности, как следствие ключевого значения архаической составляющей культуры, а также высокая степень антиномичности – общие черты, как латиноамериканского карнавала, так и российских карнавализованных форм.
Именно потому, что карнавальный смех как стихия проявляет себя в регионе к югу от Рио-Гранде-дель-Норте и на просторах Северной Евразии с особой силой, особенно сильно выражено здесь и стремление власть предержащих поставить эту стихию под свой контроль.
Специфика соотношения рационального и стихийного начал в «пограничных» цивилизациях планетарного масштаба как решающий фактор изменения иерархии функций, выполняемых карнавалом и родственными ему формами в культурной системе: главной становится не функция стабилизации существующего социокультурного порядка через собственную противоположность – «дозированный» хаос, допускаемый (в строго определенных временных рамках) в период праздника. Из всех многочисленных ликов карнавала на первый план и в латиноамериканском, и в российском контексте выступает один: ритуал перехода. Соответственно, функция обеспечения условий перехода становится основной.
Однако содержание процесса перехода в России и в Латинской Америке существенно отличается. В латиноамериканском случае речь идет о творении новой культурной реальности в результате и в процессе взаимодействия разнородных начал и традиций; т.е. о становлении новой цивилизации.
Карнавализованные формы культуры в российской истории: основные разновидности
Анализ российских реалий приводит к выводу о существовании в России двух качественно различных разновидностей карнавализованных форм, каждой из которых соответствует свой тип ритуала перехода. К первой из них можно отнести такие органически выросшие из местной почвы, прямо и непосредственно связанные с аграрно-календарным циклом праздники, как святки и масленица. В них в наибольшей степени воплотился опыт взаимодействия дохристианских и христианских пластов, наиболее ясно видны архаические корни. Это, как отмечали многие исследователи, действительно народные праздники, выполнявшие в России, в том числе и компенсаторную функцию определенного противовеса гипертрофии государства. Выступая как ритуалы перехода от зимы к весне (и – в связи с этим – постоянного циклического обновления жизни) святки и масленица на протяжении многих веков играли роль мощного жизнеутверждающего фактора в отечественной культуре и в жизни русского народа.
Сущность второй из основных карнавализованных форм, просматривающихся в истории России, лучше всего выражает термин «карнавалы власти». Главное содержание данного феномена: власть узурпирует карнавальную символику, язык, способы поведения и самовыражения с целью установления тотального контроля над обществом в условиях перехода от одного этапа цивилизационного развития к другому. Как подчеркивал Н.А. Бердяев (а вслед за ним и многие другие авторы), в условиях России подобный переход неизменно приобретал характер кардинальной ломки сложившегося социокультурного строя, которая вела к обрыву линии исторической преемственности. В подобной ситуации власть использовала смех и связанные с ним карнавальные формы в качестве орудия дискредитации старого порядка и его сторонников и утверждения новой модели человеческого общежития, навязываемой сверху в качестве общеобязательной.
Примеры «карнавалов власти» в русской истории: деятельность и поведение Ивана Грозного, «реформа веселья» Петра I, сталинский «карнавал власти». Наличие аналогичных по сути явлений и в других культурных средах (прежде всего в Латинской Америке). Однако в российской истории феномен «карнавалов власти» проявился с наибольшей силой и ясностью.
Вопросы к зачету
- Место праздника в системе культуры.
- Ритуально-партисипативная функция праздника.
- Ритуально-смеховая функция праздника.
- Основные исторические стадии развития «праздничной» культуры.
- Символ и аллегория: их соотношение в различных видах праздника.
- Утопическая константа «праздничной» культуры.
- Праздник и власть.
- Особенности праздника в великих «классических» цивилизациях.
- Специфика «праздничной» культуры в цивилизациях «пограничного» типа.
- «Классическая» модель западноевропейского карнавала (по М.М. Бахтину).
- Латиноамериканский карнавал: основные характеристики.
- «Праздничная» культура Испании: ее главные черты.
- Масленица и святки: их роль в истории культуры России.
- «Карнавальные» черты в историческом облике и исторической практике Ивана Грозного.
- «Реформа веселья» Петра I.
- Сталинский «карнавал власти».
Темы рефератов
- Соотношение язычества и христианства в русских народных праздниках.
- Роль смеха в межкультурной коммуникации.
- Праздник как сфера межцивилизационного взаимодействия.
- «Карнавалы власти» в России и в Латинской Америке: сравнительная характеристика.
- Православные праздники.
- Рождество и Пасха: их роль в католической и в православной традициях.
- Праздник в эпоху Интернета.
Литература
Основная
Аверинцев С.С . Бахтин и русское отношение к смеху // Собрание сочинений. Связь времен, с. 360–465.
Аверинцев С.С . Бахтин, смех, христианская культура // Собрание сочинений. Связь времен. – Киев, 2005, с. 342–259.
Аверинцев С.С . Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир, 1988, № 9, с. 227–239.
*Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. – М., 1990.
Большакова О.В., Зицер Э . Преображенное царство: священные пародии и харизматическая власть при дворе Петра Великого // Социальные и гуманитарные науки. Серия 5. История. 2006, № 2, с. 43–47.
Дефурно М . Повседневная жизнь Испании золотого века. – М., 2004.
Ионов И.Н . Российская цивилизация IХ – конец ХХ века. – М., 2003.
Ионов И.Н . Российская цивилизация и истоки ее кризиса. IХ – начало ХХ в. – М., 1994.
*Жигульский К. Праздник и культура. Праздники старые и новые. Размышления социолога. М., 1985.
*Лихачев Д.С. Смех в Древней Руси // Избранные работы в 3-х тт. – Л., 1987, т. 2.
Лихачев Д.С., Панченко А.М. «Смеховой мир» Древней Руси. – М., 1976.
Лотман Ю., Успенский Б . Новые аспекты изучения культуры Древней Руси // Вопросы литературы, 1977, № 3, с. 154–163.
*Мифы народов мира . Энциклопедия в 2-х тт. – М., 1987.
Панченко А.М . Русская культура в канун Петровских реформ. – Л., 1984.
Пас. О . Поэзия. Критика. Эротика. – М., 1996.
Праздник как феномен иберо-американской культуры. Материалы дискуссии // Латинская Америка, 1997, № 11–12.
*Пропп В.Я. Проблемы комизма и смеха. – М., 1976.
Пропп В.Я . Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). – М., 2004.
Рашковский Е.Б . Православные праздники. – М., 2008.
Хренов Н.А . «Человек играющий» в русской культуре. – СПб., 2005.
Шангина И.И . Русский народ. Будни и праздники. Энциклопедия. – СПб., 2003.
Шемякин Я.Г. Европа и Латинская Америка: Взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории. – М., 2001.
Шемякин Я.Г . Латиноамериканский праздник как предмет цивилизационного исследования // Латинская Америка, 2001, № 11, с. 43–61.
Шемякин Я.Г., Шемякина О.Д. Латиноамериканский карнавал и карнавализованные формы русской культуры: попытка сравнения // Латинская Америка, 2008, № 5, с. 62–77; № 6, с. 53–69.
*Элиаде М. История веры и религиозных идей: от Гаутамы Будды до триумфа христианства. – М., 2009.
Элиаде М . Священное и мирское. – М., 1994.
Iberica Americans.Праздник в иберо-американской культуре. – М., 2002.
Дополнительная
*Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. – М., 1990.
Богданов К.А. О крокодилах в России. Очерки по истории заимствований и экзотизмов. – М., 2006.
Византийские легенды. – Л., 1972.
*Гадамер Х.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. – М., 1988.
Гийу А . Византийская цивилизация. – Екатеринбург, 2005.
Громов М.Н., Мильков В.В . Идейные течения древнерусской мысли. – СПб., 2001.
Иванов С.А. Блаженные похабы. Культурная история юродства. – М., 2005.
Ильин В.Н . Эссе о русской культуре. – СПб., 1997.
*Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. – М., 1997.
Кофман А.Ф . Латиноамериканский художественный образ мира. – М., 1997.
Липс Ю. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. – М., 1954.
*Лосский Н.О. Избранное. – М., 1991.
Лосский Н.О . Характер русского народа. Кн. 1–2. – М., 1990.
Мильков В.В . Кирилло-мефодиевская традиция и ее отличие от иных идейно-религиозных направлений // Древняя Русь: пересечение традиций. – М., 1997, с. 327–370.
Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. Праздник и игра в жизни северно-русского крестьянина (ХIХ–ХХ вв.). – М., 2004.
Роднянская И.Б., Кокс Х.Г. Праздник шутов. Теологический очерк празднества и фантазии // Современные концепции культурного кризиса на Западе. – М., 1976.
Силюнас В . Испанский театр ХVI–ХVII веков. – М., 1995.
Смирнов И.П. Древнерусский смех и логика комического // Труды отдела древнерусской литературы. Институт русской литературы. – Л., 1977, т. 32.
Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. – М., 1998.
Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии. Духовные искания древнего человека. – М., 1984.
*Шемякин Я.Г. История мировых цивилизаций. ХХ век. – М., 2001.
Книги, помеченные *) имеются в библиотеке Физтеха. Основную часть остальных работ, приведенных в списке рекомендованной литературы, можно найти в Интернете.
Здесь необходима оговорка. Преобладающей тенденцией цивилизационного развития Пиренейской Европы со 2-ой половины ХХ в. стала тенденция к интеграции в единую западную субэкумену. Однако данный процесс до сих пор еще далек от завершения, сохраняется противостоящая ему контртенденция.